Виновато море - Люси Кларк

– Благодарю вас.

Он пожал руку Финну и, поддернув брюки, сел.

– Я знаю, что вы беседовали с моим коллегой, мистером Спайром, из министерства иностранных дел. И я рад возможности встретиться с вами лично. – Он коснулся тонкой золотой оправы своих очков, и Кейти заметила в его глазах теплоту, скрывавшуюся за официальным тоном. – Полагаю, у вас есть ко мне какие-то вопросы?

– Да. – Она откашлялась. – Не знаю, насколько вы сможете помочь мне в первом случае. Когда я три недели назад оказалась на Бали, в хостеле, где я остановилась, у меня украли вещи. Это произошло в «Ньянг Пэлас».

– Весьма сожалею, – ответил он, медленно качая головой, словно нес за это личную ответственность.

– Я заявляла в полицию, однако пока они мне ничего толком не сказали. Хотела спросить, насколько вы могли бы помочь мне узнать, есть ли там хоть какой-то прогресс.

– Я с удовольствием наведу справки от вашего имени. – Он вынул из нагрудного кармана авторучку и что-то записал в своем блокноте, дважды подчеркнув написанное. – Нам известно, что здесь под видом туристов орудует банда малайзийцев. Они специализируются на хостелах из-за большого наплыва людей и слабых мер безопасности. Полиция пытается напасть на след этой группировки, и, можете не сомневаться, если мне удастся что-то узнать, я сообщу вам лично.

Кейти подумала, что могло остаться от содержимого ее рюкзака. Единственное, что представляло какую-то ценность в общепринятом понимании, были ее обручальное кольцо и телефон. Интересно, их продадут на местном черном рынке или отправят куда-то еще? Мысль о непрочитанных страницах дневника Миа не давала ей покоя. Она подалась вперед от внезапной идеи.

– Там был дневник моей сестры. Мне говорили, что полиция в рамках расследования ознакомилась с ним.

– Так и есть.

– А они случайно не могли сделать дубликат?

– Боюсь, что нет. Полагаю, они решили, что там не содержалось ничего, что могло быть расценено ими как улики. Поэтому-то они и посчитали возможным вернуть его вам.

Надежда угасла так же быстро, как горящая спичка. Кейти сжала руки коленями.

– У вас есть еще вопросы, с которыми я бы мог вам как-то помочь?

Кейти промолчала, и тут вступил Финн:

– Нам бы хотелось точно знать, где погибла Миа.

– Безусловно. – Мистер Хастингс взял зеленую папку и, раскрыв ее, полистал собранные там бумаги. Отыскав карту, он положил ее на стол между Кейти и Финном. – Здесь указаны прибрежные скалы в районе Уманука. Вот путь, который, по словам полиции, проделала Миа к вершине утеса, – говорил он, ведя пальцем по пунктирной линии. – Начало пути довольно отчетливое – ведет к смотровой площадке, вот здесь. В этом месте Миа миновала свидетелей. Отсюда до вершины утеса еще двести футов. Ведущая туда тропа была долгие годы заброшена и здорово заросла. А это, – он постучал по карте в том месте, где карандашом был нарисован кружок, – то самое место, с которого, судя по всему, Миа спрыгнула.

Кейти закусила губу.

– По правде говоря, она уже не первая, кого находили на этом месте. За последние восемь лет там произошло уже шесть самоубийств.

– Почему? – спросил Финн.

– Мы предполагаем, люди оказываются там, потому что… это наверняка.

У нее свело живот: Миа не хотела жить.

– В качестве помощи я мог бы организовать для вас транспорт в Уманук.

– Нет! – резко ответила Кейти.

– Спасибо, – вступил Финн, – но мы, вероятно, не поедем туда прямо сейчас.

– Конечно. В таком случае вы можете оставить эту карту у себя.

– Не появились ли в этом деле еще какие-нибудь детали? – решила спросить Кейти. – Может, что-то незначительное?

– Полагаю, вы уже ознакомились с показаниями свидетелей и заключением патологоанатомов?

Кейти побарабанила пальцами себе по ногам.

– Да, но я все никак не могу в это поверить. Самоубийство? – Она помотала головой. – Полиция абсолютно в этом уверена?

– Я уделил этому делу особое внимание, поскольку смерть молодой женщины вызывает чрезвычайную обеспокоенность. И вынужден подтвердить, что полиция не сомневается в том, что это – самоубийство.

– Но она не оставила никакой предсмертной записки!

Мистер Хастингс кивнул.

