Паутина преступлений. Тайна мистера Ридера (сборник) - Эдгар Уоллес

– Во всяком случае, нечасто.

Мэчфилд мог бы добавить, что сюда заходят только те, у кого водятся деньги, или те, кто располагает средствами их заполучить.

Многие из его клиентов очень походили на мистера Кингфитера – люди, занимавшие доверенные посты и имевшие дело с чужими деньгами. Мэчфилда не касалось, откуда они брали средства, до тех пор, пока тратили они их весьма благоразумно. Он гордился тем, что не прибегает к мошенничеству в игре, и это было правдой – до некоторой степени. Вообще-то, он позволял себе некоторую нечестность, которая покрывала его собственные неудачи как за игорным столом, так и в рискованных капиталовложениях. Два раза в жизни он, надеясь сорвать большой куш, ставил все на карту и рисковал по-крупному. Один раз его постигла неудача. Во второй раз он преуспел, но остался без денег.

Он имел несчастье стать персоной нон грата за границей. Если бы, к примеру, ему случилось оказаться в Монте-Карло, то уезжать оттуда пришлось бы в большой спешке, буквально следующим же поездом, иначе стражи порядка любезно предоставили бы в его распоряжение автомобиль, дабы доставить своего гостя в Ниццу, на курорт, который славится неразборчивостью в приеме временных гостей.

– Мне, некоторым образом, даже жаль МакКея, но речь идет о его жизни либо моей, Мэчфилд. Утонет либо он, либо я… А я тонуть не собираюсь.

Ничто так не досаждало Мэчфилду, как выспренность и высокопарный стиль, хотя ему следовало бы давно привыкнуть к ним, поскольку и сам он жил в атмосфере лихорадочной и сумбурной драмы. Однажды ему даже довелось увидеть, как его жертва пала бездыханной на зеленое сукно игорного стола. Правда, это случилось много лет назад.

– Вам лучше незаметно вернуться в зал, – сказал он. – Я присоединюсь к вам немного погодя. Не играйте по-крупному: у меня еще остались кое-какие ваши бумаги, мой мальчик.

Когда он вернулся в игорную комнату, то обнаружил, что управляющий отыскал себе местечко за столом и понтирует весьма скромно, хотя и с некоторым успехом. Крупье взглядом задал ему вопрос, и Мэчфилд незаметно покачал головой, давая понять, что сегодня вечером Кингфитер будет оплачивать свой проигрыш наличными и что ни долговые расписки, ни чеки принимать у него не следует.

Время от времени игроки вставали из-за стола, заглядывали в буфет, выпивали стаканчик и откланивались. Впрочем, их место неизменно занимали вновь прибывшие. Мистер Мэчфилд вернулся к себе в кабинет, поскольку ожидал телефонного звонка. Тот раздался в четверть одиннадцатого. Женский голос произнес:

– Ава передает, что все в порядке.

Он положил трубку на рычаг и улыбнулся. Ава была надежной ставкой: на девочку всегда можно было положиться, и он не сомневался в том, что она сумеет занять свою гостью по крайней мере еще два часа. После этого он проведет небольшой допрос. Но только сам, потому что столь деликатное дело доверить нельзя никому.

А Кингфитер тем временем выигрывал, и перед ним уже высилась стопка фунтовых и пятифунтовых банкнот. Он выглядел возбужденным и, кажется, впервые в жизни довольным. Впрочем, выигрывал и банк – в стол был вделан большой ящик, который сейчас был доверху полон денег, и каждые несколько минут сумма все увеличивалась.

Какой унылый и скучный вечер! Мистер Мэчфилд сказал себе, что с радостью включит национальный гимн, когда придет время. Он всегда закрывал заведение на неизменно патриотической ноте, что позволяло даже проигравшимся в пух и прах гостям утешаться тем, что у них все еще остается их страна.

И вдруг он увидел, как медленно отворяется высокая двустворчатая дверь игорной комнаты. У него уже вошло в привычку одним глазом то и дело посматривать туда, и до этого мгновения он еще никогда не был поражен или ошеломлен тем, что скрывалось за ней. Но сейчас он застыл как громом пораженный, потому что на пороге показался мистер Ридер – без шляпы и даже своего неизменного зонтика.

Его еще никто не заметил, кроме владельца подпольного заведения, а тот замер на месте, не в силах пошевелиться. С извиняющейся улыбкой на губах мистер Ридер на цыпочках прошел к нему.

– Вы ведь не возражаете? – громким театральным шепотом осведомился он. – Я вдруг обнаружил, что время тянется невыносимо медленно.

Мэчфилд облизнул внезапно пересохшие губы.

– Пройдемте со мной, прошу вас!

Он вернулся в кабинет, мистер Ридер последовал за ним.

