Фронт без границ. 1941–1945 гг. - Б. Белозеров

Опыт первых месяцев блокады ясно показал, какой ущерб наносит городу и фронту нечеткое регулирование уличного движения, неудовлетворительно техническое состояние автомобильного транспорта. В результате аварий, поломок автомашин десятки тонн грузов не всегда вовремя прибывали к пункту назначения. Учитывая эти обстоятельства, сотрудники ГАИ приложили все усилия, чтобы свести до минимума число дорожно-транспортных происшествий. Условия блокады, отсутствие электроэнергии, сокращение числа регулировщиков требовали новых технических средств в деятельности ГАИ и ОРУД.

Сотрудники госавтоинспекции и ОРУД стали на постоянной основе осуществлять проверки транспортных средств в интересах обеспечения фронтового тыла, выявление агентов противника, задержания определенных категорий лиц по указаниям Военного совета и УНКВД.

Отсутствие в первый период опыта работы по досмотру транспорта и проверке документов, создавало некоторые упущения и сбои. В распоряжении УНКВД от 23 октября 1941 года отмечалось, что сотрудники милиции при проверке документов у лиц, проезжающих в легковых автомобилях, повсеместно не ограничиваются проверкой документов у основных пассажиров, а предпринимают поголовную проверку всех, находящихся в машине, в чем в большинстве случаев нет необходимости. В результате одна машина задерживается на длительное время, а другие проезжают совсем без проверки. Тогда было принято решение о том, чтобы ограничиться проверкой документов только тех лиц, которые предъявляют удостоверения сотрудника НКВД, старшего и высшего командного состава РККА, руководящих работников советских и партийных органов, а у остальных пассажиров данной машины документы не проверять[491]. Поголовная же проверка лишь при наличии достаточных к тому оснований. На заставах и контрольно-пропускных пунктах сотрудники милиции обязаны были проверять все без исключения автомашины[492].

Для действенного контроля за всем без исключения автотранспортом была необходима единая регистрационная система. Армейские автомобили по всему региону передвигались с маркировкой частей и подразделений или в отличии от гражданских машин без номерных знаков. Для упорядочения учета и маркировки автомобильного транспорта действующей Красной Армии, приказом НКО СССР № 44 от 13 февраля 1942 г. были установлены номерные знаки. Они стали состоять из пятизначного числа, впереди которого проставлялась буква алфавита присвоенной серии для армии или фронта, например: А-5-50-89 и т. д. Для действующих частей Ленинградского фронта были присвоены буквенные серии: А, В, Д, И, Л, Н и Р. Номер наносился черной краской на белой доске и крепился сзади автомашины или мотоцикла. У грузовиков номера наносились на задний борт и дверцы кабины. На автомобили военных частей, не входящих в состав действующей армии, номерные знаки выдавались госавтоинспекции Управлением милиции Ленинграда и области[493].

В первую блокадную зиму транспортный поток и движение пешеходов резко сократились. Весна оживила город, на улицах появилось больше людей и транспорта. Но обессилевшие люди, выйдя на улицы и проспекты, пытались сократить путь и часто являлись жертвами и виновниками дорожно-транспортных происшествий. Исходя из сложившейся обстановки, начальник Управления милиции 20 апреля 1942 года издал приказ «Об усилении борьбы с нарушителями правил уличного движения», отмечавший, что «…обстановка, в которой находится Ленинград, требует железного революционного порядка на улицах и особой дисциплинированности граждан»[494]. В приказе анализировалась автотранспортная обстановка в городе и формировались конкретные задачи перед сотрудниками милиции: изучить всему личному составу перечень улиц, закрытых для автомобильного движения, и образцы всех видов пропусков; требовать от всех пешеходов и водителей соблюдения правил уличного движения; привлекать к ответственности нарушителей; доставлять пьяных граждан в отделения милиции.

26 августа 1942 года исполком Ленгорсовета по рекомендации ОРУД Управления милиции принял решение «Об организации безопасности движения для транспорта и пешеходов в темное время суток». Администрациям соответствующих структур вменялось в обязанность покраска белой известью поребриков тротуаров, опор трамвайной электросети, столбов, колонн светофоров, выступающих частей зданий и углов домов на перекрестках[495].

Органы ГАИ и ОРУД постоянно искали различные формы и средства по улучшению технического состояния и организации движения автотранспорта и сокращению происшествий.

