Быть собой (СИ) - "Sleepy Xoma"

— Угу, — кивнул Трегоран.

— Актер ты, конечно, неважный, но ничего, с этой ролью справишься. И не трусь так, мы же рядом.

Это не слишком успокаивало, но Трегоран постарался улыбнуться.

Стражники открыли очередную дверь, и друзья оказались в просторном помещении. На одном конце этого помещения, за широким столом восседали пятнадцать мужчин. Все они были разными: кто-то могучего телосложения, кто-то невысок и худ, кто-то, наоборот, толст, кто-то волосат, кто-то лыс, кто-то красив, кого-то уродовали шрамы. Но глаза у каждого из них были одинаковыми: властные, холодные, лишенные эмоций. Трегоран не раз видел подобный взгляд. Так смотрели люди, привыкшие повелевать и не терпящие возражений.

Юноше стало страшно, и он до хруста сжал пальцы.

— Назвавший себя Трегораном, выйди вперед, — зычно возвестил один из сидевших — седовласый старик с орлиным носом и длинной густой бородой.

Трегоран сглотнул и сделал несколько неуверенных шагов вперед.

— Хм-м, стало быть, ты, мальчик, утверждаешь, будто можешь стать чародеем славной Батерии? — старик, смотревший до этого на Димароха был явно удивлен.

— Да, господин.

— И что же ты умеешь?

— Могу использовать в бою все четыре стихии, умею управлять ветром и влагой, способен создать родник, — заученно чеканил Трегоран. Он не врал — Маркаций действительно учил его самым разным заклинаниям, среди которых хватало и совершенно безобидных, предназначенных для помощи людям, чар.

— Сколько тебе лет?

— Восемнадцать.

Члены совета переглянулись и в уголках их губ появились улыбки.

— Что ж, мое имя Нартиах, и я — городской архонт. Ты знаешь, что это за титул?

— Да, господин. Вы — избранный гражданами глава полиса.

— Именно. А еще я — первый чародей Батерии, и я решаю, брать кого-нибудь на службу, или же отказать. Признаюсь честно, ты не внушаешь мне доверия, но, — он поднял вверх длинный и костлявый палец. — Я человек добрый и даю шанс проявить себя любому соискателю.

«Добрый он, как же», — Трегоран попытался злостью победить страх. — «Просто старается показать, что у него все хорошо, хотя мы оба знаем, как обстоят дела в реальности».

Вслух он не произносил ни слова, сохраняя почтительное молчание. Архонту это определенно понравилось, потому что старик одобрительно кивнул.

— Хорошо, начнем испытание!

Едва он произнес это, как из незаметных ниш вышли трое. Одеты они были в тоги и небесно-голубые плащи, на головах их покоились высокие остроконечные шляпы.

«Что, мне тоже придется носить это?» — подумал Трегоран, и эта глупая мысль на какое-то мгновение позволила заглушить страх. Но лишь на миг.

— Испытание будет проведено здесь? — удивился он.

— Почему нет? — пожал плечами Нартиах. — Два мага возведут воздушный щит, а ты сразишься с третьим. Бой ведется, пока одна из сторон не запросит пощады. Все просто. Выйди вперед.

Юношу точно приковало к земле чарами. Ему было не вздохнуть, руки и ноги отказались повиноваться, а по спине заструился холодный пот.

— Не бойся, — шепнула ему Итриада. — Мы с тобой.

— Как будто от этого мне должно стать легче, — прошептал он.

Но, как ни странно, слова ирризийки помогли, и он на негнущихся ногах сделал несколько шагов, замерев перед нагло ухмыляющимся парнем лет двадцати пяти.

— Ты отправишься отсюда ногами вперед, варвар, — процедил он.

— Я тебе не нравлюсь?

— Терпеть не могу южан. Одна такая же макака увела у меня девушку, — его ухмылка стала гнусной. — И я намерен поквитаться с тобой за нее.

Два других чародея, не сговариваясь, принялись творить заклинение, и окутали Трегорана с его оппонентом плотным коконом из воздушных нитей. Трегоран помнил эти чары — простое, но крайне эффективное заклинание, пропускало воздух, удерживая все остальное. Маги постарались на славу, возведя не только стены, но укрыв заодно и пол с потолком, дабы защитить те от разрушительной мощи стихий.

