Почти как три богатыря - Николай Шмигалёв

– Нутром чую, братва, это «конечная», – не менее поражённый величественным видом земной «макушки», сказал Сероволк и погладил рукоять ножа, торчавшего из сапога.

– А мне и сказать нечего, – коротко обозначил Царевич и своё присутствие при этом волнующем событии. – Только напомню вам, господа-товарищи, что царицу похищал некто Кин-Кон, приматоподобный гигантопитек, обитающий в этих широтах, который в любую минуту может неожиданно дать о себе знать.

Кин-Кон не стал долго трепать нервы прибывшим спасателям похищенной царицы неизвестностью своего местонахождения и, «лёгок на помине», неожиданно дал о себе знать – на торчащей оси показалась фигурка белой мохнатой обезьяны, которая взобралась на самый верх оси и, обхватив её задними лапами, забарабанила передними по своей раскачанной груди.

– Яш, у тебя зрение получше, глянь, царица не с ним там, – попросил цыгана колдун и размял шею. – А то у нас могут возникнуть сложности при обезвреживании супостата.

– Нет Надежды-матушки не наблюдаю! – отрапортовал Сероволк, просканировав «Лихо-одноглазое» и прилегающую к оси территорию, и хрустнул пальцами, сжав их в кулаки.

– Мужики, вот ещё что, пока не покончим с Кин-Коном и не вызволим царицу, нам надо как-нибудь обозвать операцию, – внёс конструктивное предложение Иван Царевич. – Например, «Тайфун в снежной пустыне» или, нет, надо назвать операцию «Ось зла».

– С какого перепугу мы должны называть наши разборки с этой обезьяной операцией? – не уловил смысла Сероволк. – Брюхо ей вспорем и никакая «операция», никакой хирург ей уже не помогут.

– Ты не в ту степь погнал лошадей Яша. Я совсем другое имел ввиду, – пояснил Иван. – Если облажаемся, или правозащитники животных разнюхают, чем мы тут занимались, мы так и отмажемся, мол, не волнуйтесь вы так, здесь проводилась антитеррористическая кампания под кодовым названием «Ось зла». Я в «Жёлтой берёсте» читал, такая «липа» у других стабильно прокатывает.

– Джентльмены! – обратил на себя внимание королевич Полисей. – Не хочу вас ничем обидеть, но если вы не против, решение проблем со снежным монстропитеком я хотел бы взять в свои крепкие руки. Это мой профиль работы, да и размерчик чудовища, как раз мой любимый.

– Ты уверен? – сомнительно окинул взглядом рыцаря Василевс.

– Не извольте беспокоиться, джентльмены, – сказал королевич и опустил забрало шлема. – Сейчас я его отвлеку на свою мужественную персону, а вы тем временем проникните во дворец и поищите царицу. Только мне бы рупор, уж больно высоко вскарабкалось Лихо.

Царевич, отстегнул мундштук от горна и передал трубу королевичу.

– Держи! С таким рупором он тебя обязательно услышит.

– Сэнк ю, Джани! – сказал Полисей приняв «громкоговоритель». – Мне остаётся сказать.

– Ой, чего зря болтать, давай уж, рискни здоровьем, только лошадь не загони, – «благословил» рыцаря Сероволк и шлёпнул ладонью Искалибура по крупу.

Не успев сказать своё фирменное «айм бибек», королевич умчался отвлекать Кин-Кона, а богатыри на свой страх и риск поползли «диверсантским гуськом» в направлении дворца.

Доскакав до примерной зоны покрытия рупором голосовых сообщений, Полисей подбоченился и, поднеся горн ко рту, начал отвлекать Кин-Кона:

– Ахтунг! Мистер Кин-Кон! Вы окружены силами правопорядка в моём, закрытом забралом, смелом лице! Сопротивление бесполезно! В противном случае я и мой напарник, Искалибур, вынуждены будем применить силу, ловкость, смекалку и ещё ряд необходимых навыков и умений, а именно.

Какие именно навыки и умения собирался продемонстрировать монстру, королевич не успел до конца перечислить, так как Кин-Кон, разглядевший Полисея, заинтересовался им, в два прыжка слез с земной оси и, по-хозяйски переваливаясь, направился к нарушителю спокойствия.

Королевич, не будь дураком, отважно пришпорил коня и помчался в глубь заснеженных просторов. Медленно но верно, набирая крейсерскую скорость, Кин-Кон припустил за своей прыткой жертвой.

– Смельчак, однако, – скорбно произнёс Царевич, глядя вслед удалявшемуся рыцарю, и снял шляпу. – Пусть снег ему будет пухом!

– Лошадь жалко, – вздохнул цыган. – Если Полисей не загонит скотинку, Кин-Кон точно ею позавтракает.

– А мне кажется, эти двое знают что делают! – не согласился с пессимистическими предсказаниями товарищей Василевс Премудрый и поднялся с четверенек. – А теперь встали и аллюром к дворцу, пока Лихо не вернулось.

