Причастие мёртвых - Наталья Игнатова

Например слежкой. На секунду мелькнула мысль, что и на Тарвуде за ним следят Слуги из Гушо. Неплохо было бы — с этими хоть понятно, зачем и почему. И даже можно предположить — как. Феи везде феи, что им стоит отправить в другую галактику не одного вампира, а пару-тройку Слуг? Но нет, выяснилось, что следили за ним только до дома, который считали убежищем, местом дневки. За кого Виго его держит, интересно? Каким надо быть монстром, чтоб уходить на неохраняемую дневку, не заморачиваясь заметанием следов?

Или, может, достаточно быть просто придурком? Кто на Тарвуде не знает, где его дневка? И насколько хорошо придвинутый к дверям комод защищает от венаторов?

Ладно, ладно, придурки до ста лет не дотягивают… хотя, Хасан говорит, дуракам счастье.

О том, что в Монце за ним следили он знал. Следили Слуги и, может быть, вампиры — вампиров не заметишь, если они этого сами не захотят. Виго первым заговорил о слежке, решил быть откровенным, и вряд ли потому, что планировал прикончить гостя сразу после того, как расскажет обо всех злодейских планах. Нет, разговор начистоту означал, что в стае станет на одного вампира больше. После Сентальдолаша тайн не останется, для злоумышлений не будет ни поводов, ни возможностей, но все, что было до обряда — откроется, и может оставить неприятный осадок. Разделить кровь с вампиром, Слуги которого следили за тобой и пробирались в твое убежище, с вампиром, который обдумывал возможности забрать у тебя и кровь, и душу, пока ты спишь, обессиленный солнечным светом — это нормально. Но не тогда, когда узнаешь о планах вампира уже в процессе обряда. Такие вещи лучше оговорить заранее. Если б Заноза не собирался смыться с потиром, если б он решил присоединиться к стае, он бы тоже рассказал Виго о своих планах спереть чашу.

Ну, а сейчас он слушал так, будто его совесть была чиста, планы грандиозны, а корысть — велика настолько, что ради нее можно пожертвовать независимостью.

Он знал о том, что за ним следили. Знал, что и дом тоже обыскивали, стараясь при этом не оставлять следов. И, наверняка, немало удивлялись пульту управления активатором порталов, который он почти собрал в подвале. Заноза думал, что его исчезновения связывают с этой махиной, похожей на набитый микросхемами холодильник. Он читал достаточно комиксов и смотрел достаточно фантастических фильмов, чтобы счесть телепортацией любое необъяснимое исчезновение поблизости от любого незнакомого прибора, пусть даже до знакомства с доком Шерманом ни одного исчезновения не видел. Оказалось, что Виго и его стая читали другие комиксы. И фильмы смотрели другие.

— Старая кровь большой соблазн, сеньор Сплиттер, но, конечно, дайны и старая кровь вместе гораздо ценнее. Мы хотели видеть вас нашим братом, и возможность отнять кровь рассматривали только теоретически, чтобы не потерять хотя бы ее, откажись вы от Сентальдолаш. Но, — Виго, улыбаясь, прижал руку к сердцу, — я клянусь, и после обряда вы убедитесь в том, что это правда, узнав, что вы — некромант, мы отказались от всех планов, не подразумевающих взаимную договоренность.

Так улыбаются, предлагая посмеяться шутке для своих. И как будто просят при этом о снисходительности. Типа, ну, вы же понимаете, одно дело выпустить старую кровь из молодого вампира, а другое — поссориться с некромантом.

Заноза понимал. Он сам в конце двадцатых чуть не поссорился с некромантом, и до сих пор не знал, чем бы это закончилось, учитывая, что в тот момент у него не было при себе томмигана, только два кольта. Двенадцать пуль — доза успокоительного на одного вампира, а не на стаю голодных призраков.

Что ж, ок. Он — некромант. Но почему?!

Заноза так сильно задумался об этом, что даже попытался вспомнить за собой какие-нибудь некромантские выходки. Создание кадавров, вызов духов, вивисекция… да хоть что-нибудь. Кто и когда видел некромантов, одевающихся так, как он? Они — ученые, они носят твид и надевают кроссовки, вместо туфель. Они никогда не причесываются. И они точно не красят глаза. А он, зная, что этот выход боевой, не ограничился тонкой линией обводки — сделал рейдовую раскраску, и, по его представлениям, походил на ученого не больше, чем на члена парламента от тори.

— В братстве есть один некромант, — объяснил Виго, неверно истолковавший его замешательство, — поэтому основами искусства владеем мы все, и понять, что вы уходите на дневку на Серые пути, труда не составило.

На Серые пути, значит? Ага. Не на другую планету, не на астероид, летающий хрен знает где в космосе, а прямиком в мир мертвых. Кто из некромантов такое умеет? Заноза был знаком только с одним из них, с магистром Мадхавом из Юнгбладтира, но Мадхав рассказывал о своей науке охотно и с удовольствием, и это было все равно, что знать многих.

Мадхав умел выходить на Серые пути и мог провести там целую минуту. Хороший результат по любым некромантским меркам. Мадхав, вообще, считался большим ученым. Интересно, кем надо быть, чтобы уходить к мертвым на весь световой день? Каким, на хрен, долбаным гением от некромантии?

Нет, надо забирать чашу и валить отсюда, пока его еще за кого-нибудь не приняли.

Заноза рассчитывал, что Сентальдолаш состоится нынче же ночью. Виго хотел заполучить его, и не было резона откладывать обряд. Любое промедление могло привести к тому, что он передумает. Теперь оказалось, что Виго хочет его даже больше. Значит, все, по-любому, будет сегодня. И пока они тут треплются, проясняя последние моменты, которые могут сказаться на отношениях в будущем, где-то рядом идет подготовка к Сентальдолаш.

Лэа молчала. Заноза слышал ее дыхание, слышал, как бьется сердце. От этого казалось, что она рядом. Хорошее ощущение. Иллюзия, придающая уверенности.

Тридцать шесть патронов в «Аспидах», по три запасных обоймы в карманах плаща и еще две — в системах с кобурами. Каждому вампиру нужно не меньше дюжины, но он и не рассчитывал отстреляться от всех. Он собирался убежать.

— Что ж, — сказал Виго, — у нас еще будет время поговорить обо всем, и вы увидите, насколько интереснее становится разговор, когда собеседники полностью понимают друг друга. Многих пугает эта сторона Сентальдолаш, кровная близость кажется зависимостью, но стоит однажды ощутить эту близость, и становится ясно: нет таких тайн, ради сохранения которых можно отказываться от братства на крови.

Он взглянул на дверь — в ту сторону, где Заноза видел дверь, понятия не имея, что там на самом деле:

— Все в сборе. Господа, уберите «туман» и поприветствуйте нашего будущего брата.

Почему-то именно сейчас Заноза вспомнил о некромантах с Юга. Никогда их не видел, никого из некромантов не видел, кроме Мадхава, но вдруг сообразил, что южане точно не носили твид. И носили до хрена украшений. И они красились так, что его мейкап, даже боевой, можно было считать невидимым… Все это сейчас не имело никакого значения, просто не вовремя вылезла привычка уточнять даже то, что всем понятно.