Русское военное искусство Первой мировой - Алексей Владимирович Олейников

тактическим требованиям, более эффективно расчленяться для решения боевых задач на более мелкие, самостоятельные подразделения без нарушения общей организации части или соединения. Дивизии и полки численно сокращались на одну треть и становились более маневренными и легче управляемыми. Но это пришло позже.

В начале войны значение новой боевой техники (станковых пулеметов, ручных гранат, минометов, легкой и тяжелой скорострельной артиллерии, полевых легких и тяжелых гаубиц) недооценивалось, и сила армии виделась прежде всего в пехоте. Но в ходе войны большое значение для развития тактики имело усовершенствование технических средств ведения боя. Так, применение пехоты к местности и короткие перебежки солдат в наступлении от укрытия к укрытию сделали пехоту менее уязвимой от винтовочного огня и вызвали стремление разработать более совершенную, самозаряжающуюся, автоматическую винтовку. Автоматическая винтовка Федорова по своим тактико-техническим данным оказалась лучшей из всех систем самозаряжающихся винтовок. Значительно был усовершенствован и станковый пулемет.

Основой боевой деятельности русской пехоты служили наступательные действия, важную роль играли самостоятельность и инициативность солдата в бою. Прогрессивными являлись структура боевого порядка, взаимодействие родов войск, вопросы маневрирования. Рассыпной строй в форме стрелковой цепи в зависимости от обстановки мог трансформироваться в более плотную формацию. Применялись охват вражеского боевого порядка, фланговые удары. Пехота, в зависимости от обстановки, ведет штыковой бой, ружейный и пулеметный огонь, использует ручные гранаты.

Другая тактика потребовалась русской пехоте в период позиционной войны – с конца 1915 г. Инструкция войскам Юго-Западного фронта перед наступлением 1916 г. требовала, чтобы пехотная атака была непрерывной и безостановочной, а командиры всех уровней проявляли инициативу для достижения этой задачи, смело продвигаясь со своими частями и подразделениями вперед, не оглядываясь на отстающих соседей.

Атаковать требовалось последовательными волнами цепей, имевшими интервалы от 2 до 5 шагов между бойцами и дистанции 150–200 шагов одна от другой. На направлении главного удара таких волн предписывалось формировать не менее 3–4, имея за ними резервы – для развития успеха или повторения атаки в случае неудачи последней.

Каждая из цепей получала конкретную задачу. Первая цепь, овладев вражеской траншеей, должна была максимально продвинуться вперед.

Вторая волна восполняла потери первой, третья была поддержкой первых двух, а четвертая являлась резервом командиров передовых полков. Дальнейшее развитие успеха возлагалось на дивизионные и корпусные резервы. Эти резервы продвигаются за передними четырьмя волнами, готовые продолжить атаку, поддержать передовые части, закрепить захваченные позиции либо противодействовать фланговым атакам противника.

Солдаты первых двух волн снабжались гранатами и приспособлениями для разрушения проволочных заграждений. Во второй и третьей волнах бойцы тащили пулеметы. Многое из штурмовой тактики пехоты было заложено именно в этих указаниях. Атака пехоты должна была следовать непосредственно за артиллерийской подготовкой. Ворвавшись в передовую линию противника, первая пехотная волна не останавливается, а спешит захватить вторую линию вражеских окопов и закрепиться в ней. Учитывая, что противник главную силу своей обороны основывал на второй линии окопов, длительная задержка на первой линии подвергала войска его сосредоточенному огню.

Для надежного укрытия сосредоточенных для прорыва войск от артиллерийского огня противника и максимального приближения своих укреплений к австрийским окопам в каждом пехотном полку был создан исходный плацдарм для атаки.

