<4D6963726F736F667420576F7264202D20D4E8EDCFEEF0F2C0F0F2F3F02DD2EEEAE8EE2E646F63> - Admin

непроизвольно задержал бинокль на броненосце «Конго». Там, на левом крыле кормового

мостика, вытянувшись по стойке "смирно" и прижав руку к козырьку, одиноко замерла

высокая худощавая фигура, обращенная в ту сторону, где еще были видны взметы пены и дым

над только что погрузившемся в пучину вторым за этот день броненосным крейсером

Сединенного флота.

Командующий Второй боевой эскадры вице-адмирал Камимура Хикондзе прощался с

братом-близнецом своего любимого «Идзумо». Теперь из четверки броненосных крейсеров

британской постройки в строю оставался лишь он один...

Глава 7. Сквозь сжатые до крови зубы...

Желтое море у мыса Шантунг. 28-е декабря 1904-го года

С затаенным чувством торжества заметив, что русский флот не только не следует за ним,

но в относительном беспорядке продолжает пока движение к югу, адмирал Того через десять

минут одним резким маневром превратил отход своих отрядов в решительную атаку. Его

целью стали уходящие от русской линии на северо-запад «Россия» и прикрывающий ее

«Рюрик», а так же дымящие на горизонте за ними транспорты конвоя.

«Жертвы принесены. Но скоро мы посчитаемся за все, уважаемый господин контр-

адмирал Руднев. И за «Токиву», и за «Ивате», и за «Асаму», и за «Такасаго». И за тринадцатое

октября тоже посчитаемся. Сейчас вы будете платить мне по всем счетам...» На лице

адмирала Того светилась таинственная улыбка, не выданная ни губами, ни выражением глаз,

но о которой знал весь флот. Если Того так улыбается, значит он «поймал победу»…

***

Руднев на «Громобое» принял японский поворот «все вдруг» от колонны русских

броненосцев за выход из боя. Что и не удивительно после потери за каких-то полчаса двух

судов линии и при практически обреченном третьем. Конечно, это была победа, но совсем не

та, что сегодня нужна! Это вновь нудные военные будни, это новая драка с Того, но уже со

всем его англо-латиноамериканским приплодом, это, наконец, возможное выступление

Англии, что может сделать «эту» реальность даже пострашнее его – «карпышевской».

Однако размышления над последствиями бегства Того вскоре уступили место

удивлению и даже раздражению: с «Трех Святитей» пока не поступало никаких приказаний

относительно дальнейшего образа действий. В конце концов, преследовать отрывающегося

противника необходимо.

Руднев прижал к глазам бинокль, вглядываясь в очертания дымящегося флагмана, и

отрывисто приказал:

- Вызовите «Святители» по телеграфу: "Прошу разрешения преследовать"!

Прибежавший через пару минут лейтенант Егорьев озабоченно доложил:

- Ваше превосходительство, не отвечает флагман! И «Петропавловск» не отвечает.

- Продолжайте вызывать!

- Смотрите! Всеволод Федорович, они семафорят что-то на «Сисой» и «Победу». Но за

дымом не разобрать… Хотя, подождите… Разобрал только "Адмирал"… И наш позывной.

Похоже, дело не ахти...

- Господи… Нет, не может быть!

- Господа! Господа! Срочно! Телеграмма с «Осляби»: "Вице-адмирал Чухнин передает

командование контр-адмиралу Рудневу"!

- Ну, как же? Как же я не понял сразу…

К повороту! Поотрядно, все вдруг, 16 румбов на правый борт! Григоровичу принять

командование отрядом броненосцев…

Петрович затравленно проклинал про себя всех и вся. И себя в особенности. До подхода

Макарова было в лучшем случае около полутора-двух часов, да и то, если не произойдет

ошибки в счислении или чего другого экстраординарного. Господи, как же верно подметил

тогда Степан Осипович, что все решат, возможно, не часы даже, а минуты… А он, Руднев,

почти десять минут не мог осознать, что с Григорием Павловичем что-то не так… Он никогда

не потерял бы столько времени! Но шанс захлопнуть мышеловку пока еще есть. Похоже, что

японцы идут узлов четырнадцать, или даже меньше. Руднев отдал приказ покалеченной

«России» и прикрывающему ее «Рюрику» следовать на соединение с конвоем, ибо в погоне за

Того толку от нее уже не было. И отправил штурманов рассчитать для Макарова кратчайший

путь перехвата отходящих на Сасебо отрядов Того и Камимуры. Своим же трем крейсерам и

Небогатову он приказал полным ходом преследовать правое крыло японской колонны, с

целью добить тянущегося за своими «Фусо».

