Горький аромат фиалок. Роман. Том третий - Кайркелды Руспаев

– Вы не ответили на мой вопрос, – начальническим тоном напомнил замминистра.

– Извините. Просто я не ожидал, что моя судьба интересует заместителя министра образования.

– Нас интересует судьба каждого учителя и каждого ученика, – в том же тоне продолжал собеседник. И вновь вернулся к своему вопросу.

– Знаете, это долгий разговор… – начал Заманжол.

– А я, собственно, не спешу, – заметил замминистра, – Я должен разобраться во всем. Так почему вы уволились из школы? Неужели вас прельстила разгрузка вагонов?

Заманжол усмехнулся. Ему вспомнились его же слова о том, что разгружать вагоны легче, чем работать учителем. Он взглянул на замминистра и предложил:

– Вениамин Алексеевич, а поехали ко мне домой. Там и поговорим не спеша. Вы где остановились?

– Пока нигде. Я не собираюсь здесь задерживаться. Вот поговорю с вами, наведаюсь в вашу школу, и домой, в столицу.

– Ну, тогда погостите у меня. Супруга как раз дома. Там и поговорим обо всем спокойно.

«А он подмазывается, – решил замминистра, – Сейчас организует пышный стол – бешбармак, выпивка… обычная история. Нет, нельзя соглашаться».

– Извините, я не могу принять приглашения. Я нахожусь здесь по делу. Если не хотите беседовать в машине, можем отправиться в гороно.

– Нет—нет! – поспешил отказаться от этого предложения Заманжол, – Давайте поговорим здесь. Дело в том, что в нашей школе невозможно нормально работать.

Замминистра усмехнулся.

– Почему? – спросил он, – Не потому ли, что очень трудные ученики? Или ученицы – занимаются черт-те чем?

Заманжол насторожился. О чем этот замминистра?

– Что вы имеете в виду? Чем занимаются ученицы?

– Ну, например, выходят на панель.

Заманжола словно обдали холодной водой. Ах, вот оно что! Конечно, замминистра уже побывал в школе. Как же он не подумал об этом. И конечно, Дарья Захаровна постаралась. Заманжол заметил на лице высокого чиновника усмешку, больше напоминавшую ухмылку, и понял, что разговор с ним бесполезен.

– Значит, Дарья Захаровна вам все обрисовала? – сказал он, – Только вы очень ошибаетесь, если верите ее словам.

– Но я разговаривал не только с ней, – солгал замминистра, – Учителя отзываются о вас не очень лестно. И ученики тоже.

Заманжол кивал, опустив голову. А ведь он уже загорелся надеждой. Ведь он почти уже поверил, что в министерстве есть люди, которым можно все объяснить, поделиться с ними своими мыслями относительно всей системы школьного образования, рассказать о том, что творится в их школе.

– Если вам известно все обо мне, то зачем я вам? – сказал он, – Или разговор со мной нужен вам для галочки?

Заманжол попал в самую точку. Замминистра отвел взгляд. Он не нашелся для ответа. Прокашлявшись для порядка, он сказал, не глядя на собеседника:

– Давайте вернемся к моему вопросу. Почему вы написали заявление?

– Потому что у меня несносный характер, – Заманжол вкладывал в свои слова всю горечь испытанного разочарования, всю горечь очередной несбывшейся надежды, – Потому что я неуживчив с коллегами. И аморален к тому же – не могу пропустить ни одну ученицу на панели. Что еще вам нарассказала Дарья Захаровна?

Замминистра пожал плечами. Он сказал:

– Вы сами подтверждаете ее слова. И теперь я убежден – вам и вправду лучше разгружать вагоны.

– Да, и я так думаю, – сказал Заманжол, собираясь покинуть машину, – Только жаль наших детей. Вам там, в министерстве, стоило бы думать о них хоть иногда.

Замминистра отреагировал весьма болезненно.

– Мы сами знаем, о чем нам стоит подумать!

– Конечно, конечно! – сказал Заманжол, открыв дверцу. Затем покинул машину, бросив напоследок:

– Прощайте! Привет министру.

3

Модернизация международного морского порта подходила к своему логическому завершению. Много уже сделано, но и предстоит сделать немало. Кантемир Всеволодович дневал и ночевал там, стараясь не сорвать график работ. Владимир теперь бывал там каждый день. Его уже не узнавали разве что новенькие сотрудники да прикомандированные из других подразделений компании, расположенных на других точках побережья острова.

