Человек для особых поручений - Антон Демченко

— То есть не все так гладко, как хотелось бы… — кивнул я. Что ж, теперь понятно, почему здесь одновременно развивается менталистика и технология. Никаких противоречий. То, что слишком трудно или невозможно сделать с помощью одного, достигается за счет другого. Вполне здравый подход. Кстати, о подходах! — Ставр Ингваревич, когда я только вошел, вы по-моему, прочитали мои мысли и, если я правильно понимаю, даже успели пошарить в некоторых воспоминаниях…

— Нет, Виталий Родионович, ни памяти вашей, ни мыслей я не касался. Если желаете, могу в том слово свое дать, — покачал головой волхв.

— А что же это было? — удивился я.

— Один из приемов школы Волоса, — с готовностью пустился в объяснения волхв. — Когда идущий стезею древних знаний хочет узнать, с кем его свел путь, он смотрит в душу встреченного им человека… Действие это не очень-то и сложное и позволяет составить некоторое мнение о человеке, но и только. К тому же использующий этот прием сам открывается для того, в чью душу он решил заглянуть, так что процесс этот, если можно так выразиться, обоюдный. Не ошибусь, если предположу, что, когда я проделал этот прием с вами, вы тоже увидели во мне что-то эдакое, не правда ли, Виталий Родионович?

— Не могу с вами не согласиться, Ставр Ингваревич, — кивнул я. — Вот только я впервые слышу о чем-то подобном. А за время работы в Особой канцелярии мне пришлось столкнуться с самыми разными способами познания, знаете ли.

— Естествознание… — пренебрежительно отмахнулся волхв. — Древние школы и их приемы никак не вписываются в представления современных философов и ими не изучаются. Так что нет ничего удивительного в том, что ранее вы не встречали «взгляда в душу». Но еще раз уверяю вас, Виталий Родионович, никаких просмотров воспоминаний или желаний этот прием не допускает. А вот насчет мыслей — верно, пытался, но… во-первых, сделал это без всякого злого умысла, а во-вторых, у меня все равно ничего не получилось. Уж очень хитрая защита у вас стоит… Хоть и странная. Так что дальше обрывков эмоций я продвинуться не смог.

И ведь даже в лице не меняется, гад…

— Конечно! И так заинтересовался очередной непонятной структурой, что полез исследовать ее, даже не подумав испросить на то разрешения! — фыркнула Заряна Святославна, отставив в сторону чашку с чаем. — И о том, что человек обидеться может, тоже не подумал. Не так ли, Ставрушка?

— Ну… — протянул волхв и сердито глянул на хозяйку. — Уж как есть, так есть. Но право же, такая интересная структура защиты. Словно не один человек делал, а сразу двое. Ну где бы я еще подобное нашел!

— Постойте, постойте. Заряна Святославна, Ставр Ингваревич. Я же никого ни в чем не упрекаю. — Я поторопился притормозить собеседников, пока они новую склоку не затеяли, за ними не заржавеет. Если я правильно понимаю, у них это любимое развлечение. — А в чем странность-то? Я ведь немало времени потратил на создание лабиринта защиты, а тут…

— Ох, Виталий Родионович… Ну это уж совсем просто. Странен ваш щит тем, что его вроде как двое ладили. А так не бывает. Даже наставник не вмешивается в строительство щитов своих учеников. Показывает как и что, силой своей поддерживает, то бывает. А вот так, как у вас, право… впервые в жизни вижу что-то подобное. — Франтоватый волхв поднял вверх указательный палец, словно лектор, заостряющий внимание студентов на каком-то важном факте.

— Знаете, Ставр Ингваревич, я ведь действительно создавал сию защиту не один, а под руководством одного… хм… знакомого. И он, по-моему, ничего странного в этом не видел. Да и другие его коллеги, люди в естествознании многоопытные, ничего странного в «лабиринте» не узрели, хоть и осматривали его со всем тщанием, — развел я руками. Волхв же только чуть удивленно приподнял бровь.

— Положительно, вы странный человек, Виталий Родионович. Позволить кому-то помогать в создании собственной защиты разума и с такой легкостью говорить об этом… Ваша легкомысленность меня поражает. — Ставр Ингваревич покачал головой и решительно ткнул в мою сторону пальцем, отчего хозяйка негодующе фыркнула. Ну как же! Верх невежливости! Волхв, правда, даже глазом не повел и тон не изменил. — С этим нужно что-то делать, Виталий Родионович. Что же касается «слепоты» естествознатцев, то она меня ничуть не удивляет. В своем стремлении все подсчитать и уложить в нумерованные коробочки, с соответствующими пояснениями, они слишком многое оставляют без внимания. Отсюда однобокость в суждениях и упущение огромных возможностей. А ведь воздействия — это не только наука… но и искусство, в прямом смысле самое волшебное из всех.

Я заметил, как Заряна Святославна, тяжело вздохнув, закатила глаза. Она явно не в первый раз слушала спич волхва об искусстве ментальных воздействий. Впрочем, Ставр Ингваревич, похоже, тоже не оставил пантомиму хозяйки без внимания, потому как тут же решил закруглить тему.

— Если не возражаете, я бы хотел вас видеть у себя в гостях. По праздным дням я собираю интересный круг, и думаю, вам было бы полезно принять участие в наших беседах. Невежество надо искоренять… К тому же у вас появится возможность взглянуть на то, что ныне именуют естествознанием, как на искусство. Уверяю, вам будет интересно.

— Я с удовольствием приму ваше приглашение, но сделайте одолжение, поясните, с чего такая забота, Ставр Ингваревич? — Я даже немного опешил от напора собеседника.

— Все очень просто. Уважаемого волхва привела в замешательство ваша безалаберность, впрочем, как и меня, — вздохнула наша гостеприимная хозяйка. — Любой человек, хоть сколько-нибудь плотно занимающийся ментальными манипуляциями, знает, что собственную защиту следует возводить до самого последнего «кирпичика» тайно, а еще предпочтительнее в сугубом одиночестве. Что же касается искусства… Это у нашего любезного Ставра Ингваревича своеобразный пунктик, не так ли, Ставрушка?

— Уж какой есть, — вздохнул волхв в ответ на иронию Заряны Святославны.

— В его доме постоянно собираются как приверженцы естествознания, так и последователи старых школ, и в такие дни страсти там кипят нешуточные. К тому же, как вы заметили, наш Ставр Ингваревич просто-таки помешан на всяческих диковинах, связанных с его любимыми воздействиями. Будь то древние артефакты или же, как в вашем случае, совершенно необычные воздействия. Иногда мне кажется, что ему стоило бы пойти не стезею Волоса, а путем Числобога или даже Переплута, — доверительным тоном продолжила Смольянина, не обращая никакого внимания на недовольные взгляды волхва. — И гостей он собирает таких же… Так что мой вам совет: обязательно сходите, Виталий Родионович, не пожалеете. Поверьте, по сравнению с тем, что вы там узрите, лучшая театральная комедия покажется вам скучной тягомотиной.