Базар житейской суеты. Часть 4 - Уильям Теккерей

Мистеръ Джой съ нѣкотораго времени вступилъ въ дружелюбныя сношенія mit der Gräfоn Fanny von Butterhrodt, молодой, мягкосердой особой, весьма пріятной наружности, имѣвшей, съ незапамятныхъ временъ, графскій титулъ и фунтиковъ десятокъ годоваго дохода. Фанни объявила, съ своей стороны, что желаетъ всѣмъ сердцемъ быть сестрою мистриссъ Эмми, что въ этомъ даже состоитъ единственное счастіе ея жизни, и Джой былъ не прочь отъ пріятной мысли присоединить графскій щитъ къ гербу своей кареты; но, къ несчастію, произошли событія, которыхъ нікакъ не могла предвидѣть человѣческая мудрость.

Начались въ Пумперниккелѣ великолѣпныя пиршества по поводу одного экстравыспренняго бракосочетанія. Это, въ нѣкоторомъ смыслѣ, было вожделѣннымъ событіемъ для всѣхъ пумперниккельскихъ гражданъ, и дворъ принялъ въ немъ самое дѣятельное участіе. Блескъ и роскошь были такого рода, какихъ не запомнятъ. Со всѣхъ сторонъ съѣхались принцы и принцессы, бароны и баронессы. Квартиры въ гостинницахъ возвысились до неимовѣрной цѣны, и огромныя фуры едва поспѣвали привозить съѣстные припасы для всѣхъ этихъ гостей…

Столичныя увеселенія были открыты для всѣхъ и каждаго, безъ различія сословій, возраста и пола. Воздвигнуты были тріумфальныя арки, украшенныя гирляндами, на дорогѣ, по которой должно было проѣзжать молодой четѣ. Главный фонтанъ на Монплезпрѣ изрыгалъ цѣлый день чистое виноградное вино, и подлѣ него стояли огромныя бочки съ пивомъ. Для удовольствія крестьянъ, на главной площади утвердили жерди съ привѣшенными къ нимъ на верхушкахъ серебряными часами, серебряными вилками, ветчинными окороками и сосисками, которыми каждый могъ овладѣвать какъ достойнымъ призомъ за свою ловкость. Одинъ изъ этихъ призовъ достался во владѣніе мастеру Джорджу; при общемъ рукоплесканіи зрителей, онъ вскарабкался, съ ловкостью бѣлки, на самую вершину жерди и полетѣлъ оттуда внизъ съ быстротою паденія воды. Этотъ подвигъ удальства онъ совершилъ исключительно ради славы, не имѣя въ виду своекорыстныхъ разсчетовъ. Онъ отдалъ схваченную сосиску крестьянину, который безуспѣшно подымался за нею разъ двадцать сряду, рискуя сломить себѣ шею.

Вечеромъ была великолѣпная иллюминація, и мы должны замѣтить, не ради хвастовства, что дворъ англійскаго посольства неизмѣримо превзошелъ въ этомъ отношеніи французскую гостинницу хотя тамъ шкаликовъ и фонарей было гораздо, больше, чѣмъ у насъ. Художникъ, занимавшійся деталями этой иллюминаціи, изобразилъ, съ неподражаемымъ искусствомъ, юнаго купидона, покровителя молодыхъ супруговъ, и тутъ же, для контраста, былъ олицетворенъ изнемогающій раздоръ, представлявшій удивительное сходство съ фигурой французскаго посланника. У французовъ шкалики горѣли очень ярко, но безъ всякаго эффекта.

Толпы иностранцевъ съѣхались на эти празднества со всѣхъ сторонъ. Англичанъ было очень много. Публичные балы открыты были въ Ратушѣ и Редутѣ, гдѣ отвели особенную комнату для trente-et-quarante и рулетки. Эти увеселенія продолжались цѣлую недѣлю, и каждый могъ принимать въ нихъ участіе по своему произволу.

Маленькій шалунъ нашъ, Джорджъ Осборнъ, незнавшій счета талерамъ въ своихъ карманахъ, тоже появлялся въ Ратушѣ на этихъ публичныхъ балахъ, въ сопровожденіи каммердинера своего дяди, мистера Кирша. Еще прежде этого, въ Баденъ-Баденѣ, онъ зашелъ случайно въ игорную комнату, подъ-руку съ майоромъ, который, разумѣется, не позволилъ ему играть. Въ настоящее время, пользуясь отсутствіемъ своихъ родственниковъ, уѣхавшихъ во дворецъ, онъ съ удовольствіемъ прохаживался вокругъ игорныхъ столовъ, и слѣдилъ за движеніями банкометовъ и понтёровъ. Между игроками появлялись и женщины, нѣкоторыя изъ нихъ были въ маскахъ.

За однимъ изъ рулетныхъ столовъ сидѣла свѣтлорусая женщина, въ поношенномъ платьѣ и въ чернай маскѣ, изъ-подъ которой страннымъ блескомъ сверкали жгучіе, зеленые глаза. Передъ ней лежала карта, булавка и два флорина. Когда банкометъ выкликалъ цвѣтъ и нумеръ, блондинка съ большою живостью начинала колоть свою карту, и тогда только рисковала своими деньгами, когда красные или черные цвѣта выступали извѣстное число разъ. Странно было видѣть женщину этого разряда въ числѣ задорныъ игроковъ.

