Извините, что мне не жаль - Софи Ренальд

одинаковый. Так что если приплюснуть ее, как кофе в прессе, а то, что останется, одеть в дешевые шмотки и снабдить ньюкаслским диалектом, выйдет что-то вроде меня, и то не совсем. Не говоря уже о том, что мой папа далеко не миллиардер. И теперь, каждый раз глядя в зеркало, я задавалась вопросом, неужели люди смотрят на меня и думают: «Боже, да это просто пухленькая, низкорослая версия Иванки Трамп, только зубы у нее, конечно, похуже!». Можете себе представить, как это повлияло на мою самооценку.

Я пошла на визг, который доносился снизу, скорее всего от бензопилы, и навстречу яркому солнцу. На плитке лежали опавшие листья, сучки и несколько веточек, но Тима нигде не было видно. Хотя из окна на верхнем этаже, своего так называемого укрытия, выглядывал Снежок, белый соседский кот. И вид у него был явно недовольный. Потом шум прекратился, и я услышала голос Тима:

– Я здесь.

Я не знала, как работают арбористы. Может, на лестницы забираются? Но он забрался на одну из веток и висел прямо на дереве, высоко-высоко. Защитные очки закрывали лицо, но никак не достоинства его стройной фигуры.

– Почти все, – крикнул он, – потом уберусь и поеду.

– Может, сделать вам чашечку чая или что-нибудь такое? – предложила я, – Может, холодного? Сегодня жарко.

«Боже, ты говоришь, как актриса из дешевого порно, Шарлотта», – подумала я, съежившись. Но вроде бы он не возражает.

– С радостью, – ответил Тим, снова включил свою бензопилу и вернулся к работе. Какое-то время я стояла и смотрела на него. В мужчине, занимающемся трудной и опасной физической работой, что-то есть – что-то очень сексуальное. В том, как его крепкое тело остается неподвижным, держась за ветку одними бедрами. И в том, как его лицо стало таким суровым и сосредоточенным. Он казался таким невозмутимым, несмотря на то, что висел на высоте нескольких метров над землей с пилой, которая, если бы он хоть на секунду отвлекся, тут же лишила его руки. Ну и конечно, нельзя забывать, что он был молодым и красивым. Не уверена, что арборист среднего возраста с пивным брюшком произвел бы на меня такое же впечатление – если такие вообще существуют. Может, и нет. Может, все они уже попадали с деревьев, лишились рук или ног. А может, страх высоты взял свое и они ушли на пенсию.

Нехотя я перестала за ним наблюдать и пошла в дом. В холодильнике стояло несколько банок диетической «Колы» и бутылок пива, которые оставил Генри. Скорее всего, Тим от них откажется, ведь он на работе и за рулем (и к тому же машет смертельной бензопилой), но я все равно предложу. Еще я поставила чайник, на всякий случай. Я заметила, что у меня немного дрожали руки – даже смешно, и вспомнила слова ведущей подкаста «Извините, что мне не жаль» – Плохой Девочки, о которой я как раз и подумала:

Не волнуйся! Ты же не должна с ним спать, боже мой! Просто немного повеселись, пофлиртуй. Поймай его взгляд, пошути, посмейся вместе с ним. Может, даже позволь себе немного физического контакта. Прикоснись к его руке, например.

Насколько это будет сложно? Я знала ответ: это будет невероятно сложно. По части флирта я была такой же отсталой, как Пол Гаскойн [6], когда он вернулся в футбол. Я подождала, пока Тим убрался и отнес все инструменты в фургон. Потом он вошел в кухню и сказал:

– Все, готово. Теперь ваши соседи могут не волноваться за черепицу на крыше.

– Что хотите выпить? – спросила я, медленно указывая на чайник и холодильник. Тим снял свою рабочую куртку, и мои догадки насчет его фигуры полностью оправдались. У него были такие накачанные руки, что от них растягивались рукава его белой футболки, запачканной древесным соком и по́том там, где соприкасалась с телом. А под джинсами происходило еще более будоражащее движение мускулов. Просто огонь.

– Стакан воды, спасибо, – сказал он, и я поняла, что все это время снова на него пялилась.

Я набрала воды из-под крана в пивную кружку и добавила туда пару кубиков льда, жалея, что не могу приложить их к своим горящим щекам. Или к его накачанному прессу – лед сразу растает от соприкосновения с кожей и побежит аппетитной струйкой прямо к его… Шарлотта! О чем ты вообще думаешь?

– Так что вы там делали? Это очень опасно? – спросила я.

– Да ничего особенного на самом деле. Это опасно, только если не знаешь, что делаешь.

Тим подошел и взял кружку у меня из рук. Он был так близко, что я чувствовала его запах: дезодорант или гель для душа, что-то такое, и древесный запах, оставшийся на руках и на нем самом – такой сыроватый, сексуальный, мужской запах. Это опасно. Я не знаю, что делаю.

– Кем вы работаете? – спросил он.

– В сфере финансов, – ответила я, – помощником администратора в хедж-фонде в Мейфэйре. Совсем не так увлекательно, как ваша работа.

– Это не всегда увлекательно. Только иногда.

Он посмотрел на меня, а я на него. Мы долго глядели друг на друга, и в тот момент что-то изменилось. Я знала, что он понимает, о чем я думаю, и чувствует то же самое. Тихая, солнечная кухня сразу же зарядилась сексом, как будто это танцпол в клубе или номер люкс для молодоженов в отеле «Флэш».

Я ему нравлюсь, и это точно (даже если я пухлый двойник Иванки), но не знаю, что сказать, не могу придумать ничего остроумного, да и вообще ничего.

Он сделал большой глоток воды, подошел еще на шаг ближе и отдал мне кружку, не отводя глаз.

– Значит, твоя вторая половинка сейчас не дома? – спросил он.

Я послушала всего один эпизод «Извините, что мне не жаль», и то заснула, не дослушав его до конца, но была уверена, что знаю, что ведущая сделала бы на моем месте.

Она бы включила свою внутреннюю плохую девочку и ответила: «На самом деле я свободна», при этом глядя на него сквозь ресницы и взмахивая локонами.

Затем сделала бы шаг вперед, а ближе уже и некуда. Дотронулась до его руки – до места, где рукав растянулся от бицепса, и почувствовала тепло и мягкость его кожи, именно такой, какой она кажется, а под рубашкой – упругие и сильные мускулы. Она бы улыбнулась и приблизилась к его лицу, дожидаясь поцелуя, прикосновения и всего, что было бы дальше. А может, набралась бы смелости и страстно поцеловала его первая.

Но я… ничего подобного не сделала. Пошла на попятную. И услышала собственный голос:

– На самом деле он придет с минуты на минуту.

А Тим сказал:

– В таком случае мне лучше поторопиться.

Я дождалась, пока он