Голем в Голливуде - Джонатан Келлерман

Девять-один-один. Что у вас случилось?

Здравствуйте. Женский голос. Я хочу заявить о смерти.

Простите, мэм, как вы сказали? О смерти?

Женщина продиктовала адрес дома в Касл-корте.

Вам… вам угрожает опасность, мэм? Скажите, вам нужна помощь?

Спасибо.

Мэм? Алло? Мэм? Вы слушаете?

Маллик коснулся экрана, и шорох смолк.

– Пригодилось? – тихо спросил Маллик.

Джейкоб молча смотрел на него.

– Еще раз прокрутить?

Джейкоб кивнул.

Маллик включил воспроизведение.

Девять-один-один. Что у вас случилось?

К концу второго дубля у Джейкоба пересохло во рту, и он так вцепился в столешницу, что в пальцах чувствовал пульс.

Спасибо.

– Теперь прояснилось? – Маллик нажал «паузу».

Джейкоб покачал головой:

– Нет.

– Если хотите, я пришлю вам копию.

Джейкоб кивнул.

– Прояснилось или нет, жизненно важно продолжить работу. Жизненно важно.

– Сэр…

– Да?

– Вы уверены, что мне следует ехать в Прагу?

– А что мешает?

– Может, лучше остаться и… разобраться с записью.

Взгляд коммандера на удивление потеплел.

– Езжайте, – сказал Маллик. – Я думаю, поездка будет познавательной.

После его ухода Джейкоб не шевельнулся. Стемнело. Он встал и запер входную дверь.

Похоже, компьютер излечился от всех недугов. Маллик сдержал обещание и прислал аудиофайл. Джейкоб прослушал его раз семь, что было излишне, поскольку он ни секунды не сомневался: голос на пленке принадлежит Мае.

Глава двадцать девятая

Джейкоб позвонил отцу – сообщить об отъезде.

– Нет, – сказал Сэм.

Джейкоб поперхнулся смешком:

– Что?

– Нельзя. Я не разрешаю. Я… я запрещаю тебе.

Отец никогда так не разговаривал.

– Абба, я серьезно.

– И я серьезно. Тебе кажется, я шучу?

– У меня работа.

– В Праге.

– По-твоему, я вру, что ли?

– Я не вижу смысла ехать за тридевять земель.

– А вот это уже мне решать.

– Дурно, – сказал Сэм. – Дурно. Дурно.

– Я не спрашиваю разрешения.

– Вот и хорошо, потому что я не разрешаю.

– Что на тебя нашло?

– Нельзя так поступать со мной.

– О чем ты? Я никак с тобой…

– Ты меня бросаешь.

– Все будет хорошо. Я говорил с Найджелом. Он будет приходить каждый день.

– Он мне не нужен, – сказал Сэм. – Мне нужно, чтобы ты был здесь.

– Ты что-то скрываешь? Ты заболел?

– Говорю как отец…

– А я говорю как взрослый человек: это не предмет торга.

Обиженное молчание.

– Я думал, ты обрадуешься, – сказал Джейкоб. – Родина Махараля.

Сэм не ответил.

– Слушай, я заеду попозже, хорошо? Сейчас надо бежать.

– Джейкоб…

– У меня куча дел. Пока.

Не дожидаясь возражений, Джейкоб дал отбой.

В паспорте, у которого довольно скоро истекал срок действия, было два штемпеля из прошлого десятилетия. Зимняя поездка в Нижнюю Калифорнию – отчаянная попытка наладить отношения с Рене – и более дорогостоящее путешествие со Стейси в Париж – с той же целью и тем же результатом.

Согласно инструкциям Маллика, Джейкоб воспользовался белой кредиткой, бронируя билет и ночлег.

Сработало.

Наверное, были какие-то утвержденные категории покупок – скажем, поездки, но не продукты. Ну и ладно. Хорошо, что не пришлось платить самому.

Джейкоб стал собираться в дорогу, оттянув визит к Сэму до вечера. Спорить с отцом не хотелось, а резкая перемена в нем заставляла тревожиться о его психике.

Джейкоб припарковался за красной колымагой, образчиком всевозможных нарушений. Ее хозяин Найджел в обнимку с мусорным мешком стоял во дворике.

– Считай, ты получил предупреждение, – сказал Джейкоб. – Очередное.

– Господь мой пастырь, – ухмыльнулся Найджел.

– Чудесно. Тогда езди верхом на овце.

Ухмылка разрослась в широченную улыбку, напрочь уничтожившую щеки, и Найджел разразился смехом, от чего запрыгал золотой крестик на тенниске, облепившей мощный торс.

– Я не шучу, – сказал Джейкоб. – Каждое нарушение тянет на штраф в двести баксов.

– Чем заняться в первую очередь?

– Габаритные огни, ветровое стекло, бампер и…

Найджел прищелкнул языком.

– Габаритные огни, – сказал Джейкоб. – Из-за них точно остановят.

– Меня по-любому остановят, Яков. – Еврейское имя Найджел выговаривал подчеркнуто и весело.

Вождение в негритянском виде. Что еще надо. Джейкоб покосился на мешок:

– Помочь?

– Нет, вынесу мусор и поеду.

– Я провожу тебя до машины.

На улице Джейкоб спросил:

– Как он?

Похоже, вопрос смутил Найджела.

– Не мешало бы постричься.

– Ничего странного в нем не заметил?

– Чего, например?

– Чего-нибудь. Перепадов настроения.

Найджел покачал головой.

– Но ты бы сказал, если б заметил.

– Без вопросов.

– Я вернусь максимум через неделю. Обещай, что не спустишь с него глаз. Я знаю, ты и так к нему внимателен, но мне нужно это сказать, чтоб меня совесть не мучила.

– Не волнуйся. Он крепкий.

Джейкоб решил не напоминать, что отец даже по магазинам не ходит. Все покупки делал Найджел, он же доставлял белье в прачечную и возил Сэма, если пункт назначения был дальше полумили от дома. Перед Сэмом этот глубоко набожный евангелист трепетал и к своим обязанностям, невесть как ему доставшимся, относился серьезно. Для работника дровяного склада у него были слишком мягкие руки. Вероятно, все объяснялось тем, что складом владел не кто иной, как Эйб Тайтелбаум.

Найджел кинул мешок в мусорный контейнер:

– В Сэме есть внутренний свет.

– Как жаль, что я его лишен.

Найджел улыбнулся:

– Береги себя, Яков.

– Спасибо. И раз уж мы заговорили о свете…

– Да?

– Габариты.

Сэм был в очках с толстыми стеклами и смахивал на сумасшедшего ученого. На обеденном столе громоздились книги.

– И все-таки я не понимаю, что за нужда ехать в такую даль.

– Человек согласен только на личную встречу.

– Почему ты решил, что он будет с тобой разговаривать?

– Он так сказал.

– Вдруг мне понадобится связаться с тобой?

– Звони на мобильный.

– Слишком дорого.

– Звони за мой счет.

– Слишком дорого для тебя.

– Плачу не я. Перестань, абба.

– Я не одобряю.

– Понятно.

– Значит, не поедешь?

– А как ты думаешь?

Сэм вздохнул. Из ближайшей стопки вытянул две книги в мягкой обложке и подтолкнул их к Джейкобу:

– Я взял на себя смелость подобрать тебе литературу.

Джейкоб глянул на путеводитель по Праге:

– Я не знал, что ты там был.

– Я не был. Но раз нельзя съездить, можно прочесть.