Грешная одержимость - Айви Торн

исследуют мои связанные веревкой бедра. Я задыхаюсь, когда его пальцы без предупреждения скользят между моими складками, и хотя мои ноги хотят сомкнуться (рефлекторная реакция на неожиданное, интимное прикосновение), веревка натягивается и держит меня полностью в его власти.

Опасная ухмылка расплывается по сильной челюсти Ефрема, и мое тело превращается в расплавленную лаву.

— Ты мой, маленький цветочек, — мурлычет он, крепко сжимая мои бедра.

И внезапным рывком он сдвигает мое тело на край стола. Я вздрагиваю от напряженности его взгляда, не в силах отвести взгляд ни на мгновение. Опускаясь на колени, Ефрем достигает уровня моей киски, и его руки обхватывают мои бедра, раздвигая складки.

Затем его язык погружается в меня, слизывая мои соки, проникая в меня.

Я стону, мои ноги дрожат от необходимости двигаться, когда всепоглощающее удовольствие разливается по моему телу. Я никогда не знала, сколько всего мне хотелось сделать с Ефремом, пока у меня не отобрали эту способность.

Я не могу зачесать его волосы или обхватить его ногами. Мои бедра изо всех сил дергаются внутри веревки, когда язык Ефрема гладит мои гладкие складки к клитору… И он сосет его безжалостно.

— О боже! — Я задыхаюсь, когда давление переполняет меня.

Мой клитор пульсирует, когда два толстых пальца проникают в меня, проникая в мои глубины и находя мое потайное место. И не знаю, то ли это бесконтрольность, то ли непосредственность, с которой Ефрем начал требовать от меня удовольствия, но мое тело горит. Словно провод под напряжением, между моими нервами потрескивает электричество. Я не знаю, предупреждает ли он меня о том, что я вот-вот кончу, или у меня полное замыкание. Руки обхватывают меня за лодыжки, я держусь изо всех сил, потому что больше ничто не находится под моим контролем.

Ефрем возбуждает меня с почти карающей силой. И когда он прикусывает мой клитор, деликатно зажимая его зубами, я теряю реальный мир и кричу от удовольствия, яростные толчки сотрясают мое тело, а влажное возбуждение хлещет из моих глубин. Мои стенки сводит судорогой, умоляя его пальцы проникнуть глубже внутрь меня. И когда мой клитор трепещет, Ефрем охотно отвечает, вжимаясь в меня до костяшек пальцев.

Мой оргазм длится, кажется, целую вечность. Я едва могу дышать от опьяняющих волн экстаза. И когда Ефрем наконец отпускает мой клитор, я падаю на стол, благодарная, что веревки удерживают меня целой и невредимой.

— Тебе нравится? — Ефрем дразнит меня, стоя у моих ног, его руки нежно лежат на моих бедрах.

Улыбка, освещающая его глаза, говорит мне, что он уже знает мой ответ и ему очень понравилось, что я так быстро разлетелась.

— Да, — выдыхаю я, кивая.

— Это хорошо. Но ты кончила раньше, чем я дал тебе разрешение.

Мои щеки горят от слегка ругательного тона его голоса.

— В этой комнате, маленький цветочек, я контролирую, а значит, ты не кончаешь, пока я не скажу. Поняла?

Я киваю и тяжело сглатываю, обдумывая новое правило. Я не знаю, как я должна была удержаться от оргазма. Не то чтобы я когда-либо пробовала. Но он меня так возбудил, что я не думаю, что смогла бы сдержаться, даже если бы попыталась.

— Хорошо. Тогда, если ты пообещаешь быть хорошей девочкой, возможно, я позволю тебе попробовать другое удовольствие, — предлагает он.

Я энергично киваю, потому что мне не терпится почувствовать его внутри себя. Я постоянно думала об этом с тех пор, как мы впервые оказались в лесу.

Ефрем с легкостью развязывает меня, и кровь покалывает мои ноги до пальцев ног, когда он позволяет им расслабиться на краю стола.

— Мне это нравится, — заявляет Ефрем, выпрямляя одну из моих ног, чтобы показать черный каблук с ремешками. — Теперь ты будешь носить их здесь.

Мое сердце замирает при мысли о возвращении сюда. Хотя я определенно хочу попробовать больше сексуальных игр с Ефремом, я еще не знаю, как я отношусь к тому, чтобы прийти куда-то настолько открыто сексуальное и публичное. Но я молчу, потому что Ефрем обещал мне больше удовольствия, если я сделаю, как он говорит. И ничто не помешает мне насладиться этим моментом.

Ефрем уводит меня от стола, его руки сильные и поддерживающие, удерживают большую часть моего веса, пока мы оба не убедимся, что мои ноги устойчивы. Я потрясена, обнаружив, как плохо я держусь на ногах. Он ведет меня к открытому месту на полу и останавливается лицом ко мне.

— Руки, — командует он грубым и властным голосом.

Я предлагаю их ему, даже не задумываясь. И снова он связывает меня, на этот раз сжимая мои руки вместе, прежде чем провести их между моими грудями. Затем веревка обвивает мои плечи, прижимая мои руки в несколько слоев.

На этот раз я внимательно наблюдаю за Ефремом, мое сердце колотится от яростной сосредоточенности на его лице. Его светлые волосы падают на лоб и глаза, пока он работает. Но он, кажется, этого не замечает, слишком сосредоточившись на том, чтобы веревка была натянута до нужного уровня.

Он заканчивает, протягивая веревку между руками.

— Так хорошо, да? — Командует он.

— Хорошо, — выдыхаю я, наблюдая, как он тянется высоко над моей головой к потолочному анкеру, которого я раньше не замечала. Он туго натягивает веревку и завязывает ее, когда я стою прямо, мои руки крепко сжимают мягкую тканевую обвязку. Затем он берет вторую веревку и быстро связывает мою правую ногу в согнутом положении.

Я тяжело опираюсь на веревку в руках, используя ее как опору, пока балансирую на одной ноге. И когда Ефрем делает шаг назад, чтобы оценить свою работу, я дрожу от нового волнения.

— А теперь запомни, красивый цветочек, — шепчет он, гладя мою челюсть и глядя глубоко мне в глаза, — ты не кончишь, пока я так не скажу.

Его взгляд скользнул вниз к моим губам, когда подушечка большого пальца слегка коснулась их. Я едва смею дышать и киваю, мои губы приоткрываются по собственной воле. Ефрем целует меня с мучительной нежностью, но слишком быстро отстраняется, заставляя меня жаждать большего. Затем он делает шаг назад и намеренно расстегивает штаны. Моя грудь непреклонно прижимается к мышцам рук, я тяжело дышу, мое желание усиливается, когда я впервые вижу Ефрема совершенно обнаженным.

Каждый дюйм его тела выглядит так, словно вырезан из гранита. Твердые мышцы колеблются под его плотью, выпирая из-за его значительной силы. И его член такой же массивный и впечатляющий, как и все остальное, он стоит прямо и готов для меня.

И когда он продвигается вперед, сокращая расстояние,