Зелье для принцессы - Эми Маккаллох

улыбнулся при виде моего ошарашенного лица, и я увидела, что даже зубы его утратили идеальную прямизну – один зуб заходил на соседний, совсем чуть-чуть. Но глаза остались прежними. Они сияли всё той же яркой синевой.

Что я могла сказать? Он всё равно оставался красавчиком.

Он нерешительно улыбнулся, и мне стало ясно, что он нервничает.

– Я не хочу соперничать с тобой, Сэм.

Я не дала ему договорить, потому что, не успев подумать, что творю, наклонилась и поцеловала его. А потом отодвинулась, и он улыбнулся.

Я не смела поднять на него глаза, но теперь свист ветра снаружи заглушило биение моего сердца и стук его сердца, показавшийся значительно более громким.

Он провёл пальцами по моей шее, поднялся до уха и погрузил пальцы в волосы, а потом привлёк меня к себе, и его поцелуй оказался гораздо более горячим.

Но стоило ему коснуться носом моей щеки, я ощутила ледяной шок. Температура снова опустилась. И когда мы прервали поцелуй, я увидела пар от его дыхания.

Я ничего не могла с собой поделать: меня пробрал хохот.

– Тебе смешно?

– Ох, ну не знаю… Я впервые поцеловалась с Зейном Астером, – он сердито поморщился, когда я нарочито манерно пропела его имя, – на ледяной горе, под угрозой скорой гибели. Не совсем то, о чём я мечтала.

– Хммм… да, пожалуй, мне следовало сперва угостить тебя обедом и пригласить в кино.

– Ловлю тебя на слове, если мы отсюда выберемся.

– Замётано! – Он улыбнулся, снова демонстрируя свой немного кривой зуб.

Глава 33. Саманта

Остаток ночи мы продрожали, прижимаясь друг к другу – исключительно ради тепла. Жажда жить вытеснила романтику. Я знала, что нам предстоит ещё один бесконечный день блужданий по снегу, и моё тело уже протестовало против этого. Но я рвалась отправиться в путь, едва рассвело. Больше не в силах была торчать в этой палатке.

Моя возня разбудила Зейна. Он обернулся, и я удивлённо распахнула глаза. Так непривычно видеть его без чар, а в оранжевом свете в палатке ещё непривычнее. Он криво улыбнулся и машинальным жестом натянул на голову шапочку.

– Ладно, – сказал он, массируя глаза. – Собираемся по-быстрому, а потом я попробую одно заклинание – вдруг тогда мы поймём, куда идти. Думаю, ради этого можно рискнуть палочкой.

Я уже скатала спальник и спрятала в чехол, а потом в рюкзак. Мы поспорили, стоит ли брать с собой палатку: оторвавшаяся накануне растяжка рассекла тент, и его оторванный край так туго замотало ветром, что распутывать времени не было. Однако победило невысказанное опасение, что палатка ещё может потребоваться, если снова будем ночевать в горах.

Я зашнуровала ботинки и вылезла из палатки. На миг я остолбенела. Повсюду, куда хватало глаз, низкое солнце освещало грозные горные пики, раскрасив снежный покров в великолепные оттенки розового, оранжевого и золотого. А дальше всего я увидела самую высокую гору в мире: пик Оберон даже отсюда доминировал над горизонтом, превосходя всех соседних гигантов. Это была первозданная, грубая, суровая красота.

У меня за спиной Зейн складывал палатку.

– Сэм, ты вчера проверила пещеру?

– Ну, не совсем… – пробормотала я, не в силах отвести взгляд от горизонта. Я хотела упиться этой красотой, будто видела её в последний раз.

– Может, там найдётся шерсть йети?

– Хочешь – проверь сам, – тело невольно пробрала дрожь. Он встал передо мной и положил руки мне на плечи. Я посмотрела на него.

– Я буквально на пять минут, хорошо? Быстрая проверка, просто на случай – вдруг удастся окупить всю эту суету, и мы немедленно возвращаемся. Идёт?

– Идёт.

Даже сейчас, при свете дня, я отважилась лишь мельком взглянуть на вход в пещеру и отвернулась. Я тут же вспомнила тот низкий звук, что так напугал меня накануне. А если это всё-таки был не ветер?

Я занялась рюкзаками, чтобы они оба были готовы и мы могли тронуться в путь, не теряя времени. Я чувствовала небольшое головокружение и странную лёгкость. Наверное, так организм реагирует на высоту. Я расстегнула клапан на дне моего рюкзака и вытащила сплющенный красный мешок с оборудованием для занятий алхимией. Хотела пожевать листья коки, как советовала Кирсти.

Я не успела спрятать красный мешок обратно, когда краем глаза уловила какое-то движение на краю нашего утёса. Это был снег. Он сыпался через край.

– Зейн? – окликнула я через плечо. Сперва подумалось, что утёс разрушается. Но уже в следующую минуту я так не думала. Потому что реальность оказалась гораздо страшнее. – Зейн?! – прошипела я снова.

– Сэм? Ты чего? – Я услышала, как он гулко топает, выходя из пещеры.

Но было уже поздно.

Больше не осталось сомнений в происходящем. Здоровенная рука – скрюченные чёрные пальцы, вооружённые длинными, острыми как бритва когтями, – ухватилась за край скалы. Она вонзилась в снег в поисках опоры.

Зейн наконец-то оказался рядом.

– Что с тобой?

Я не потрудилась отвечать: он сам увидел, не успев договорить, заслонил меня рукой, и мы вместе отступили на несколько шагов. Я не особо понимала, на что он надеялся: разве его руки хватит для защиты? Если перед нами сейчас появится то, о чём я думаю, мы стопроцентные покойники.

Зейн выхватил палочку из специального кармана на предплечье. Я лишь понадеялась, что ему хватит ума рассчитывать только на один выстрел. Если он промахнётся… кажется, я уже сказала, что мы покойники?

Показалась вторая лапа, и она была ужасно длинной, с какими-то странными дикими сочленениями. Снег налип на покрывавшую её шерсть толстой шубой.

Затем показалась голова. Нет, не голова – горб, отросток плеч, венчающий тело. Его глаза, когда я смогла их рассмотреть, показались тёмными, маленькими и круглыми, как мраморные шарики. Но тут йети увидел нас, и на миг можно было подумать, что он готов убежать без оглядки, оставив двух заблудших детей в покое.

Зейн решил, что горб – это и есть голова. Он направил палочку на йети, и не успела я ему крикнуть, чтобы он этого не делал, выстрелил. Чудовище закричало от боли, но это ничуть не походило на обычный крик. Это был визг, как у банши: он так резал уши, что я машинально прикрыла их руками.

Нормальный йети-одиночка – скрытная тварь, которая старается убежать от людей, если у него есть выбор, а теперь Зейну удалось его разозлить. Зейн кинулся к обрыву, но лишь убедился, что прыжок с такой высоты переломает нам ноги.

Йети уже взобрался на наш уступ. Его