Грешная одержимость - Айви Торн

глотаю слезы. Мне удалось в одно мгновение полностью разрушить одну из лучших ночей в моей жизни. Хотя я не знаю, как мне выбирать между защитой карьеры моего отца и его здоровья, и своим счастьем.

С Ефремом все, что я хочу сделать, это отпустить это постоянное удушающее облако, нависающее над моей головой. Следовать своему сердцу и быть с ним, а остальной мир отправить прямо в ад.

Но если я это сделаю, смогу ли я жить с потенциальными последствиями?

21

ЕФРЕМ

Когда я иду по коридору, совершая обход, я слышу игривый смех Дани, смешивающийся со смехом Сильвии и Ислы, из игровой комнаты маленькой девочки. Мой желудок в узлах. Мы больше не говорили о том, что произошло во «Влечении», и, несмотря на то, что я говорил, что не хочу об этом говорить, кажется, я не могу выбросить наш разговор из головы.

Мне не нравится то, как мы все оставили. Но я не могу позволить этому скатиться с моих плеч, так же, как она не хочет, чтобы ее видели со мной на публике. Это оставляет у меня ощущение маленького грязного секрета. И я уже не могу сказать, волнует ли ее больше табу на свидания с членом Братвы или, может быть, с мужчиной постарше, или она действительно серьезно относится к нам.

Иногда она почти убеждает меня, что ей нужен именно я. Что она чувствует то же, что и я. А иногда у меня складывается отчетливое впечатление, что она предпочла бы, чтобы никто никогда о нас не узнал, а это значит, что она считает это временным волнением, которое можно исследовать, пока она не потеряет интерес.

Все, что я знаю, это то, что я сильно влюбился в Дани и не могу понять, где мы находимся.

Стиснув зубы, я заставляю себя идти дальше. Мгновение спустя я вхожу в кабинет Петра и тихо закрываю за собой дверь.

Петр поднимает взгляд из-за стола и встречается со мной взглядом.

— Все чисто, — констатирую я.

Он резко кивает и складывает свои документы в стопку, прежде чем засунуть их в ящик стола и запереть.

— Хорошо, тогда пойдём собирать девочек.

Сегодня у Ислы третий день рождения, и, чтобы отпраздновать это событие, Петр хочет пригласить ее и Сильвию на ужин, даже несмотря на то, что напряженность в отношениях с Живодером достигла рекордно высокого уровня. Но мы выбрали ресторан в Бруклине, который, вероятно, будет безопасным, поскольку он находится прямо посреди территории Велесов. И хотя конфликт сделал практически невозможным нанять надежных охранников для защиты Сильвии (что немного напрягает нас в отделе безопасности), я полагаю, работа в сверхурочные часы поможет мне отвлечься от Дани.

Мы с Вэлом следуем за Петром обратно в коридор, поворачивая к игровой комнате, украшенной достаточным количеством игрушек, чтобы развлечь целый детский сад.

— Тук-тук, — говорит Петр, открывая дверь и видя, что очаровательное чаепитие в самом разгаре.

— Папочка! — Исла визжит, вскакивая со стула и бросаясь в объятия отца.

Очаровательная маленькая девочка одаривает меня улыбкой через плечо Петра, когда он берет ее на руки. И смех вырывается из нее, когда он атакует ее поцелуями.

— Все готово? — Спрашивает Сильвия сочувственным тоном. Она слишком хорошо знает, сколько часов мой пахан работал, пытаясь урегулировать конфликт с Живодером.

Она тоже встает со стула, и Дани следует ее примеру, а мои глаза следят за ее подтянутой фигурой. Сегодня на ней темно-зеленый топ с прозрачной кружевной вставкой, подчеркивающей ее красивую спину, а белые дизайнерские джинсы, подвернутые в нужных местах, идеально облегают ее изгибы.

Я заставляю себя отвести взгляд, а ее глаза следуют за Сильвией и смотрят на Петра.

— Все готово. Дамы, вы готовы отпраздновать? — Спрашивает он, игриво подмигивая Исле.

— Что мы празднуем? — Спрашивает Исла, ее лицо искажается в замешательстве.

— Глупышка. У тебя сегодня день рождения, помнишь? И мы с мамой так счастливы, что ты родилась, что хотим пригласить тебя на ужин. Может быть, даже позволить тебе съесть десерт. Звучит весело?

— Даааа!!!

— Сколько тебе сегодня лет? Можешь мне показать? — Спрашивает он.

Исла не торопится, ее глаза сосредоточенно смотрят на свои руки, пока она пытается сосчитать их. Затем она показывает ему три крошечных пальчика.

— Очень хорошо. Это сколько?

— Три, — говорит она понимающе.

— Как ты стала такой умной?

— Мама научила меня, — застенчиво говорит Исла, подсовывая голову под подбородок отца.

Петр крепко обнимает ее и нежно гладит по спине.

— Твоя мама очень замечательная, не так ли?

Маленькая девочка кивает, прижимаясь к груди.

Мое сердце болит от этого сладкого общения. Я никогда особо не задумывался о создании собственной семьи. Учитывая мою жизнь телохранителя, это всегда казалось немного безответственным. Но, будучи старшим из четырех братьев, я большую часть детства провел, присматривая за младшими братьями. И хотя нашей семье приходилось нелегко, мне всегда нравилось заботиться о них. Они делали дом более сносным.

— Пойдем? — Предлагает Петр, и Сильвия кивает. — Дани, хочешь к нам присоединиться? — Внезапно предлагает он, словно понимая, что ему следовало подумать об этом с самого начала.

Щеки Дани порозовели, и впервые мне интересно, думает ли она о том, как бы она выглядела на ужине с семьей Велесов. У меня переворачивается желудок, и я изо всех сил пытаюсь сохранить нейтральное выражение лица, пока она колеблется.

— Спасибо за приглашение, но я не могу вмешиваться. Это семейный ужин. — Она нежно улыбается, ее взгляд перемещается на маленькую Ислу, прижавшуюся к рукам отца.

— Ты семья. — Говорит Сильвия. — Ты же знаешь это.

— Если у тебя нет других планов, я настаиваю, чтобы ты присоединилась к нам, — добавляет Петр.

— О, ну… — глаза Дани метко скользят по мне, прежде чем снова сосредоточиться на Петре.

Что это должно означать?

— Хочешь, чтобы тетя Дани присоединилась к нам? — Спрашивает Петр, передавая решение Исле.

— Ага! — Снова визжит маленькая девочка, выпрямляясь и глядя на Дани. — Я приглашаю тебя на день рождения, тетушка! — Настаивает она.

— Ну, я не могу отказать тебе. — Говорит Дани, сдаваясь.

И когда семья направляется в холл, их внимание переключается на ужин и взгляд Дани говорит мне то, что я могу интерпретировать только как извиняющийся взгляд. Смущена ли она тем, что осознает двойные стандарты, которые только что продемонстрировала?

Это не останавливает чувство сдавливания в моей груди. Потому что, сказав мне, что ее нельзя видеть ни с кем, связанным с семьей Велес, она просто согласилась поужинать с самим Петром Велесом