Несмотря, однакожь, на принятую предосторожность, она ошиблась въ своихъ разсчетахъ, и послѣдніе два флорина, одинъ за другимъ, поступили въ кассу банкомета, когда онъ своимъ неумолимымъ голосомъ окончательно прокричалъ выигрышный цвѣтъ и нумеръ. Блондинка испустила вздохъ, пожала своими обнаженными плечами, и судорожно принялась барабанить по столу. Затѣмъ, озпраясь вокругъ, она замѣтила честное лицо Джорджа, пристально смотрѣвшаго на эту сцену. Несчастный! зачѣмъ принесло его сюда? Маска впилась въ него своими жгучими глазами.

— Monsieur n'est pas joueur? спросила она.

— Non, madame, отвѣчалъ Джорджъ.

Замѣтивъ изъ этихъ двухъ словъ къ какой націи принадлежалъ хорошенькій мальчикъ, маска сказала ему по-англійски съ легкимъ оттѣнкомъ иностраннаго выговора:

— Вы не играли никогда… Не можете ли вы сдѣлать мнѣ маленькое одолженіе?

— Какое? спросилъ, покраснѣвши, Джорджъ.

Должно замѣтить, что мистеръ Киршъ въ эту пору принималъ участіе въ rouge-et-noir, и выпустилъ изъ виду своего маленькаго господина.

— Сыграйте за меня, продолжала маска, выберите нумеръ… на удачу…. какой-нибудь… на мое счастье.

Говоря это, она вытащила изъ кармана кошелекъ, вынула золотую монету, единственную въ кошелькѣ, и положила ее Джорджу на ладонь. Мальчикъ засмѣялся и сдѣлалъ шагъ къ столу, чтобъ исполиить желаніе маскй.

Нумеръ вышелъ удачный, и монета выиграла. Начинающіе, говорятъ, всегда выигрываютъ, такъ распоряжается судьба.

— Благодарю васъ, сказала маска, укладывая деньги въ кошелекъ, благодарю васъ. Какъ васъ зовутъ?

— Моя фамилія Осборнъ, отвѣчалъ Джорджъ.

И сказавъ это, онъ вынулъ изъ кармана свой собственный кошелекъ, чтобъ сдѣлать первый опытъ въ игрѣ, какъ вдругъ въ эту минуту въ залѣ появились майоръ Доббинъ въ своемъ мундирѣ, и мистеръ Джой въ блистательномъ костюмѣ маркиза. Они возвращались съ придворнаго бала, недождавшись его окончанія. По всей вѣроятности, они ужь были въ своей гостинницѣ и отыскивали теперь пропавшаго мальчика. майоръ быстро подошелъ къ мистеру Джорджу, и, взявъ его за плечо, отвелъ немедленно отъ мѣста искушенія Затѣмъ, оглядываясь вокругъ себя, онъ увидѣлъ мистера Кирша за его интересными занятіями и, подойдя къ нему, спросилъ, какъ онъ осмѣлился завести въ такое мѣсто своего молодаго господина.

— Laissez moi tranquille, сказалъ мистеръ Киршъ, отуманенный вѣроятно виномъ, и подстрекаемый шансами игры, il faut s'amuser, parbleu! Je не suis pas au service de Monsieur.

Майоръ не захотѣлъ толковать съ пьннымъ лакеемъ и ограничился только тѣмъ, что отвелъ въ сторону маленькаго Джорджа и спросилъ Джоя, намѣренъ ли онъ идти домой. Джой стоялъ подлѣ замаскированной леди, игравшей теперь довольно счастливо. Рулетка, повидимому, начала забавлять сановника Ост-Индіи.

— Не лучше ли тебѣ идти съ нами, Джой? сказалъ майоръ.

— Нѣтъ, я останусь на минуту и подожду этого негодяя, Кирша, сказалъ набобъ.

Руководимый чувствомъ деликатности, Доббинъ, въ присутствіи мальчика, не сдѣлалъ никакихъ возраженій Джою, и, оставивъ его одного, пошелъ домой, ведя подъ-руку мастера Джорджа.

— Ты игралъ? спросилъ майоръ, когда они вышли на улицу.

Мальчикъ сказалъ, нѣтъ.

— Дай мнѣ честное и благородное слово джентльмена, что ты никогда не станешь играть.

— Отчего же? сказалъ мальчикъ, вѣдь это должно-быть очень весело.

Въ сильныхъ и краснорѣчивыхъ выраженіяхъ, майоръ Доббинъ доказалъ своему питомцу, что здѣсь нѣтъ и не можетъ быть никакого веселья, и что игра въ какую-нибудь рулетку можетъ погубить истиннаго джентльмена. Истину этого рода онъ могъ бы подтвердить и подкрѣпить разительнымъ примѣромъ отца мастера Джорджа, если бы доказательства, почерпнутыя изъ этого источника, не очерняли, въ нѣкоторомъ смыслѣ, память покойнаго капитана. Отведя его домой, майоръ ушелъ въ свою спальню и видѣлъ, какъ черезъ нѣсколько минутъ погасъ огонь въ маленькой комнатѣ надъ амеліинымъ будуаромъ. Свѣча въ комнатѣ Амеліи погасла черезъ полчаса. Мнѣ неизвѣстно, отчего майоръ съ такой аккуратностью замѣтилъ это обстоятельство.

Оставшись одинъ, Джой продолжалъ стоять подлѣ игорнаго стола. Онъ не былъ игрокомъ въ душѣ, но повременамъ не прочь былъ обращаться къ этой забавѣ, сообщавшей довольно пріятное настроеніе его джентльменскимъ чувствамъ. Въ карманѣ его параднаго жилета звенѣло нѣсколько наполеондоровъ. Джой вынулъ одинъ изъ нихъ и бросилъ его черезъ плечо замаскироваиной дамы. Монета выиграла. Блондинка посторонилась, чтобъ дать ему мѣсто подлѣ себя. Джой сѣлъ на порожній стулъ.