Любви все звания покорны. Военно-полевые романы - Олег Сергеевич Смыслов

Генерал меня успокоил, сказав, что скоро Ленинградская область будет освобождена и я встречусь с семьей.

– Где учились? – спросил он.

Я ответила, что закончила Середкинскую среднюю школу… Власов надел на голову генеральскую папаху и спросил:

– Вы видели фильм “Разгром немцев под Москвой”?

– Пока нет, товарищ генерал.

– Так вот, когда будете смотреть, обратите внимание на генерала в папахе – это я.

– Обязательно, – отвечаю я и спрашиваю: – Товарищ генерал, вы, наверное, и с Иосифом Виссарионовичем встречались?

– Неоднократно. И разговаривал с ним вот так, как мы с вами сейчас говорим.

Потом Власов рассказал о Китае, где был военным атташе, какие китайцы работящие и как бедно живут; о Японии, быте и нравах японцев. Затем взглянул на часы и сказал: “Я вижу, вы грамотная девушка, вам надо учиться дальше. Завтра будет самолет на Москву. Подготовьтесь и полетите. Здесь скоро будут страшные бои, и вы погибнете”».

В общем, в июле 41-го под Киевом и начался военно-полевой роман 41-летнего генерала Власова с 24-летней Агнессой Подмазенко. Ей, мечтавшей выйти удачно замуж во второй раз и навсегда, будто сам Бог подарил такую встречу с известным генералом. Она не смогла устоять, тем более что командующий почти сразу же предложил ей выйти за него замуж, так никогда и не сказав, что официально женат. Но, видимо, этот «брак» Андрей Андреевич посчитал «фронтовым», то есть в боевых условиях, а значит, вполне «законным».

В августе 1941 года Власов переводит Подмазенко на должность старшего врача отдельного полка связи 37-й армии. За неимением дорогих подарков в полевых условиях генерал таким образом поощряет свою фронтовую жену. Все же повышение. Впоследствии будут и награды.

Позднее Агнесса Павловна на допросе расскажет, как в связи с приказом Главного командования об оставлении гор. Киева, они 20 сентября оставили город и стали отходить на восток. Сама военврач из Киева выехала вместе с командующим. Когда машины были уничтожены, из-за сильного обстрела дороги, отступающие разбились на группы, и каждая стала выходить самостоятельно. В группе, в которой выходил Власов и Подмазенко, первоначально насчитывалось 30 человек. Однако уже через три дня им пришлось разделиться, и дальше идти втроем – Власов, Подмазенко и политрук Свердличенко.

Именно Подмазенко разведывала дорогу, доставала продукты и гражданскую одежду для себя и Власова, узнавала о расположении фашистских частей на пути их следования. А 1 ноября 1941 года генерал со своей «фронтовой женой» не без приключений добрались до Курска, где встретились с частями Красной Армии и в тот же день выехали в Воронеж.

После вполне благополучного выхода из окружения Андрей Андреевич представит свою сожительницу к ордену Красного Знамени как начальника медицинского пункта 37-й армии. В наградном листе с его собственных слов будет написано: «При обороне гор. Киева с июня м-ца 1941 г. активно, лично оказывала медпомощь бойцам и командирам героически отстаивавшим гор. Киев.

Под сильным обстрелом артогня и бомбежки с воздуха лично оказывала своевременную помощь работникам штаба 37-й Армии при налете противника на штаб / нач. артиллерии – генерал – майору СТЕПАНОВУ и др.

При выходе из окружения лично участвовала в боях с оружием в руках. Совместно с старшим политруком СВЕРДЛИЧЕНКО вывела из окружения и спасла жизнь больному – Командующему 37-й Армии генерал-майору Власову.

Достойна награждения ордена Красного Знамени.

Командующий 20-й Армии

Генерал-майор /Власов/…».

Прочитав текст наградного документа, командующий войсками Западного фронта генерал армии Г. К. Жуков, по меньшей мере, удивится такой высокой награде и изменит ее на более сответствующую: медаль «За отвагу». Соответствующий приказ он подпишет 7 февраля 1942 года за № 116.

В своих показаниях на допросе в Смерше в июне 1943 года Агнесса Павловна уверенно подчеркнет: «В связи с назначением мужа – Власова А. А., командующим 20-й армией я вместе с ним прибыла в эту армию и при его содействии получила назначение на должность старшего врача медпункта штаба указанной армии».

27 января 1942 года Подмазенко была демобилизована по беременности, и Андрей Андреевич отправил ее к родным.

Адъютант Власова, майор Николай Кузин, все в том же Смерше припомнил, как с первых дней его работы у генерала, тот предупредил его, что с ним живет его жена, она же и доктор, начальник медпункта при штабе.

«Впоследствии я узнал, что она с ним выходила из киевского окружения, и он привез в 20-ю армию. П. чувствовала себя хозяйкой, она в медпункте почти не находилась, работал фельдшер, а П. занималась военторгом и АХО, чтобы были духи и прочее. Кроме этого, она набиралась нахальства отдавать приказания коменданту штаба, а также имела способность накляузничать на работников штаба, а Власов считал это нормальным явлением. В феврале месяце 1942 года она уехала в город Саратов.

После отъезда П. в этот же день в качестве личного повара из военторга перевели Марию Игнатьевну (фамилию забыл), сама она из Белоруссии, проживала она около Витебска. Она считалась поваром-инструктором при военторге, а фактически не работала. Она почувствовала хорошее отношение Власова к ней, частенько устраивала истерику, а Власов за ней ухаживал, как за ребенком.

Настоящая жена Власова – Анна Михайловна Власова, проживает: Горьковская обл., Гагинский р-н, село Ломакино».

Единственно сохранившееся письмо от Агнессы Подмазенко (от 18 февраля 1942 г.) и адресованное Власову примечательно тем, что оно очень четко передает то самое своеобразное отношение «фронтовой жены» к «мужу – генералу»:

«Андрюшенька! Родной, поздравляю тебя с XXIV годовщиной Красной Армии и желаю тебе крупных побед над фашистами. Хотелось бы в этот большой день быть с тобой, чтобы еще больше чувствовать радость, пусть этот день будет днем смерти для всех фашистских захватчиков. От тебя получила только одно письмо, тебе послала очень много писем, пиши, милый, чаще, хотя бы несколько слов, чтобы я знала, что ты здоров. Получила от Жеки две открытки и одно письмо, в котором она поздравляет тебя с победой, наградой и повышением и желает всех благ в жизни, а кроме того, привожу ее слова дословно: “Скажи А. А., что он должен более внимательно относиться ко мне, пусть не забывает, что женился он на тебе, не спросивши моего согласия, так я могу обидеться и отнять тебя от него, скажу, что ты самой мне нужна, а то он мне даже ни разу не написал, понимаю, что “Русь от недруга спасает”, но все-таки…»

Дальше она пишет о себе: «…обеды изумительно влияют на фигуру, я стала очень изящной». Я с сожалением ответила, что не могу этим похвастаться. Если будет у тебя хотя бы минутка свободная, черкни ей