Перспективы неблагоприятного развития событий потребовали принятия предварительных мер по сохранению в городе основных стратегических запасов и особенно продовольствия. Функции подразделений, обеспечивающих безопасность дорожного движения на основании предписания начальника УНКВД от июля 1941 года ужесточились, стали проводиться более жесткие проверки гужевого транспорта и пешеходов на пригородных дорогах, в целях задержания лиц, вывозящих продукты из Ленинграда[496].

В этих целях на въездах и выездах из Ленинграда устраивались дополнительные контрольно-пропускные посты. Была разработана специальная инструкция для сотрудников, задействованных только на этих КПП. 15 июля 1941 г. была установлена единая дислокация контрольно-пропускных пунктов вокруг Ленинграда[497], а также выработана и единая инструкция для войск НКВД и милиции, несущих совместно службу на КПП. В конце 1942 года дислокация КПП была приведена в соответствие с реальными условиями и требованиями оперативной обстановки.

Принятые меры по созданию внутренней обороны города с полным привлечением всех сил и средств, с предоставлением широких полномочий как Управлению ВОГ, так и начальникам гарнизона, УНКВД и УНКГБ не позволили допустить массового проникновения в город и тыл армии вражеских диверсантов и агентов. Была создана строгая система пропуска и проживания, что исключало осуществление противником своих коварных замыслов. Органы внутренних дел являлись одной из главнейших сил, используемых в период организации и функционирования ВОГ. Войска и органы НКВД в системе ВОГ свои задачи осуществляли на основе приказов и распоряжений Военного совета фронта, Управлений ВОГ и НКВД.

§ 4. Особенности военного судоустройства и его роль в обеспечении безопасности фронта и тыла

Известно, что война требует от людей предельного напряжения духовных и физических сил. Свое внешнее проявление она находит не только в виде беспримерных образцов великой жертвенности и самоотречения, в подвиге и мужестве. Тяжелейшие экстремальные условия военного времени придают еще и всплеск преступности, обнажают низменные проявления людей, нутро хапуг и казнокрадов, мошенников и аферистов, которые не прочь нагреть руки на чужом горе. Поэтому борьба с преступностью, в том числе и с воинской, выступала как важнейшая задача обеспечения безопасности фронта и тыла. В условиях войны, чтобы победить врага и обуздать вспышку преступности, государство вынуждено было принимать и соответствующие строгие меры. Перед войной советская судебная система представлялась следующей структурой:

во-первых, было четыре уровня судебных органов: народные суды — краевые, областные суды, суды автономных областей, окружные суды — Верховные суды автономных республик — Верховные суды союзных республик — Верховный суд СССР.

В компетенцию народных судов были отнесены уголовные дела о преступлениях против жизни, здоровья, свободы и достоинства граждан, порядка управления, об имущественных и служебных преступлениях, а также гражданские дела по искам об имуществе, уплате алиментов, наследстве, о трудовых спорах между работником и администрацией предприятий, учреждений;

во-вторых, в соответствии с законом о судоустройстве СССР, союзных и автономных республик, принятого Верховным Советом СССР в августе 1938 года, в судебную систему входили военные трибуналы, линейные суды железнодорожного транспорта и линейные суды водного транспорта. Это были специальные суды. Они относились к числу общесоюзных судов и действовали в том же порядке, что и остальные суды СССР. Члены специальных судов избирались Верховным Советом СССР сроком на 5 лет. Специальные суды рассматривали только уголовные дела;

в-третьих, несмотря на то, что закон закреплял судебную систему, это во многом носило формальный характер. Во-первых, действовало Особое совещание при НКВД СССР, которое назначало уголовное наказание во внесудебном порядке. Во-вторых, не было закрепленного законом единства правосудия, поскольку по уголовным делам о террористических актах, диверсиях и вредительстве действовал упрощенный порядок их рассмотрения. В-третьих, суды проводили линию на усиление борьбы с «врагами народа», штамповали приговоры, не вникая в суть имеющихся в деле доказательств и не учитывая способа, которым эти доказательства были получены. В-четвертых, право граждан СССР быть народным судьей без специального юридического образования приводило к тому, что значительная часть судейского корпуса не имела надлежащих профессиональных знаний и не могла осуществлять правосудие в точном соответствии с действующим законодательством[498].