– Итак, что привело вас ко мне? Как вы вообще сюда попали? Я дал совершенно недвусмысленные указания привратнику…

– Мне пришлось обмануть его, – тихим голосом признался мистер Ридер, словно тяжесть содеянного до сих пор угнетала его. – Я сказал ему, что вы лично пригласили меня на сегодняшний вечер. Это было очень дурно с моей стороны, и я приношу свои извинения. Правда же заключается в том, мистер Мэчфилд, что даже у прославленных личностей имеются свои маленькие слабости, а у самых умных и законопослушных нередко проявляются криминальные наклонности. И хотя я не принадлежу ни к числу известных, ни тем более умных, чаша сия… э-э-э… не миновала и меня. Человек слаб, что поделать. Спешу добавить, что не вижу ничего предосудительного в том, чтобы играть в карты на деньги, совсем напротив. Я, как вам известно или о чем вы, быть может, слыхали, обладаю… э-э-э… извращенным складом ума. Дело в том, что я получаю тайное удовольствие от посещения таких злачных местечек, как это.

Мистер Мэчфилд испытал облегчение. У него будто гора с плеч свалилась. Он знал детективов, которые играли в казино, но именно эта маленькая и простительная слабость почему-то никак не ассоциировалась у него с мистером Ридером.

– Разумеется, мы искренне рады видеть вас у себя, – радушно сказал он.

Испытанное облегчение было таково, что он с радостью дал бы этому странному типу денег на игру.

– Вы даже можете выпить за счет заведения, – сказал он, но тут же поправился: – Хотя я, конечно, не в том положении, чтобы делать вам такое предложение. Я здесь такой же гость, как и вы, но знаю, что владелец был бы чрезвычайно раздосадован, если бы вы не воспользовались его гостеприимством.

– Я никогда не пью спиртного. Быть может, у вас найдется немного ячменного отвара?

К сожалению, ячменного отвара в заведении не нашлось, но это упущение, как заверил гостя мистер Мэчфилд, будет непременно исправлено в будущем – и даже немедленно, если он того пожелает. Мистер Ридер, однако, не пожелал и слышать о том, чтобы причинить заведению подобное беспокойство. Ему не терпелось присоединиться к обществу в игорном зале, и вновь благодаря какому-то невероятному везению он сумел усесться прямо напротив крупье. Кто-то поднялся со стула перед самым его появлением, и мистер Ридер немедленно занял освободившееся место.

Впрочем, он вполне мог устроиться и на другом конце стола, поскольку, едва завидев его, Кингфитер смертельно побледнел, выхватил из кармана платок, поспешно прикрыл им лицо и закашлялся. А после поднялся со своего места, чтобы раствориться в толпе, собравшейся за спинами игроков.

– Не стоит уходить из-за меня, Кингфитер, – обратился к нему мистер Ридер, и все прекрасно расслышали его.

Управляющий испуганно попятился и уперся спиной в стену, где простоял до конца этого знаменательного вечера, являя собой чрезвычайно жалкое зрелище.

Мистер Ридер тем временем вынул из кармана пачку банкнот и тщательно пересчитал их. Впрочем, она оказалась не такой уж большой, и мистер Мэчфилд, глядя на него, понял, что его незваный гость намерен принять ставку в десять фунтов, которая как раз и была на столе.

Мелкие купюры мистера Ридера исчезали одна за другой, пока у него совсем ничего не осталось, и тогда случилось нечто странное. Мистер Ридер сунул руку в карман, порылся там и извлек нечто, что положил на стол, прикрыв ладонью. Крупье взял со стола карты, готовясь сдавать, – играли в «красное и черное», – но ему помешали.

– Прошу прощения. – Голос мистера Ридера прозвучал негромко, но за столом его расслышали все. – Этой колодой играть нельзя: в ней недостает двух карт.

Крупье поднял голову. Зеленый козырек на его наголо бритой голове отбрасывал тень, закрывая половину лица. Он взглянул на непрошеного помощника тем бесстрастным и пустым взглядом, которым обладают настоящие крупье.

– Прошу прощения? – озадаченно сказал он. – Я не понимаю, месье. Колода полна. До сих пор никто и никогда…

– Здесь две карты, без которых, насколько я понимаю, вы не можете вести игру, – сказал мистер Ридер и резко убрал руку.

На столе перед ним лежали две игральные карты – туз бубен и туз червей. Крупье взглянул на них, выругавшись, оттолкнул свой стул и стремительно опустил руку к бедру.

– Не двигайтесь, очень вас прошу.

В руке мистера Ридера откуда-то появился автоматический пистолет, дуло которого смотрело прямо в белую жилетку крупье.

– Леди и джентльмены, нет ни малейших причин для беспокойства. Отойдите от стола к стене, только не становитесь между мной и месье Лямонтаном.