Железнодорожница - Вера Лондоковская

Неожиданно открылась соседняя дверь, и на площадку вышла женщина лет сорока. Она была в тапочках и домашнем халате. И лицо самое что ни на есть простое и добродушное.

— Альбина, привет, — схватила она меня за руку, — слушай, поговорить надо.

— Что такое? — остановилась я.

— Понимаешь, у нас дочка выходит замуж, — она старалась говорить потише, чтобы нас никто в подъезде не услышал.

— Может, войдем к нам? Кстати, поздравляю! Надо же, дочка замуж выходит.

Я открыла дверь квартиры, и мы с ней продолжили тихонько шептаться в прихожей.

— Понимаешь, какое дело, — продолжала женщина, — жених дочери еще не сделал ей предложение.

— Какой же он тогда жених? — не поняла я.

— Ну, он очень уж серьезный мальчик, курсант мореходного училища, — соседка посмотрела на меня многозначительно. — А такие мальчики больно уж гордые. Цену себе знают, хотят на дочках генералов жениться. А какие уж из нас с Витькой генералы?

К чему она клонит? Черт, так неудобно разговаривать, когда даже имени человека не знаешь!

— Но он же встречается с вашей дочкой, как я поняла. Наверно, его все-таки устраивает, что вы простые люди. Не все люди меркантильные.

— Встречаться-то он встречается, — вздохнула женщина, — но с предложением медлит. Все решиться никак не может. А нам, думаешь, каково на это смотреть? Вдруг он встретит кого получше, да и бросит нашу Светочку? А у девчонки травма на всю жизнь останется! Потом никому верить не будет. А если она вообще замуж не выйдет? Она у нас скромная, тихая. Ведь ей уже двадцать один год, и до сих пор не замужем.

— Так чем я могу помочь? — спросила я, опасливо косясь на дверь в зал. Не ровен час, еще моих домочадцев разбудим.

— Альбина, — женщина просительно смотрела на меня, — мы тебя отблагодарим!

— Да что вы хотите? Говори уже.

— Можно мы с мужем придем к вам с ночевкой? Ну пожалуйста! У нас такой план. Светочка позовет своего мальчика в гости. Он придет, а родителей дома нет, уехали. Глядишь, он на ночь останется, и все у них закрутится-завертится. И проще его будет к предложению подтолкнуть. А, поможешь, Альбина? Можешь даже не стелить нам, мы с мужем так посидим…

Я невольно прыснула и тут же виновато взглянула на соседку. Но она совершенно не сердилась.

— А вдруг она забеременеет? — спросила я с беспокойством.

— Ой, да мы только рады будем! — горячо заверила меня женщина. — Тогда он точно женится. Да и пора ей уже, двадцать один год — не шутка.

Да уж, засиделась, бедняга! Я вон в тридцать за Пал Саныча вышла, и прекрасно себя чувствовала.

— А если женится из-за ребенка, а потом разведется? — пыталась я предостеречь женщину от ошибок.

— Да и пусть, — взмахнула соседка руками, — зато она обеспечена будет на всю жизнь. Моряки — они же и алименты хорошие платят. Знаешь, как девки мореходное училище атакуют? О-ой! Каждые выходные ворота выламывают, лишь бы на танцы туда попасть. А нашей Светочке повезло — на улице с курсантом познакомилась.

— Ну ладно, а когда вы хотите прийти переночевать?

— Да мы хотели в эти выходные все провернуть.

— А что, если послезавтра, в воскресенье? Понимаешь, мне завтра на работу в день, я приду уставшая, не до гостей. А вот в воскресенье я ухожу на работу в ночь. Так что, приходите и спите в моей комнате, я деда предупрежу.

— Ой, Альбина, спасибо тебе огромное! Уж мы…

Она не успела договорить. Дверь, ведущая в зал, отворилась, и в прихожую выскочила Ритка с книжкой в руках.

— Мама, а где папа? — девочка остановилась, как вкопанная, в глазах ее застыл ужас.

— Ладно, давай, пока, спокойной ночи, — мы наскоро попрощались с соседкой, и та исчезла за дверью.

Я повернулась к Ритке:

— Ты почему не спишь в такое время?

— Где папа, я спрашиваю! — взвизгнула девчонка и топнула ножкой.

Из комнаты выглянул заспанный дед, и с непониманием смотрел то на меня, то на внучку.

— Папа остался ночевать у бабушки, — как можно спокойнее сказала я, скинула туфли и влезла в домашние тапочки.

Но девчонка не унималась:

— Ты его там бросила, да? Что ты делаешь? Как ты могла? Ты же знаешь, его нельзя где-то оставлять! Да если с папой что-то случится!.. — она вдруг сделала движение, чтобы запустить в меня книгой.

— Заткнись!!! — заорала я вне себя. Подошла и решительно отняла у нее книжку. Как же меня достали эти истерики!

Ритка разрыдалась, закрыв лицо руками. Потом набрала в рот воздуха, собираясь еще что-то сказать на своем истерическом языке.

Как вдруг дед приставил палец ко рту.

— Тс-с! Тихо! Слышите? — он мотнул головой на входную дверь.

И я, и Ритка затаили дыхание, прислушиваясь. На лестнице, в тишине ночного подъезда, гремели чьи-то тяжелые шаги. Я испуганно их считала. На лестнице всего десять ступенек. Как будто сваи вколачивают — восьмой шаг, девятый, десятый. Лестница пройдена. Теперь послышалось шорканье одежды о нашу дверь. Чье-то тяжелое дыхание. И следом — нетерпеливая трель звонка.

Я стояла, не шелохнувшись. Страх как будто пригвоздил меня к полу. Кто это в такое время?

Дед на цыпочках подкрался к двери и посмотрел в глазок.

Разглядев там кого-то, он решительно повернул ключ в замке и открыл.

Глава 18

В открытую дверь ввалился… Вадим, заполнив прихожую сивушным запахом. Не останавливаясь, тяжелыми чугунными шагами, он прошел в зал, бухнулся на диван и сразу же захрапел.

— Папочка! — Ритка первым делом принялась стягивать с него ботинки.

— Ой, — схватился за голову дед, — ты посмотри, какие у него штаны грязные!

Брюки, действительно, были в уличной грязи. Должно быть, Вадим падал по дороге, и неоднократно. В районе ширинки темнело мокрое пятно. Теперь уже и в комнате воняло мочой и перегаром.

— Как они его отпустили? — с раздражением сказала я. — Обещали ведь кресло-кровать для него разложить.

— Ну, не ругайся на людей, — урезонил меня дед, — думаешь, им приятно такое в доме оставлять?

Ага, мама взрастила алкоголика. А нянчиться с ним почему-то должна жена. И тесть, который вообще такого не