Добравшись до запертых ворот, богатыри обнаружили на них высеченные изо льда буквы алфавита под ледяным табло из мутного льда.

– Вот же засада! – сокрушённо ударил по воротам тростью колдун. – У замка замок кодовый. Нужно пароль знать, чтобы открыть. Моё волшебство здесь не котируется.

– Ерунда! Я знаю пароль! – подскочил к вратам Царевич и нажал последовательно несколько ледяных квадратиков с буквами. – И этот пароль «Рыба-мяч»! Все маломальские шпионы им пользуются.

На ледяном табло высветилось жёлтым: «Пароль неверный. Осталось две попытки».

– А-а, вспомнил! – хлопнул себя по лбу Иван и опять набрал новую комбинацию букв. – Хоба-на! «Верблюды идут на север»! Чувствуете, да, смысловую игру слов?

Табло, ничего подобного не почувствовав, высветило уже красным: «Пароль неверный. Последняя попытка».

– А-а, всё, вспомнил! Это, стопудово, прокатит! – опять ринулся на интеллектуальный приступ ворот Царевич, но Василевс осадил его, частично заморозив прикосновением своей трости.

– Василевс, ты чего?! – только и смог повертеть головой Иван. – Ну-ка разморозь меня, я тебе не скумбрия.

– Остынь, Ваня! – расхаживая в раздумье между царевичем и вратами, ответил колдун. – Это тебе не «Поле чудес» в стране чудаков, где можно двадцать лет подряд тридцать три буквы разгадывать. Здесь сначала подумать надо, – Василевс повернулся к цыгану и, зная, что тот даже читает по слогам, иронично поинтересовался, – Яша, у тебя есть подходящие варианты?

– Е-есть! – неуверенно ответил Сероволк и прикусил губу. – Я, кажется, знаю слово.

– Браво! – невесело иронизируя, похлопал в ладоши Василевс. – Озвучь!

– Мне дед всегда рассказывал одну историю перед сном, – озвучил цыган. – История сама так себе: про снежную бабу и её знакомого снеговика. Я на середине всегда засыпал, но потом мне всю ночь снилось высеченное во льду слово «Вечность». Я-то думал, это оттого, что дед меня ею вечно «потчевал», а увидел эти врата и понял, что они похожи на льдину из моего сна. Вот!

– Интересная версия, – совершенно серьёзно произнёс Премудрый, и так как своих вариантов у него под рукой не было, он мудро решил доверить право последней попытки Сероволку (тем более что в случае неудачи вся ответственность ложилась на Ивана и Яшку). – Что же, Яков, набирай пароль!

– Но, меня дед грамоте учил, я не уверен.

– Набирай, набирай! Мы тебе доверяем! – кивнул Василевс, пресекая попытку цыгана отказаться от затеи.

Сероволку ничего не оставалось делать, как подойти к «наборнику» и нажать нужные, на его собственный взгляд, буквы.

– «Вечнасть»?! – прочитал побледневший колдун набранный цыганом пароль. – Это копец! Последнюю попытку запор.

Сработавший сигнал звоночка не дал Василевсу закончить фразу. На табло загорелось зелёным: «Пароль верный. Осторожно, двери открываются!» – и врата дворца с ледяным скрежетом распахнулись.

– Вечная слава твоему дедушке грамотею, – только и сказал Василевс и, распаковав Царевича из ледяного панциря, вошёл следом за польщённым сомнительной похвалой Яшкой под своды ледяного дворца.

Внутри дворца было намного оживлённей, чем снаружи, причём оживлённей в самом буквальном смысле этого слова. В фойе дворца и по отходящим от него коридорам толкалось великое множество необычных снеговиков: в отличие от классических, местные снеговики были вылеплены с узкой талией и широкими плечами, единственное, что оставалось в их внешности неизменным, это длинные корявые лапы из чёрных сучковатых ветвей.

Кто-то из снеговиков катил снежные комья, кто-то тащил заготовки для рук, кто-то вёдра, полные угольков для глаз, носа и рта. Все они были настолько заняты исполнением своих функциональных обязанностей, что поначалу не обратили внимания на проникших через парадный вход субъектов и только когда богатыри, извиняясь и уступая дорогу, стали проталкиваться сквозь толкучку, их, наконец, заметили.

Один из этих морозоустойчивых мачо, в которого нечаянно воткнулся Сероволк, увидел «бракованного снеговика» и забил тревогу своими «корягами» прямо по цыганской голове. Поняв, что их немудрённый манёвр разгадан, Яков не стал отнекиваться и с размаху въехал кулаком в напичканное угольками лицо снеговика. Голова противника легко слетела с плеч долой – снеговики оказались на удачу плохо утрамбованными. Правда, этот недостаток качества они с лихвой компенсировали количественным перевесом: бросив текущие дела, они дружно устремились на живую теплокровную плоть.