— Я — Трегоран, — юноша попытался улыбнуться, но получилось не слишком хорошо.

— Да мне плевать, — маг вскинул руки и сложил простейший пасс, выкрикивая заклинание.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

В сторону юноши вылетел небольшой огненный шар, однако на сей раз Трегоран контролировал тело и разум, и прошептал защитное заклинание. Пламя рассеялось, ударившись о невидимую преграду, и Трегоран, ободренный таким началом, решил испытать свои силы. Он произнес короткую формулу, затем еще одну, и в противника один за другим устремились два огненных шара чуть большего размера.

Атериадский маг прокричал заклинание, и из его руки устремился поток воды, затушившей огонь, но Трегоран решил не останавливаться на достигнутом. Он со всей ему доступной скоростью начал воспроизводить одно и то же плетение, обрушив на врага пламя. Юноша мог воспользоваться совершенной памятью, чтобы одновременно с этим сотворить что-нибудь сильное, но специально не делал этого, потому что не хотел раньше времени показывать все, на что способен.

Как ни странно, но даже самых обыкновенных огненных шаров хватило для того, чтобы наглая ухмылка слетела с лица атериадца, и тот начал пятиться.

— Проклятый урод! — взревел маг, и отгородился мощным барьером, после чего принялся творить что-то по-настоящему серьезное.

Его пальцы так и мелькали, а с губ слетали слова. Трегоран не знал, что задумал этот человек, а потому быстро воздвиг вокруг себя водный, воздушный и огненный щиты, готовясь в случае чего добавить к защите еще и земляной.

И он поступил разумно — с рук мага слетело толстое копье, составленное из спрессованных водных струй. Оно играючи пробило два барьера, и лишь замедлило свой полет на третьем, когда Трегоран отпрыгнул в сторону, заканчивая четвертое защитное заклинание. Земляной щит столкнулся с водным копьем, и чары разрушили друг друга, а юноша, поднявшись на ноги, ответил двумя молниями.

Затем еще одной, и еще, и еще. Он чередовал молнии с огненными шарами, больше не давая противнику ни мгновения передышки. Никаких сложных заклинаний или демонстрации мастерства без необходимости. Так было обговорено заранее, так он и поступал.

И это сработало! Атериадец стал бледнеть и пятиться дальше, медленно, шаг за шагом, он приближался к воздушной стене. И вот, наконец, уперся в нее.

— Ладно, хватит! — заорал чародей, наконец, растеряв всю спесь.

Трегоран моментально направил в пол готовое сорваться с руки заклинание.

«Я испорчу мрамор!» — с ужасом подумал он, а потом вспомнил, что находится в защитном коконе. И в следующий миг в голову с запозданием пришла правильная мысль. — «Я разгромил своего врага, но же он слаб!»

Откровение это оказалось настолько поразительным, что юноша замер, глядя на ладони. Быть может, все не так и плохо? Может, он сумеет побороть боязливость? Новое чувство угнездилось в его груди. Что это было: гордость, радость, самоуважение? Трегоран не понял, но оно понравилось юноше.

Меж тем, маги помогли уйти их проигравшему товарищу, и Трегоран вновь оказался перед взорами совета.

— Весьма неплохо, — хмыкнул архонт. — Конечно же, Ерилион — всего лишь маг второго уровня, но ты победил его легко и уверенно.

Члены совета переглянулись.

— Мы хотим кое-что знать, — пророкотал басом высокий грузный мужчина с густыми черными волосами. — Для начала, откуда ты.

— Из Тимберии, — Трегоран вспомнил, свои репетиции с Димарохом и принялся врать, используя для лжи чистую правду. — Отец был писчим, мать — таверионкой. Когда остров захватили фарийцы, нам пришлось бежать. Родители умерли спустя пару лет от чумы. Мне повезло.

Он постарался изобразить самое жалостливое выражение лица, на которое был способен. Кажется, ему поверили.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Понимаю, а где ты учился? — подал голос верховный городской маг.

— У родных матери.

— Которые не выжили.

— Да. Учитель сражался на стенах, а мне приказал сесть на корабль вместе с отцом и матерью, и уплывать. Гавань тогда еще работала.

— А что случилось после? — глаза мага буравили юношу.