Плененный принц - К. С. Пакат

исполнял свои ритуальные обязанности. На Эразма он не взглянул ни разу.

– Он годится для короля, – сказал Тархон. – Никогда не понимал, почему Адраст решил отдать его Кастору.

«Твой друг произвел фурор», – шептали Эразму надсмотрщики следующим утром. А недели спустя: «Он украшение прислуги Кастора. Теперь он каждый вечер играет на кифаре за столом вместо Ианессы. Если бы король не болел, то возжелал бы его».

* * *

– Проснись! – Аден расталкивал Эразма.

– Что такое? – Эразм сонно потер глаза. Аден стоял на коленях у его узкой кровати.

– Каллий пришел. Кастор отправил его сюда с каким-то поручением. Он хочет тебя видеть.

Происходящее казалось сном, но Эразм торопливо натянул свои шелковые одежды, стараясь получше их застегнуть.

– Скорее, – подгонял его Аден. – Он ждет.

Вслед за Аденом Эразм выскользнул в сад и через двор направился к тропинкам, петляющим среди деревьев. Перевалило за полночь; в саду было так тихо, что Эразм расслышал звук океана, его мягкий ропот. Под босыми ногами чувствовалась тропинка. Лунный свет озарил знакомый тонкий силуэт. Каллий стоял меж высоких скал и смотрел на воду.

Эразм едва заметил, как отошел Аден. Щеки и даже ресницы Каллия густо покрыли краской, высоко на скулу поставили мушку, привлекавшую внимание к большим голубым глазам. Накрашенный так обильно, Каллий наверняка пришел сюда с дворцового развлечения, а то и прямо из покоев Кастора.

Никогда прежде он не казался таким красивым, как сейчас, в свете луны и медленно падающих в воду звезд.

– Я так рад тебя видеть… Рад, что ты пришел… – зачастил Эразм, счастливый, но неожиданно смущенный. – Я постоянно расспрашиваю о тебе смотрителей. А сам коплю интересные истории, думаю, нужно рассказать Каллию и об этом, и о том…

– Правда? – спросил Каллий. – Ты правда рад меня видеть? – Голос его звучал странно.

– Я соскучился, – ответил Эразм. – Мы с тобой не разговаривали… с того самого вечера. – Он слышал плеск волн. – С тех пор, как ты…

– Хотел полакомиться с принцева стола?

– Каллий?.. – удивился Эразм.

Тот нервно рассмеялся.

– Скажи снова, что мы будем вместе. Что ты станешь служить принцу, а я его брату. Расскажи про это.

– Не понимаю…

– Тогда я объясню, – пообещал Каллий и поцеловал его.

Эразм почувствовал, как Каллий приник к нему накрашенными губами, прижался зубами, скользнул ему в рот языком. Разум протестовал, но тело таяло, а сердце едва не разрывалось.

Ослепленный, оглушенный, Эразм цеплялся за свою тунику: только бы не упала. Застыв в паре шагов от него, Каллий сжимал в руке золотой значок, который сорвал у него с плеча.

Тут и накатило понимание того, то они натворили. Губы больно пульсировали, земля уходила из-под ног. Эразм потрясенно посмотрел на Каллия.

– Теперь ты не можешь служить принцу. Ты осквернен, – жестоко и резко проговорил тот. – Скверну не отмоешь, хоть часами оттирай в купальнях.

– Как это понимать? – раздался голос Тархона. Оказывается, его привел Аден.

– Он поцеловал меня, – заявил Каллий.

– Это правда? – Тархон схватил Эразма за руку и больно ее сжал.

– Не понимаю… – пролепетал Эразм. Он ничего не понимал, даже когда услышал голос Адена:

– Это правда. Каллий даже пытался его оттолкнуть.

– Каллий!.. – выпалил Эразм, но Тархон запрокинул ему голову и в лунном свете увидел, что губы его перемазаны красной краской Каллия.

– Он твердил, что не может меня забыть, – сказал Каллий. – Что хочет быть со мной, не с принцем. Я объяснил, что это неправильно, а он сказал, ему плевать.

– Каллий… – повторил Эразм.

– Как ты мог?! – Тархон потряс его за плечи. – Хотел, чтобы Каллий потерял свое место? Вместо этого ты сам себя погубил. Ты свел на «нет» труд дюжины людей, все то время и внимание, которое мы тебе уделили. В стенах этого дворца тебе не служить никогда.

Глаза Эразма отчаянно пытались перехватить взгляд Каллия, холодный и недоступный.

– Ты же сам сказал, что хочешь переплыть океан, – напомнил Каллий.

* * *

Три дня Эразм провел взаперти – наставники приходили и уходили, рассуждая о его дальнейшей судьбе. А потом случилось немыслимое.

Без свидетелей, без церемоний на шею Эразму надели золотой ошейник и обрядили в шелковые одежды раба, которые он еще не заработал и не заслужил.

Объявив Эразма обученным рабом на два года раньше срока, его отсылали прочь.

Дрожать он начал, лишь попав в комнату с белыми мраморными стенами в незнакомой части дворца. Звуки здесь отдавались странным эхом, как в огромной пещере с водой. Эразм попробовал оглядеться, но силуэты расплывалась, будто пламя свечи за волнистым стеклом.

На припухших губах до сих пор ощущался тот неистовый поцелуй.

Постепенно Эразм понял, что в комнате готовятся к чему-то важному. Рядом с ним были и другие рабы-ученики. Он узнал Астакоса и Нарсиса. Нарсис, простоватый, но очень добрый парень лет девятнадцати, золотой значок не получил бы никогда. Зато он мог прекрасно прислуживать за столом или, благодаря терпеливому отношению к младшим ученикам, однажды стать наставником.

Обстановка в комнате царила странная: снаружи то и дело доносились резкие звуки. То громче, то тише звучали голоса свободных людей, господ, в общество которых Эразма прежде не допускали.

– И так все утро, – шепнул Нарсис. – В чем дело, никто не знает. По слухам… во дворце были воины. Астакос говорит, что видел, как они выспрашивают у Адраста имена рабов, принадлежащих Дамианосу. Тех, кто носит значок со львом, увели прочь. Мы думали, ты будешь в той группе, а не здесь, с нами.

– Но где мы? Зачем нас… Зачем нас сюда привели?

– Так ты не знаешь? Нас отправляют за океан. Двенадцать учеников: юношей и девушек.

– На Истиму?

– Нет, вдоль побережья, в Вир.

На миг Эразму показалось, что звуки извне стали громче. Где-то далеко лязгнул металл, потом еще раз. Что означает этот лязг, Эразм не понял и, посмотрев на Нарсиса, увидел его замешательство. У Эразма возникла глупая мысль, что Каллий точно знает, в чем дело, что нужно спросить у Каллия. Тут и начались крики.

Примечания

1

22,86 см.