Броненосцам Григоровича и Небогатова уже спешно набирался сигнал об общей погоне,

как вдруг крик вихрем ворвавшегося в штурманскую рубку лейтенанта Руденского разом

перечеркнул все эти расчеты.

- Ваше превосходительство, Всеволод Федорович! Японцы увеличили ход и ворочают

«вдруг» влево. Все… К нам уже почти кормой встали!

- Что!? Отставить сигнал Григоровичу и Небогатову! – заорал Руднев, кинувшись на

мостик. «Что, что он делает? Ах, ты… Ну, гнида узкоглазая!!! Нае…ал, урод хитрожопый…»

В висках колотилось. Горячая, душная волна затопила сознание. Петровичу было стыдно. И

жутко. За десять минут его провели как мальчишку. «Почти что «киндер-мат»…

И ведь узлов шестнадцать уже побежал! Неужели еще и пипец транспортам!? Он ведь не

знает, что за горизонтом Макаров… Для него главное транспорта, а нас он с хвоста чисто

сбросил… Надо его задержать до трампов, чтобы не перебил их и не удрал до подхода

комфлота… Ну, думай! Думай быстрее, адмирал х…ев, мать твою»…

- Григоровичу и Небогатову: следовать к транспортам! Грамматчикову, «России»,

«Рюрику», «Новику» и «Мономаху» - телеграфом: прикрыть тихоходные транспорта с зюйд-

зюйд-веста, ожидается атака главных сил противника! Великому князю – немедленно

отходить с большими крейсерами-лайнерами на зюйд полным ходом…

«Сейчас он убьет «Россию» с «Рюриком». Затем наших бронепалубников разгонит…

Видимость приличная, подойти не даст. Раскатает. У «новиков» есть шансик. Но о-о-очень

маленький. Григоровичу уже никуда не успеть. Узлов двенадцать, на взгляд, идут. Все

избиты. «Мономах» с «соколиками» - на десять минут закуска... Господи, сделай так, чтобы

Небогатов мог дать хотя бы узлов шестнадцать…»

- С «Осляби», Всеволод Федорович…

- Ну!

- Адмирал Небогатов ранен. Командование отрядом принял командир «Осляби» капитан

1-го ранга Бэр. На его «Ослябе» - одна пушка в кормовой башне. Передняя – накрылась

гидравлика, и сейчас пытаются устранить заклинивание. На левом борту остались две 6

дюймов. На правом четыре. Скорость четырнадцать. «Победа» - цела носовая башня, приняла

2000 тонн воды. Кормой села на метр. Крен на левую 4 градуса. Машинное левого борта

частично затоплено, откачивают. Машина в нем остановлена. Скорость – пока 11. «Пересвет»

- скорость 14, башни ремонтируют, возможно носовую введут быстро. Сбита грот-мачта выше

марса и фок-мачта целиком. Переднего мостика нет, в боевой рубке все перебито, перенесли

управление в кормовую. Разрушена передняя труба. Бойсман погиб. В командование вступил

старший артиллерист лейтенант Черкасов, старший офицер тоже убит… Вообще, убыль по

штабу отряда и кораблю – четырнадцать человек офицеров… Повреждения по средней

артиллерии – в строю пока четыре ствола, еще две шестидюймовки ремонтируют…

- Ясно. Пока отвоевались... Приказ: «Ослябе» и «Пересвету» следовать к «России» и

«Рюрику» максимальным ходом. «Победе» по способности вступить в кильватер

Григоровичу. А мы атакуем хвост японской линии. За ними, Николай Дмитриевич! Для

начала добьем подранка, а там поглядим. Передайте Степану Осиповичу наши координаты и

общую ситуацию. Место, курс и скорость Того. Если они не успеют, то через час японцы

начнут топить транспорта.

С Богом! Да, и прикажите Беляеву на «Кореец» - пусть носовая башня работает не по

«Фусо», а по концевому в колонне Того. Они до него еще вполне должны доставать, может

притормозят хоть «Асахи» два наших орелика…

- И еще, Всеволод Федорович… С «Петропавловска» отсемафорили, что могут держать

отрядом двенадцать узлов…

***

Четвертый боевой отряд, состоящий из относительно старых бронепалубных крейсеров,

и уже дважды не рискнувший попытать счастья с транспортами при виде кораблей

Грамматчикова, шел в трех милях по правому траверсу искалеченного броненосца «Фусо».

Командир отряда контр-адмирал Того-младший, рассматривая происходящее вокруг

него сражение в бинокль, только что осознал, что три русских броненосных крейсера, густо

дымящих на левой раковине, полным ходом направляются сюда, чтобы добить поврежденный