Москва. Лица. Факты. Свидетели эпохи - Леонид Николаевич Лазарев

и водородного оружия. Именно этот вывод был главной целью мероприятия с позиции советского руководства, которое было попросту не готово к полномасштабной военной конфронтации с Западом. Обеспечить выживание и победу Советского Союза следовало не при помощи прямой силы, но посредством искусства, которое должно было превратить символического голубя мира Пикассо в мощнейшее внешнеполитическое оружие.

Не случайно одним из основных мероприятий в рамках VI Фестиваля молодежи и студентов стало проведение в двух павильонах выставочного здания Союза советских художников на Кузнецком мосту Международной выставки художественной фотографии, которая открылась 29 июля. На стендах фигурировали следующие лозунги: «Труд и мир неотделимы», «Атомная война против них? [детей, матерей] – Нет, никогда!» – Экспозиция была составлена примерно из 900 работ, отобранных из первоначального количества в три тысячи снимков из тридцати шести стран. Любопытно, что со стороны США на выставке участвовал всего один фотограф, Фр. Бад, который, тем не менее, продемонстрировал серию снимков на темы «Выборы в Америке», «Нью-Йорк» и «Американцы на отдыхе». Были представлены как монохромные, так и цветные снимки, пускай даже последние составляли небольшую часть экспозиции. Весьма разнообразной была и стилевая принадлежность экспонатов, среди которых были как реалистические, так и более смелые работы, которые советская критика охарактеризовала как «крайне формалистические». Фотографическое искусство как ничто другое стало одной из главных арен столкновения капиталистических и советских идеалов мироустройства. Убедительная сила фотографии и наивная вера зрителя в ее «правдивость» к середине 1950-м гг. уже были давно известны обеим сторонам противостояния и рассматривались как мощнейшие инструменты идеологического противоборства. В этой борьбе ставка делалась не только на фотохудожников, но и на фотолюбителей. Последних также привлекали к участию в фотографической дискуссии, к примеру, в рамках специальной встречи в Доме ученых, которая состоялась 30 июля. Все дело было в том, что советская фотографическая среда, в особенности ориентированная на экспорт высококачественного визуального материала международного уровня, испытывала нехватку кадров и активно нуждалась в новых ярких именах. Фестиваль молодежи и студентов должен был стать для молодых фотографов своеобразным конкурсом на профпригодность, который должен был выявить среди многих наиболее достойных будущих лидеров советской фотографии. Так, среди призеров выставки фестиваля фигурировали имена двух советских авторов нового поколения, В. Генде-Роте и А. Мукасея, которые были удостоены серебряных медалей.

Кондуктор троллейбуса. 1959

К моменту проведения Фестиваля молодежи и студентов соответствующий статус с точки зрения уровня профессиональных и творческих навыков прочно закрепился за Д. Бальтерманцем. Этот мэтр советской фотографии, как и Е. Халдей, прошел Великую Отечественную войну и являлся автором сильнейших в символическом отношении работ. Несмотря на все типичные злоключения советской жизни, Бальтерманц стал не только одним из самых востребованных фоторепортеров Советского Союза, но и автором наиболее ярких в художественном отношении фотокадров. Именно Бальтерманцу поручали съемку самых ответственных событий официальной жизни, к примеру, освещение траурных мероприятий, связанных с похоронами Сталина. Будучи главным фотокорреспондентом «Огонька», Бальтерманц к середине 1950-х гг. стал лицом советского фоторепортажа для иностранного зрителя и напрямую участвовал в формировании облика Советского Союза за рубежом. Его фамилия стала попросту нарицательной, причем настолько, что в знаменитом художественном фильме «Не самый удачный день» (1966 г.) его известность была обыграна в шуточной манере Н. Михалковым. С точки зрения задач участия советской фотографии в международной художественной полемике Бальтерманц подходил как нельзя лучше по двум основным причинам. С одной стороны, он отличался от многих коллег-современников тем, что всегда сохранял в основе своего творчества высокий уровень художественного исполнения своих произведений, то есть никогда не пренебрегал правилами композиционной, тональной и технической реализации своих работ. С другой стороны, отвечая на вопрос о том, что для него является главным – съемка действительности или же постановка, – фотограф был одним из немногих, кто не боялся открыто заявлять, что не видит необходимости проводить между этими приемами жесткую границу и допускает использование любого из этих методов в целях качественного изготовления конечного творческого продукта. Именно по той причине, что мастерство Бальтерманца позволяло ему выполнять кадры, в которых постановка и моментальная съемка были попросту неотличимы друг от друга, он стал столь успешен и в итоге добился статуса главы фотосекции Союза советских обществ дружбы и культурной связи с зарубежными странами.

Вместе с тем усилий одного лишь Бальтерманца было совершенно недостаточно для того, чтобы подкрепить на практике точку зрения о превосходстве советского фотографического репортажа по отношению к западным аналогам. Требовались молодые активные фоторепортеры, чье творчество должно было стать проводником идеалов советской жизни за рубежом. Однако их было далеко не так просто отыскать, принимая во внимание, что последовательное художественное образование в области фотографии к середине 1950-х гг. было пока что научной фантастикой. К тому же молодые фотографы должны были быть не только творчески подготовлены, но и обязательно иметь четкое представление о задачах советского политического искусства. Они должны были осознавать тонкую грань между советским идеологическим репортажем и «буржуазным формализмом», с одной стороны, и «мелочным натурализмом» – с другой. Ведь отклонение в сторону любой из этих крайностей означало сведение на нет всей проделанной ранее агитационной работы. В этом смысле новые звезды советского фоторепортажа должны были быть действительно творческими самородками, обладающими предельно высоким уровнем творческой и идеологической проницательности.

В октябре 1957 г. на волне успеха Международной выставки художественной фотографии VI Фестиваля молодежи и студентов был организован конкурс любительской фотографии. На конкурс было прислано около трех тысяч фотографий. В январе 1958 г. состоялась специальная встреча фотолюбителей, на которой жюри объявило имена победителей. Лучшими были признаны фотографии Б. Парамонова, Л. Лазарева, Г. Курусь, В. Григорьевой, В. Соколова, О. Долгополова. Также на этой встрече было предложено организовать секцию фотолюбителей при Комитете молодежных организаций СССР. Таким образом, по результатам VI Фестиваля молодежи и студентов возникло объединение, на которое была возложена задача по консолидации творческих усилий, аккуратной художественной огранке и сохранению производственной мотивации редких молодых фотографов-«алмазов». По сути фотосекция представляла собой своеобразное специализированное подразделение, которое было призвано выполнять задачи по обеспечению конкурентоспособности будущего советской фотографии. В соответствии с данным предназначением состав фотосекции формировался как из фотографов, так и из представителей смежных профессий. Так, в состав фотосекции входили 30 человек, что подсознательно образовывало фотографический «взвод». В список «полевых агентов» фотосекции были включены имена 27 фотографов, впоследствии ставших элитой советского фотоискусства. Среди них были такие звезды, как В. Ахломов, Н. Свиридова и Д. Воздвиженский, В. Генде-Роте, И. Гневашев, Г. Копосов, Л. Лазарев, П. Носов и Л. Шерстенников. Наряду с «боевым составом» в списке фотосекции фестиваля значились еще три фигуры, которые сыграли важную роль в определении пути развития советского фотоискусства середины – второй половины XX в. Так, Л. Дыко, как одна из