Битва Деревьев - Илья Новак

Он достал из-под плаща кожаный квадрат, развернул, положил на каменный пол и уселся, скрестив ноги. Довольно долго агач водил пальцем по рисунку, пытаясь разобраться в хитросплетении линий, овалов, сетчатых пятен и кругов, затем развязал шнурки, скинув плащ, выпрямился. Еще раз внимательно огляделся, не увидев, как и прежде, ничего подозрительного, разулся, потом разделся догола. Освободив кэлгор от ремня, сошел с берега. Дно речки хорошо виднелось сквозь прозрачную воду, текущую не слишком быстро. С мечом в руках Септанта вошел по колено, затем до пояса. Подождал немного и, удерживая меч над поверхностью, резко присел, погрузившись по грудь. Когда холодная вода омыла бока и спину, дыхание перехватило, он разинул рот, шумно выдохнул. Привыкнув, стал свободной рукой тереть грудь и живот, очищая себя от высохшей крови и грязи.

Пряди света, чуть накренясь, висели перед ним. От Эльханта до стены пещеры, вдоль которой текла река, было около дюжины шагов. Он попятился, положил меч на край берега, вернулся к тому месту, где стоял, глубоко вздохнул и, не закрывая глаз, опустился с головой. Несколько мгновений было тихо, а затем агач вылетел из воды, с силой подавшись спиной назад, подняв фонтан брызг и пустив высокую волну. Свисающие в воду пряди заколыхались. Он выскочил на берег, поскользнулся на мокрых камнях и ударился коленом. Подхватив кэлгор, присел и выставил меч перед собой.

Волна схлынула, световые власа застыли. Эльхант сел на краю, очень медленно опустил в воду сначала одну ступню, потом вторую. Коснувшись дна, протянул руку с мечом, так что острие погрузилось в поток на длину кисти, и пошел, прорезая клинком воду перед собой. Зайдя по пояс, остановился. Две пряди оказались прямо перед ним — концы расплывались в воде. Септанта попытался мечом отвести их в сторону, но пряди лишь качнулись, клинок прошел сквозь них. Эльхант наклонился, разглядывая тело на дне. Вытянутое вдоль потока, оно шевелилось словно живое, хотя теперь-то агач разглядел, что это лишь течение колышет длинные синие ноги и тонкие руки. Слепец из Абиата, забредший столь далеко от родных пещер и нашедший здесь свою смерть, был облачен в жакет и короткие, чуть выше костлявых колен, штаны. На ремне, поддерживающем их, висели ножны, из которых торчала каменная рукоять. Синяя кожа, ни одного волоска на теле. Перчатки без пальцев на несоразмерно крупных кистях. Босые узкие ступни вытянулись, отчего ноги казались еще длиннее. Плоскую грудь перехлестывал ремень болтающейся на боку сумки — он зацепился за торчащий из дна высокий камень, что и помещало потоку утянуть тело в расщелину, где исчезала река. Эльханту мало доводилось видеть слепцов, но парочку он все же встречал — а одного так и знал довольно хорошо, — и лица их всегда напоминали ему кулак, когда между сжатыми указательным и средним пальцами просунут кончик большого: на лице абиатского слепца им был короткий, торчащий немного вверх нос. Под носом — прямой, тонкий, безгубый рот, а глаза… впрочем, глаз как таковых не было, лишь две щели, плотно сошедшиеся складки темно-синей кожи.

Эльхант вытянул руку, осторожно взялся за ремень сумки и стащил его с камня. Течение тут же подхватило тело, мягко, но настойчиво повлекло прочь. Ремень натянулся. Не отпуская его, Эльхант возвратился к берегу, выволок слепца на камни, лицом вверх. Отложив меч, вытерся плащом Драэлнора — последние мелодии струйками трепетного мерцания стекли по густому светло-серому меху, — надел штаны и обулся. Житель абиатских пещер лежал неподвижно, обратив к своду унылую широкую образину. Эльхант разглядел, что украшенная железными заклепками в виде пятиугольных звезд бледно-зеленая кожа, из которой сделаны перчатки без пальцев, покрыта мелкими волнистыми линиями, будто чешуйками. Он осторожно снял перчатки с крупных длинных кистей слепца, тщательно выполоскал в воде и положил на камни, чтоб просохли. Перекинул через лысую голову ремень, подтянул к себе сумку и раскрыл. Сунув внутрь руку, агач достал пригоршню мелких зеленых ракушек — круглых и почти плоских, радужно посверкивающих в мерцании световых прядей. Удивленно рассмотрев их, высыпал на пол, извлек железный крюк, моток веревки, зубило, молот и горсть алмазов.

Последним, чего лишился мертвый слепец, оказался ремень и ножны с ножом. Вытащив оружие за рукоять, вырезанную из черного камня, Септанта оглядел острое короткое лезвие, кивнул и безуспешно попытался затянуть ремень на поясе. Он был худ, но слепец — куда более тощим. Тогда Эльхант надел ремень на правое плечо, сбросил содержимое сумки в реку, после чего, окинув тело взглядом, ногой спихнул его следом. Слепец сначала опустился ко дну, а затем течение подхватило его, поволокло прочь. Септанта накинул плащ, ремень с мечом нацепил поверх. Тело утопленника подтянуло к расселине, теперь агач едва видел его сквозь воду.

Мягкая крепкая кожа перчаток слегка подсохла. Щелкнув ногтем по заклепке, Эльхант натянул их, радуясь, что Вечные наделили абиатских слепцов такими большими конечностями. Пошевелил торчащими из прорех пальцами. Кожа пещерного ящера на ощупь была холодной и бархатистой. Эльхант поглядел в воду: слепец уже исчез, его втянуло в расщелину. Судя по рисунку карликов — а Септанта почти не сомневался, что его сделал кто-то из них, — до ближайшего паутинного портала было недалеко. Нож висел под плащом на правом плече, кэлгор — поверх плаща слева. Вода смыла грязь и высохшую кровь с тела, а еще разогнала усталость: не хотелось ни есть, ни пить, он чувствовал себя прекрасно и готов был продолжить путь.

Он выпрямился, и тут пещеру наполнил грохот. Отпрыгнув, Эльхант рванул меч из петли на ремне, случайно при этом перерезав ее. Над расщелиной, куда вливался поток и где исчез слепец, вверх по стене пошла трещина. Струи пара вырвались наружу. Отверстие расширилось, пар ударил густым потоком; сначала мелкие, а после крупные камни посыпались в реку. Вода зашипела, заклокотала. Большая глыба вывалилась из стены, впустив в пещеру тяжелый багровый свет, и в нем, окруженная клубами пара, возникла громоздкая фигура. Она сделала шаг по воде, что-то произнося с возмущением и обидой — тональность была ясна, но слова неразборчивы, потому что звуки голоса напоминали скрип и стук катящихся по склону глыб.

Выбравшееся из расселины существо было раза в два выше агача и раза в три шире. Угловатые, резкие очертания тела создавали впечатление, что все оно состоит из сложенных вместе гранитных камней. И камни эти были раскалены — они сияли. Монстр сделал еще один шаг, со скрипом нагнулся, обдав все вокруг жаром. Вода кипела, бурлила, густой пар заволок пещеру. В белых клубах Эльхант разглядел, как существо подняло что-то со дна, размахнулось и швырнуло в него, после чего пошло к берегу.