Призрачный клинок. Книга первая. Том 2 - С. М. Бойс

короны, не смел идти против них, и даже такое случалось редко. Слухи превращали членов кланов в ходячий ужас ночи, способный заткнуть рот и перерезать глотку всякому, кто посмеет бросить вызов их власти.

– Послушай, – зажмурившись, София взяла себя в руки, словно не хотела проходить через то, что собиралась сказать. – Ты прав. Я нарушила условия сделки и вопреки собственному здравому смыслу попыталась обыграть тебя. Ты не должен был об этом догадаться, но в этом моя ошибка. Позволь предложить тебе в определенном смысле загладить вину.

– Я слушаю.

– Вот что я предлагаю. Сварить Хакамор стоит недешево, но мы можем сделать это еще раз. На этот раз – и я действительно говорю правду, Коннор, – Хакамор приму я и отвечу на все твои вопросы, пока действие зелья не закончится. На любой вопрос. На какой угодно. Учитывая все, что я знаю о Незервейле, реагентах и политике в этом мире. Просто позволь мне это сделать. Отдай мне Ричарда, – она скрестила руки на груди и, широко распахнув глаза, ждала его ответа. – Дай мне пятнадцать минут наедине с ним, чтобы перевернуть эту страницу, а затем позволь убить.

Коннор взглядом изучал реагенты, которыми был усыпан пол, и провел рукой по волосам, раздумывая, позволить ли некроманту убить племянника главы преступного клана. Решать судьбу другого человека казалось ему неправильным. Но если София рассказала правду, судьба этого человека была решена уже много лет назад.

Изнасилования, убийства и пытки сошли ему с рук лишь потому, что никому не хватило храбрости выйти вперед и снести ему голову топором. Такие люди ни перед чем не останавливались. С течением лет он станет лишь опаснее. Наглее. Увереннее.

– Я дам тебе десять минут, – он, прищурившись, встретился с ней взглядом.

Дыхание Софии участилось, и она быстро заморгала, не веря своим ушам. Сперва женщина молчала, но потом, собравшись с мыслями, сумела кивнуть.

– Спасибо.

Коннор перешагнул через кучку грибов, направляясь к двери.

– Мне нужно поспать. Сделай так, чтобы никто не догадался, чем ты здесь занимаешься.

С этими словами он вышел в коридор и захлопнул за собой дверь.

Уже в коридоре Магнусон замешкался, не отпуская ручку двери. Как только он вышел, мысли прояснились. Теперь парень задавался вопросом, не следовало ли проявить больше сочувствия. Учитывая все, что София ему рассказала, она пережила неимоверные страдания и выдержала всю эту пытку в одиночестве.

Некромант сказала, что ей не нужна жалость, но он понял, что напускное безразличие служило ей щитом против всего мира.

Если бы кто-то сделал с девочками Финнов то же, что Ричард сделал с Софией, Коннор бы не смог сдержать гнева. Он опустился бы до кровопролития и убил всех причастных. Он сделал бы все от него зависящее, чтобы им было в двадцать раз больнее, чем девочкам.

Думая об этом, он простил Софии ее гнев.

Коннор пересек коридор и повернул ручку двери, ведущей в комнату, которую делили они с Мёрдоком. Железо загорелось зеленым светом при его прикосновении. София наложила чары на обе комнаты, чем вновь доказала, что была неимоверно полезна.

– Проверь сегодня бордель, – шепнул он призраку. – Когда будем проходить мимо по пути в особняк Ричарда, я постараюсь задержаться достаточно надолго, чтобы ты мог осмотреть комнаты. Посмотри, есть ли у других женщин то же клеймо.

«Ты правильно делаешь, что не доверяешь ей, – произнес призрак. – Хотя с твоей стороны и глупо будет пощадить этого человека. Простым убийством ты мог бы заслужить безраздельную преданность и уважение некроманта, и все же ты колеблешься? Кому какая разница, если он не виноват?»

– Мне есть разница. Я не убиваю невиновных.

Мертвый полководец издал раздраженный вздох: «Как скажешь, Магнусон».

Когда Коннор вошел в комнату, точно такую же, как занимала София, ткань, наброшенная на дыру-окно, затрепетала на ветру. Внутрь ворвалась волна запаха вареной капусты, и в носу защипало от вони. Парень разочарованно простонал, запирая за собой дверь.

– Добро пожаловать домой.

Он бросил сумку на пол и растянулся на соломенном тюфяке.

Он ни за что не признается в этом Софии, но даже на таком тюфяке спалось лучше, чем на дереве. Когда он стал проваливаться в сон, колючая солома напомнила о сене, которое кололось сквозь простыни в доме Финнов. Коннор улыбнулся, и мир вокруг погрузился во тьму.

София

Когда дверь за Коннором закрылась, София уставилась на клубы пара, поднимающиеся над котлом. Бурление и брызги томящегося вина смешивались со звуками разговоров, доносившихся с улицы. Оукенглен шевелился и просыпался. Хотя ветер все еще доносил запах навоза, кипящее вино по большей части заглушало отвратительный смрад.

Даже для ее органов чувств городская вонь была практически невыносима, а уж каково было Коннору, она и представить не могла. Благодаря Призрачному королю этот парень был поистине необыкновенным.

Как бы сильно София ни боялась и ни уважала его, она завидовала его мощи.

Более того, она хотела иметь ее сама. Это искушало. Но колдунья не для того прогрызала себе путь в жизни, чтобы поддаться столь эгоистичному порыву.

В горле все еще горело от сдерживаемых слез. Она молилась Норнам, чтобы не дать слабину, выворачивая душу перед Призрачным клинком. София провела пальцем по веку, чтобы убедиться, что с него не сорвалось ни слезинки.

Сухо.

Отлично.

– Чертова идиотка, – пробормотала она себе под нос, швырнув пустую бутылку на соломенный тюфяк. – Рассказала ему так много. Была с ним так честна.

В горле снова стало жечь. София тяжело сглотнула в тщетной попытке прочистить его.

«Ты всегда была моей любимицей, – часто говорил он. – Мне нравится, как ты брыкаешься».

Дыхание Ричарда на шее. Его руки на ее талии. Мучительная боль от клинка, врезающегося в бедро. Стыд. Отвращение к себе за то, что позволила ему победить – снова.

Воспоминания всегда плавали на поверхности, но она никогда не позволяла себе заново переживать их. Они оставались во тьме и, если позволят Норны, там и исчезнут. София зажмурилась и затолкала воспоминания обратно в темные глубины своего измученного сердца.

Вечная ложь. Это был единственный способ выжить в Незервейле, и этот урок спасал ей жизнь бесчисленное множество раз.

В случае с Коннором, однако, этот принцип чуть не погубил ее.

Он был близок к тому, чтобы разорвать сделку. Он поймал ее на лжи, и она вынуждена была быстро что-то придумать. Даже рядом с Никс София каждый день сплетала паутину лжи. Она никогда не была предана этой женщине, пусть все в Незервейле и считали иначе.

Призрачный клинок казался ей другим. Странным. В последние дни она начала чувствовать намеки на то, чего не испытывала с тех