Твое… величество! (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна

Тейн смотрел на парня с легкой насмешкой. Вот кто бы сомневался в его мыслишках! Ха!

— Завтра. К восьми склянкам приходите в мой личный сад, я прикажу вас пустить.

— ДА, ТЕЙН!!!

Если бы восторг в глазах Эрка стал огнем, половина города занялась бы. Тейн похлопал его по плечу, и милостиво удалился, а Эрк еще несколько секунд стоял,. Как столб. Потом уж побежал в приятелям!

Правильно он все сделал! Вот! И награду ему дадут!!! Большую и вкусную!!!

Поскорее бы… так похвастаться хочется, что аж свербит!

Глава 6

— Мой император!

Мужчина, сидящий на троне, перевел взгляд на распластавшегося перед ним слугу.

Да, слугу. И плевать, что это главный жрец Многоликого, для императора любой шагренец просто слуга. А должность… император может в любую секунду казнить своего подданного. Просто ткнуть пальцем, и человека казнят. Так что…

Жрец там, не жрец — какая разница?

Сейчас император соблаговолил слушать.

Императору Мушаши было откровенно скучно. Император он! И что — не человек что ли?

Государственные дела текли ровно и спокойно, на то целый штат министров, советников, слуг и прочей сволочи есть, да и что там того Шагрена? То ли страна, то ли на карту голубь нагадил.

Крестьяне не бунтуют, благородные собой заняты и интригами, соседи пока успокоились, Картен этот… жалко им, что ли?

Они вообще должны быть счастливы, что живут рядом с Шагреном! А они своего счастья не понимают! Шагрен создан Многоликим, чтобы показывать варварам с круглыми глазами истинное совершенство, а они еще чего-то сопротивляются. Нет бы упасть на колени и милостиво молить о величайшем счастье служить единственным истинным потомкам Многоликого, эти недоумки смеют даже нападать на Шагрен.

Но сейчас все тихо

Так что же случилось?

Ответ не заставил себя ждать.

— Мой император, сегодня в главном святилище засиял священный камень!

— Что⁈

Вот теперь Мушаши и рот открыл, и едва с трона не вскочил. Может, и великий он, и величайший, и потомок, но ему же всего тридцать лет! Конечно, ему любопытно!

Да-да, второй из камней, дарованных людям Многоликим, находился в Шагрене. Лежал себе в святилище, каждый император проводил там ночь после коронации, правда зачем — непонятно. Мушаши тоже честно просидел там ночь в позе сааза, но ничего не высидел. Даже уснул под утро, хотя никому и не признавался.

Камень — и камень, лежит себе, есть не просит… и пусть его, лежит. *

*- ближайшая к позе сааза, любимой шагренцами, японская сэйдза, прим. авт.

— Как долго он сиял?

— Буквально пару минут, мой император.

Мушаши долго не думал. Чего уж там, эти вещи знает каждый император Шагрена, да и каждый его житель! Камень Многоликого сияет, если в мире появляется новое дитя Многоликого! То есть кто-то и где-то воспринял Его силу.

Впервые за несколько веков!

Это континентальные варвары могут не помнить таких важных вещей, и в Шагрене их отлично помнят. И…

— Что ты предпринял, жрец?

— Мой император, я до рассвета наблюдал за камнем, чтобы убедиться. На рассвете он погас, и я сразу же побежал в библиотеку.

Император милостиво склонил голову.

Вот умный и хороший слуга. Не несется сразу к императору с воплем, понимает, что сначала надо разобраться, а потом уж доложить. И теперь докладывает, но по делу.

— Что нашли для тебя в библиотеке?

— Мой император, все верно. В мире появился новый потомок Многоликого, впервые за столько лет Многоликий соизволил даровать человеку свою милость. Полагая, что моего императора заинтересует этот человек, я распорядился начать поиски.

— Вот как?

— Согласно записям предков, камень Многоликого был закреплен в специальной оправе, и подвешен над картой мира. И он начал пульсировать над Эрландом.

— Эрланд, — поморщился император.

Неудобная страна. И далеко, и никаких с ней отношений нет, ни торговых, ни дружеских. Зато Эрланд дружит с Картеном, а уж Саймон позаботился, чтобы шагренгцев в Эрланде не любили. Проклятый дикарь!

