Бессонная война - Сэм Альфсен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Оаннес, ты…
– На вас мой навык не действует, офицер Нуска. И я бы не посмел, – легко улыбнулся юноша, который сейчас выглядел как никогда хорошо – он словно источал свет. Его простые солдатские одежды теперь были чёрными – он больше не относил себя ни к арцентам, ни к фасидцам. – Но он поможет вам отвлечься.
Нуска припомнил, что последние дни и спал спокойнее обычного, и его стали реже мучить различные видения. Возможно, кто-то другой просто поблагодарил бы преданного подчинённого, но…
Нуска, смахнув руку со своего плеча, уставился на Оанна с невиданной ранее злобой.
– Если ты ещё хоть раз используешь на мне навык без дозволения, то я буду расценивать это как поднятый на меня меч.
Глаза Оанна расширились – из изворотливого и толкового солдата он вновь превратился в нелепого мальчишку. Всего одна фраза лекаря заставила его скрючиться и сморщиться, словно ему дали пощёчину.
Внезапно в разговор вмешалась Варла. Выскочив из-за спины Нуски, она обняла Оанна за плечи.
– Эй, офицер Нуска! Просили же не обижать малыша, а сами-то! Неужто он сделал что-то настолько непростительное, чтобы говорить с ним так?
Густые брови арцентки взметнулись, а Нуска в ответ только нахмурился, вглядываясь в загоревшее, почти что золотистое лицо своей подчинённой.
– Это… наше с ним дело, – коротко ответил лекарь, а затем отвернулся и быстрым шагом направился вперёд.
Ойми, которая сегодня управляла повозкой, тут же покатила следом, но, проезжая мимо Варлы, проговорила:
– Кажется, офицер Нуска сегодня снова не в духе, да?
– Да уж… Даже Оанну досталось.
Вторая повозка, которой управлял Гард, направилась по пятам за повозкой Ойми. Однако и этот арцент не удержался от комментария:
– Разве офицер Нуска не пуще других мечтал попасть на поле битвы? Что ж он всё бросается на нас, точно злая собака?
– Нет, офицер Нуска просто… – начал было Оанн, но тоже замолчал.
И Нуска был ему благодарен. Сегодня они оба уберегли секреты друг друга, ведь лекарь уже примерно догадывался о природе способностей Оанна, а Оанн же наверняка знал причину, по которой лекарь так отчаянно рвался в бой.
На фоне кроваво-красного закатного неба отчётливо вырисовывалась фигура в одеяниях того же пугающего цвета. Необъятные поля уходили вдаль, тонули в красном свечении, пока главнокомандующая Вильна упрямо скакала на гнедом скире против марширующей многотысячной армии. И Нуска знал, кого она искала.
Виляя меж рядов формирования, Вильна быстро приближалась. Нуска даже не успел как следует запаниковать, прежде чем кто-то впереди выкрикнул:
– Четвёртый отряд? А, двумя рядами далее…
Желание прятаться и бежать при приближении опасности так просто не вытравить из сердца отщепенца. Нуска инстинктивно дёрнулся, но кое-как устоял на месте, продолжая двигаться вперёд в строю. Если он хочет попасть на границу, то обязан пройти через это испытание.
– Главнокомандующий!..
– Вторая помощница Вильна…
– Что же…
– Разве она не следует в первых рядах и…
Вокруг зашумели простые солдаты, для которых появление такой значимой персоны стало необыкновенным событием. Энергия Вильны сейчас действительно была сильна – Нуска поджилками чувствовал, как она приближается, расталкивая особо нерасторопных солдат, не успевших выскользнуть из-под копыт скира.
Энергия окружающих сурии и без того круглые сутки давила на виски, а приближение сильной арцентки вызвало у Нуски головную боль. При появлении Вильны в поле зрения лекарь уже походил на ощетинившегося кота, готового располосовать когтями лицо неприятеля.
Вильна же не спешила атаковать. Она замедлила ход, стоило ей разглядеть небольшой отряд Нуски, а затем медленно подъехала ближе, остановив поджарого зверя ровно перед носом лекаря, преграждая путь.
– Офицер Нуска, вы поедете со мной, – с холодной яростью в голосе процедила она и вскинула подбородок.
Нуска лишь ненадолго задержался взглядом на парадной военной форме: сверкающая золотом броня прикрывала торс, длинные заострённые пластины – плечи. Яркие и плотные красные одежды скрывали остальные части тела, а длинный кровавый плащ за спиной арцентки развевался, стелясь по спине ездового зверя. Длинные волосы Вильна собрала в тугой конский хвост, как у большинства аристократов в числе войск, а витиеватый остроконечный шлем прикрывал щёки и лоб, оставляя открытыми лишь нос, глаза и рот. Сейчас Вильна выглядела как воинственный великий дух, готовый сжечь дотла противника, вставшего у неё на пути.
И разве Нуска в своих грязных одеяниях, порванных сапогах и разодранном плаще мог сказать ей хоть слово против? Отказаться, закатить глаза и во всеуслышание назвать её…
– Th`are, – не раздумывая в ту же секунду громко и отчётливо выругался Нуска. – Никуда я не поеду. Не брошу свой отряд.
Конечно, Нуска мог. Даже болтаясь на виселице, он бы перед смертью умудрился смачно плюнуть, да так точно, чтобы арцентка ещё долгое время оттирала глаза.
– Это приказ, офицер Нуска. Если ты хочешь, чтобы твой отряд остался при тебе и… – Вильна скосила взгляд и даже поморщилась, оглядев Оанна с ног до головы. – …некоторые из его членов не отправились пешком до Арценты прямо сейчас.
– Th`are, как будто сюда мы шли не пешком! Вечно знатные…! – подавив очередное ругательство, выкрикнул Нуска, но замолчал, скрежеща зубами. Он не мог подвести своих подчинённых, но… Яркое воспоминание о том, как его когда-то вынудили покинуть Эрьяру, сейчас стояло перед глазами. Лекарь думал, что давно позабыл о том случае, но надменное, чрезмерно высокомерное лицо Вильны заставило его окунуться в прошлое.
– То, что офицер Нуска шёл от самой Арценты сюда пешком, – лишь его проблема. Научиться верховой езде за год смог бы любой деревенский дурак, – ядовито отозвалась Вильна, а затем подъехала ближе и свесилась из седла. Её рука грубо легла на плащ Нуски – арцентка подтащила упирающегося лекаря прямо к скиру. В глазах Вильны плясал опасный огонёк.
– Сейчас же забирайся на скира. Ты должен понести наказание. И твоя судьба, и судьба твоего отряда ещё не решены. Так что если не хочешь…
– Да лучше я отправлюсь под трибунал, чем сяду с тобой на одного скира! – рявкнул со всей накопившейся за год злобой Нуска. Он терпел эту женщину слишком долго: её глупость, её высокомерие, её нетерпимость.
Вильна молчала, но её брови уже вырисовывали глубокую впадину над переносицей. Видимо, втаскивать офицеров в седла насильно не было принято в армии. Вот уж радость!
Однако, кажется, вторая помощница тоже успела малость поумнеть за год. Вскинув голову, она многозначительно проговорила:
– Разговор касается не только тебя, офицер Нуска. Если ты
