Что скрывают зеркала - Наталья Калинина

Возвращаясь после ужина к себе, она столкнулась в холле с усатым мужчиной лет за пятьдесят. Посетитель растерянно смотрел в бумажку и шевелил губами, будто репетировал что-то. Одет он был не как турист, а в серый деловой костюм, розовую рубашку и галстук. Когда Нора поравнялась с мужчиной, тот поднял голову и растерянно осмотрелся. И интуитивно девушка почувствовала в нем приезжего из России, хоть и был мужчина смуглым брюнетом.

– Вам помочь? – вежливо спросила она на русском. Мужчина встрепенулся, поднял на Нору черные глаза, в которых на секунду вспыхнула серебряными звездами радость, а следом его лицо приняло изумленное выражение.

– Кира?! – воскликнул мужчина. – Но как…

Он не договорил, осекся, поняв, что обознался.

– Меня зовут Нора, – мягко поправила девушка. – Вы случайно не на конгресс?

Первый гость должен был прилететь завтра, но мало ли какие случились накладки, о которых ее не успели предупредить.

– Да-да! – обрадованно закивал мужчина. – Мне бы заселиться…

– Я вам помогу! Простите, как ваше имя?

– Погонян Илья Зурабович.

Нора вспоминала, что доктор Погонян дважды менял время приезда. То собирался прилететь в воскресенье, то переносил на субботу, то опять на воскресенье. И, видимо, опять поменял дату вылета. Нора провела гостя к регистрационной стойке и попросила у него паспорт. Пока доктор судорожно искал документы по всем карманам, Нора вместе с администратором нашли в списке гостей номер, закрепленный за Погоняном Ильей Зурабовичем.

– Двести второй! – объявила Нора, поворачиваясь к гостю. И осеклась, потому что мужчина куда-то пропал. Она прождала его минут десять, а затем, извинившись перед служащей отеля и наказав ей связаться с ней в случае чего, ушла к себе.

Утром Нора встала рано, но бодрая и готовая к действиям. Адреналин, вызванный предвкушением открытия конгресса, запустил в ней жизнь. Она быстро позавтракала в гостиничном ресторане, а затем уже сделала легкий макияж и переоделась в деловое платье. Когда Нора спустилась в холл, готовая встречать первых гостей, помогать им с регистрацией и отвечать на вопросы, увидела вчерашнего доктора. Илья Зурабович Погонян стоял на том же месте и в свободной от чемодана руке держал бумажку. На этот раз доктор был не в сером костюме, а коричневом. И галстук у него оказался светло-бежевым.

– Добрый день, Илья Зурабович! – направилась к гостю Нора, слегка смущенная из-за того, что бросила гостя вчера на произвол судьбы. Мужчина поднял голову и с любопытством посмотрел на нее. На какое-то мгновение Норе показалось, что сейчас он назовет ее Кирой. Но доктор промолчал, будто ждал, когда она сама представится.

– Меня зовут Нора, – напомнила она.

– А, Нора! Да-да, – обрадовался доктор. – Мы с вами переписывались! Поможете мне поселиться?

– Конечно! Для этого я и здесь. Простите, вчера вы куда-то ушли и…

– Вчера? – удивился доктор. – Вчера я еще был у себя дома.

Нора проглотила готовый сорваться с языка удивленный вопрос. Вместо этого пригласила гостя пройти за ней к стойке ресепшен.

– Пожалуйста, дайте ваш паспорт.

– Да-да, конечно! – засуетился доктор, шаря по карманам пиджака и брюк. Нора терпеливо наблюдала за его поисками, терзаемая ощущением дежавю и розыгрыша одновременно. Что, если она сейчас отвернется, а мужчина, как и вчера, исчезнет?

– Вот, держите! – протянул он ей наконец-то паспорт.

Нора передала документ девушке с ресепшен и, не заглядывая в список, произнесла:

– За вами закреплен двести второй номер!

– Отлично! – обрадовался доктор Погонян. Когда он отправился к лестнице, Нора растерянно спросила у администратора:

– Скажи, мы ведь вчера его уже видели?

Но спохватилась, что вчера служащая была другая.

Кира

Утро влилось в сознание тяжело и вязко, словно густой мазут, вымарало черным едва заворочавшиеся мысли и наполнило горло тошнотой. Привычные звуки: стук капель по жестяному подоконнику, шарканье растоптанных тапок санитарки по коридору, дребезжание развозящей тележки, стаканчики с лекарствами – сегодня показались резкими до боли в ушах. Кира едва слышно застонала, открыла глаза и тут же вновь их закрыла, не желая видеть ни надоевшую до зубного скрежета стену напротив, ни вылинявший под дождем парк в окне, ни собственное отражение в мутном зеркале туалета. О том, что случилось ночью, хотелось думать как о приснившемся кошмаре. Но почему тогда так саднит горло? И страх – не тот несерьезный, который порождают кошмары, а первородный, животный, за собственную жизнь – до сих пор держит ее в ледяных объятиях, заставляет мерзнуть под двумя одеялами до дрожи. А может, у нее просто температура? Потому и горло саднит, и озноб? Кира с надеждой коснулась лба и с разочарованием опустила руку. Нет, такая удобная причина, как начинающийся грипп, объясняющая ее состояние, не оправдалась. Значит, надо вставать. И делать вид перед медсестрами, что ничего не случилось. Но при этом думать, искать, пытаться вспомнить, понять, узнать – чтобы не оказаться в следующий раз застигнутой врасплох.

Кира привела себя в порядок и даже сходила на больничный завтрак. А потом, решившись, пересчитала оставшиеся от покупок деньги, выданные ей Ильей Зурабовичем, и отправилась на улицу. Но, миновав привычный парк, она дошла до центральных ворот и нарочито радостно поприветствовала охранника Славу.

– Выписали? – полюбопытствовал тот, увидев Киру с легким макияжем.

– Нет. Но скоро. Я быстро, Славик! Туда и обратно, куплю кое-что… из женского, – она делано смутилась, охранник, понимающе ухмыльнувшись, открыл ей ворота.

– Эй! – окликнул он ее вдруг. Кира недовольно поморщилась и обернулась.

– На тебе шоколадку! – с этими словами Славик протянул ей шоколадный батончик. Кира растерянно взяла угощение.

– Так и не вспомнила, кто ты и откуда взялась?

– Нет, Славик. Но на пути к тому.

– Расскажи хоть потом, когда вспомнишь! – попросил охранник с детской непосредственностью. Кира кивнула и торопливо распрощалась. Что ж, к тому, что она в этом городке стала объектом рассказов, домыслов и пересудов, эдакая живая героиня мыльных опер, она стала уже привыкать.

Кира решительным шагом направилась к находящемуся неподалеку от больницы кафе, где, как гласила вывеска, был Интернет. Теперь, когда она знала свое настоящее имя, могла поискать сведения о себе в Сети. Может, она вела раньше блог, выкладывала в нем фотографии и рассказывала подписчикам о своих буднях? Кира очень надеялась, что так и было.

Ни телефона, ни ноутбука у нее с собой не было, но в уголке на двух столиках хозяева кафе разместили пару старых компьютеров. Кира заплатила сразу за час пользования Интернетом. И с волнением, чувствуя, как взмокли ладони, а по спине прошелся холодным ветерком озноб, набрала в поисковике свое имя.