Но разве отступят храбрые шагренцы?

— Можно ли узнать точнее, где сейчас этот человек?

— В Эрланде можно будет провести ритуал, описанный нашими предками, и воззвать к Многоликому. И Он укажет своим потомкам дорогу.

— Что ж, тогда надо отправить команду чернозубых в Эрланд. *

— Мой Император?

*- чернозубые — элитные воины Шагрена, ночные тени, черные убийцы, названий для них много. А почему чернозубые — чтобы не выдать себя блеском зубов в темноте идя «на дело» они зачерняли зубы. Со временем это стало своего рода опознавательным знаком, символом принадлежности к элите. Прим. авт.

— Я непонятно изъясняюсь?

— Мой император, они будут заметны в Эрланде…

Император только возвел очи к небу.

Многоликий! С какими идиотами приходится иметь дело! Может, все-таки казнить этого тупого жреца? Или подождать чуточку?

В конце концов, военные операции это и не его дело, свое он сделал. Не упустил появление потомка, нашел все необходимое в библиотеке, доложил императору. А планы строить лучше с тем, кто поумнее.

— Иди жрец. Я доволен тобой. И позови мне главнокомандующего Ишуро.

— Да, мой император!

— И принеси мне все, что ты нашел в библиотеке…

— Мой император, я приказал сделать выписки, если ты позволишь…

— Позволю. Давай их сюда.

Жрец с почтительным поклоном протянул императору свиток, и после милостивого кивка почти вылетел за дверь.

Мушаши пробежал глазами по ровным строчкам иероглифов.

Все то же самое, что он и предполагал. Все то же самое…

Так что главнокомандующему Ишуро он приказ отдавал уже намного жестче. Но главнокомандующий и не растерялся.

— Мой император, я прошу разрешения на ложь.

— Ложь круглоглазым, утратившим веру, и так не может считаться ложью.

— Это так, мой император. Но нашим людям, возможно, придется сказать, что они бежали из Шагрена, спасаясь от Твоего гнева.

Мушаши обдумал этот вопрос.

— Пусть так. Я заранее прощу им любую ложь, если они привезут мне дитя Многоликого.

— Я понял, мой император. Если ты позволишь, я пойду отдавать приказы. И дам отчет, когда все будет готово.

— Иди, Ишуро. Иди и помни, второго шанса у нас не будет.

— Я помню, мой император. И готов отвечать своей жизнью и душой.

— Жизнью своего рода, Ишуро.

— Да, мой император.

Ишуро отдал честь, развернулся и вышел. А Мушаши приказал никого не пускать, спрыгнул с трона и заходил по комнате.

Свиток он теребил в руках.

Были вещи, о которых знали только император и храм. Были.

Одну из этих вещей тщательно скрывали от обычных шагренцев, потому что она могла пошатнуть их мировоззрение. Вся суть Шагрена строилась на повиновении. Младший повиновался старшему, нижестоящий — вышестоящему. И первым был император Шагрена.

Это был порядок, благословенный Многоликим, Им дарованный и утвержденный.

Но…

В храмах молчали о том, что народ Шагрена долгое время был лишен благословения Многоликого! Был лишен, сейчас лишен, и это продолжается.

По преданиям, во времена оны, император Шагрена сделал что-то такое, за что его покарал Многоликий. Явился к императору и отнял свое благословение.

Ладно-ладно, император Мушаши знал, и что было сделано и зачем, и искренне считал, что цель оправдывает средства. Все для величия Шагрена.

Видимо, Многоликий считал иначе.

С тех пор поля Шагрена неплодородны, воды вокруг Шагрена бедны рыбой, а люди…

Император знал, что происходит. Народ Шагрена вымирает. Просто — вымирает. Из года в год у них рождается все меньше детей, из года в год население Шагрена сокращается.

Это проклятье Многоликого.

Но есть способ и его снять.

Только для этого нужно Дитя Многоликого. Первый за столько времени человек с Его благословением! Он должен быть принесен в жертву совершенно особым образом, и тогда проклятье будет снять, а Шагрен воспрянет и возродится. И займет, наконец, подобающее ему место.