Юрий Крымов взвалил на своих сотрудников дополнительное задание – прощупать всех акционеров компании и некоторых из директоров. Все, что добыли его подчиненные, Юрий тщательно вносил в базу данных. Вот, например, он доложил Владимиру Павловскому (тот уже изменил фамилию) о трех дочерях Цветова и о том, как владелец второго по величине пакета акций самолично участвует в их занятиях музыкой и камерным пением.

– Любопытно, – так отреагировал Владимир на это сообщение, – Никто бы не подумал, что этот щетинистый и вечно сердитый человек занимается музыкой. И что, – эти его дочери – участвуют в концертах?

– Оказывается, они должны дать сольный концерт в столичной консерватории. Сейчас их папаша усиленно готовит их к выступлению.

– М-м… и когда должен состояться этот концерт?

– На следующей неделе. Точнее, в следующую пятницу. Уже проданы все билеты – трио Цветовых завоевывает все большую популярность в столице.

Владимир ненадолго задумался. А потом сказал, а по сути приказал:

– Так! Мне нужны два билета на этот концерт. Вы можете достать?

– Не знаю… нужно попробовать.

– Юрий, это очень важно для меня… для нас всех. Вы должны достать эти билеты, не знаю как, но я со своей супругой должен попасть на этот концерт. Можете располагать моей личной кассой, я выделю любую требуемую сумму.

Владимир с Юлией сумели попасть на концерт. Трио дочерей Цветова выступило блестяще. Большой зал консерватории сотрясался от непрерывных аплодисментов после каждого их выступления. Счастливый отец сам аккомпанировал им и Владимир с трудом узнавал этого прежде хмурого мужчину, одевавшегося всегда немного неряшливо, в помятый костюм, а теперь сидящего за белым концертным роялем в смокинге.

Когда концерт закончился, Владимир с женой прошли за кулисы. Они вручили девочкам по пышному букету, и Владимир поздравил их и пожал руку Геннадию Аристарховичу. Видно было, что тот приятно удивлен. Он совсем не ожидал, что его главный противник посетит концерт, и тем более, – что он придет поздравить его и дочерей за кулисы.

– Поздравляю вас и ваших дочерей с таким грандиозным успехом! – Владимир тряс руку Цветову и тот смущенно улыбался, – Ваши девочки – супер! Их ждет большое будущее.

На это счастливый папаша отвечал так:

– Благодарю вас, Владимир Михайлович. Признаться, ваш визит явился для меня неожиданностью. Я даже не мог подозревать, что вы посвящены в мое, так сказать, хобби.

Владимир широко улыбнулся.

– Э-э, Геннадий Аристархович, если это хобби, то каким должно быть выступление профессионала? По-моему вы просто наговариваете на себя и на ваших дочерей. Нет, вы настоящий аккомпаниатор, а они (в этом месте Владимир повернулся к дочерям Цветова; рядом с ними теперь стояла их мать, с которой беседовала Юлия) профессиональные певицы. Правда, я не музыкант, но даже непосвященному это ясно.

Цветов поблагодарил его за теплые слова, а потом познакомил со своей женой. Тут подошли и другие поклонники и поклонницы таланта Цветовых, среди них два-три держателя акций компании Павловских, а также, известные в столице люди – бизнесмены, политики, местные знаменитости – все они были приглашены на банкет по случаю такого грандиозного успеха. Приглашение получили и Владимир с Юлией. Таким простым способом Владимиру удалось, так сказать, проникнуть в круг родственников и друзей Цветова. Оказалось к тому же, что супруга Цветова, Варвара Леонидовна, была внучкой того самого капитана каботажного пароходика, на котором первый из Павловских прибыл на этот остров.

После того памятного концерта в консерватории Владимир с Юлией устроили прием в честь годовщины прибытия на остров Надежды. Были приглашены все директора и акционеры компании, сотрудники центрального и других офисов. Самое первое приглашение получили супруги Цветовы. Когда празднество было в разгаре, хозяин пригласил Цветова в курительную, и Геннадий Аристархович принял приглашение.

– Геннадий Аристархович, – начал Владимир, когда гость опустился на кресло и он сам сел на другое, – Я хотел бы предложить вам свою дружбу. Знаете, я был очень удивлен, когда узнал о ваших музыкальных способностях. Как-то так получается, что мы ничего не знаем об окружающих нас людях, и судим о них поверхностно. Поэтому-то и так много недопонимания среди людей. Вот вы…

Тут Владимир помедлил, делая затяжку и выпуская дым – Цветов внимательно слушал. Он был заинтересован этим приватным разговором, хотя, в общем-то, знал, о чем пойдет беседа.

– Вот вы. Ведь вы приняли меня в штыки вначале.

Цветов усмехнулся.