– Я понимаю, насколько тяжело смириться со смертью человека, когда ей нет объяснений, однако это не редкость. – Положив руки на стол, он чуть подался вперед, словно то, что он намеревался сообщить, нарушало некий протокол. – Возможно, вам как-то поможет, если я скажу, что в случаях самоубийства записку оставляет лишь один человек из шести.

– Почему?

– Решение часто принимается импульсивно. Человек, возможно, его и обдумывает, но когда доходит до дела, все происходит под влиянием момента. Объяснения отбрасываются, что, разумеется, ужасно действует на тех, кого он оставил.

Убедительность его тона заставила Кейти подумать, что он говорил это, исходя из собственного опыта.

– Могу сказать вам лишь, что, несмотря на то что Миа не оставила записки, мы располагаем некоторой важной информацией. Прежде всего у нас имеются показания свидетелей, которые видели ее за считаные минуты до смерти. Кроме того, посмертное вскрытие не выявило никаких дополнительных следов насилия. И, если помните, Кейти, у Миа в организме был обнаружен алкоголь.

– Да.

– Учитывая это, вполне возможно, что ваша сестра не совсем отдавала себе отчет в последствиях своего решения. Алкоголь, как известно, притупляет чувство опасности.

– Да, – повторила она, уже не зная, что еще сказать.

– Также хочу обратить ваше внимание вот на что: с собой у Миа оказалась единственная вещь – ее паспорт. – Он замолчал, предоставляя им закончить эту мысль.

– Для возможности опознания, – сказал Финн.

– Именно.

– Это и есть та информация, опираясь на которую полиция сделала соответствующие выводы. Боюсь, что теперь вам остается лишь сделать свои собственные.

Кейти сглотнула, представив, насколько это будет сложно.

Бар отеля «Хама-Хайтс» был весьма уютным местом с мягкой желтой подсветкой. За высокими каменными колоннами к морю спускался ярко освещенный сад.

Финн небрежно кинул свои карты на стол и с вальяжной улыбкой, скрестив на груди руки, откинулся назад.

– Обращайтесь за уроками.

– Спасибо, приму к сведению, – отозвалась Кейти, аккуратно выкладывая свои карты рядом с его.

Он чуть не подскочил в кресле.

– Флеш? У тебя флеш?

– О? Правда? – с улыбкой отреагировала она.

Он с открытым ртом уставился на нее.

– Ты меня надула?

Кейти сгребла со стола внушительную стопку денег.

– Да. Похоже, что так.

Он расхохотался громким гортанным смехом, доставив ей удовольствие.

– Где же это ты, черт возьми, научилась так играть в покер?

– Пока путешествовала.

– Просто не верится. Ты поддавалась мне где-то… – он взглянул на часы, – с полтора часа, а тяжелую артиллерию приберегла на конец игры. Ты изменилась, Кейти Грин.

Она улыбнулась.

– И теперь на то, чтобы хоть как-то реабилитироваться, у меня остается лишь четыре вечера.

Лучше бы он не напоминал ей, как мало времени у них осталось. Кейти собрала карты.

– Полагаю, проигравший угощает. – Финн кивнул на ее пустой бокал. – Водка с апельсиновым соком?

– С удовольствием.

Она посмотрела ему вслед, отмечая его непринужденную походку и шорты, сидевшие низко на бедрах, как у подростка. Другие постояльцы были одеты в сорочки и легкие брюки, но ей нравилась его непринужденность: что-то другое с ним плохо бы сочеталось. Финн что-то сказал бармену, тот рассмеялся и похлопал его по плечу. Ей вспомнилось, как он приходил в дом, который она снимала вместе с Джесс и еще двумя девушками. Он еще не успевал добраться до ее комнаты, а она уже слышала, как ее соседки смеялись над его шуткой. Его умение развеселить человека – ее, в частности – было лишь одной из множества его особенностей, которые она обожала.

Вернувшись с напитками, Финн поставил их на стол.

– Послушай, – начал он, – я из деликатности не затрагивал эту тему с тех пор, как мы беседовали с Ричардом Хастингсом. Но мне все же хотелось бы знать, когда ты намерена побывать на скалах в Умануке?

Она сделала неторопливый глоток из своего бокала.

– Скоро.

– Не самый удовлетворительный ответ. Меня интересуют день, время, транспорт.

– Я пока не готова. Честное слово. Я пока не в состоянии туда ехать.

– Я понимаю – это очень непросто, – более мягким тоном продолжил он. – Однако это надо сделать, Кейти.

Поставив бокал на стол, она сжала губы; ото льда они были прохладными.

– Как только я туда поеду, все это… путешествие по ее дневнику… все закончится. Мне всегда казалось, что, когда я приду на скалу, у меня будут ответы. А у меня их нет.