Особенностью наступления на различных участках прорыва позиций противника, противостоящего Юго-Западному фронту, явилось то, что русская пехота, как правило, не задерживалась в первой линии неприятельских окопов, а смело двигалась вперед, возложив задачу зачистки окопов от противника на специальные группы т. и. «чистильщиков окопов», имевшихся в каждом батальоне. Это давало возможность глубоко и быстро вклиниваться в систему обороны противника и заставлять его сворачивать оборону и там, где его пехота еще удерживала свои позиции.

Русская пехота научилась преодолевать позиционную оборону противника. Так, в декабре 1916 г. в ходе Митавской операции 1-я и 2-я латышские стрелковые бригады, а также 56-й и 57-й Сибирские стрелковые полки, действуя в тактически тяжелых условиях, прорвали фронт германцев. Действия Бауского полка 2-й Латышской бригады характеризовались следующим образом: «Подход полка к проволоке по заранее изученному подступу был обнаружен немцами, открывшими… огонь. Резчики проволоки во время движения сбились все к правому флангу. Момент был критический и… Хлынувшая масса людей топорами и ножницами прорвала проволоку и одним махом перескочила через бывший здесь забор-бруствер, захватив два пулемета в гнездах…»[139].

Реалии позиционной войны выявили необходимость формирования особых штурмовых частей, специально предназначенных для прорыва эшелонированной обороны противника.

Приказ командующего 5-й армией генерала от кавалерии П. А. Плеве № 231 от 4 октября 1915 г. предписывал сформировать в ротах команды бомбометателей, вооружив каждого их бойца 10-ю гранатами, топором, лопатой и ручными ножницами для резки проволоки. В конце года штурмовые взводы («взводы гренадер») появились во всех пехотных и гренадерских полках. Штурмовики имели на вооружении карабины, револьверы (командный состав), кинжалы – бебуты, по 7–8 гранат, и ножницы для резки проволоки (имевшиеся у каждого бойца, в отличие от пехоты). Штурмовики имели стальные шлемы (у каждого гренадера), стальные щиты (не менее одного на двух гренадер) и по 2 бомбомета на взвод.

Впоследствии были созданы отдельные батальоны. Толчком послужила Митавская наступательная операция русской армии 23–29 декабря 1916 г., по итогам которой было признано целесообразным формировать особые части прорыва, незаменимые при прорыве укрепленных участков фронта. Согласно Наставлению для ударных частей, при каждой пехотной дивизии должен быть сформирован ударный батальон в составе 3-х стрелковых рот и технической команды, состоящей из 5 отделений: пулеметного (4 пулеметных взвода и 2 ручных пулемета), минометного, бомбометного, подрывного (подрывной и ракетный взводы) и телефонного (6 телефонных и 4 подслушивающих станций).

Учтя опыт неудачных наступлений периода позиционной войны, Наставление провозглашало, что: «Образование отдельных ударных частей имеет целью прежде всего обеспечить нам успех в тех боевых действиях, которые основываются на особенностях позиционной войны…. Ударные части предназначаются только для активных действий…»[140].

Главная форма боя – это бой ручными гранатами, а основная задача – ведение траншейного боя.

На штурмовые части возлагались следующие важнейшие задачи: 1. При прорыве укрепленных позиций противника – штурм особо важных и сильно укрепленных участков, поддержка атаки пехотой переднего края противника и ликвидация задерживающего продвижение пехоты врага; 2. В обороне: бой с целью улучшения своего положения, поиски для захвата пленных и разрушения оборонительных сооружений, контратаки. Ударные части предписывалось размещать в тылу и выдвигать на позиции лишь для выполнения боевых задач – занимать ими участки оборонительных позиций запрещалось. Бой должен был вестись исключительно в траншеях – т. н. открытый бой на поверхности земли рассматривался как исключение.

Атака осуществляется либо после артиллерийской подготовки, либо после взрыва горна (мощное средство минной войны) либо осуществляется внезапная атака (ей предшествует бесшумное уничтожение искусственных препятствий противника).

Применялся групповой боевой порядок либо боевой порядок в форме волн – таким образом русская