Журнал «Вокруг Света» №10 за 1988 год - Вокруг Света

Для того чтобы полетать с парапланом, не нужно подниматься в воздух на самолете или вертолете. Если вы заберетесь на высокую гору, разложите на склоне ткань «купола» — как по старинке называют парапланеристы конструкцию, очень похожую в полете на надувной матрац, состоящий из семидесяти секций, разделенных перегородками,— и заручитесь поддержкой ветра нужного направления, то вам останется сделать навстречу его порывам несколько энергичных шагов — и вы летите.

Полеты с парапланом на дальность, длительность и точность приземления за рубежом называют «парафан», что в переводе означает что-то вроде «полет-кейф». В последнее время стал очень модным и «параски» — полет с парапланом после разгона на горных лыжах. Австрийцы в этом году провели первый чемпионат мира по полетам с парапланом. К сожалению, в нашей стране такого вида спорта пока еще нет, а событие, о котором я рассказываю, имело лишь несколько прецедентов.

После трагического, тогда еще парашютного, прыжка на Памир летом 1968 года прыгать в горах с каким-либо летательным средством категорически запретили. Приказ этот не отменен и по сей день.

В то лето десять опытнейших парашютистов прыгали с самолета на пик Ленина. От намеченного места приземления их снес сильнейший ветер и, разогнав до скорости идущего по шоссе автомобиля, бросил на скалы. Четверо парашютистов разбились насмерть, один был сильно покалечен. Всю десятку от гибели спасло лишь то, что на склоне их встречала группа опытных альпинистов. Попав на высоту семь тысяч метров, парашютисты — опытные сильные спортсмены — оказались практически парализованными горной болезнью. Они спускались с пика в три раза дольше обычных альпгрупп, оставив в скалах тела погибших товарищей.

Девятнадцать лет спустя два участника того памятного восхождения и два молодых спортсмена-парашютиста на свой страх и риск вновь поднялись на пик Ленина, провели трое суток на высоте семь тысяч метров, и оттуда парашютисты попытались спуститься на парапланах. Летали Сергей Калабухов, испытатель парашютов, мастер спорта, и Николай Зозуля, мастер спорта международного класса, рекордсмен СССР. Сергей, продержавшись в воздухе, несколько секунд, оказался на склоне и спускался к лагерю пешком. Николай парил шесть минут, за которые он успел отморозить стопы и пальцы рук.

Иду вслед за тезкой — Сергеем Коробейниковым, одним из шести Сергеев, оказавшихся в нашей компании. Товарищи предусмотрительно отдали меня на попечение бывшего десантника, и теперь мы не спеша делали зигзаги вниз к шумному желтому ручью, через который уже переправились остальные участники сегодняшней тренировки. Кто-то машет красной майкой, созывая остальных. Со стороны горнолыжной базы спешит Сергей Калабухов. Он опустился в нескольких десятках метров от здания, но, заметив сигнал, понял, что товарищи облюбовали седловину невысокой горки для новых полетов. Через полчаса он выбрался на отлогую площадку над поросшим арчой и редкими кустами миндаля склоном, где его терпеливо ждал Божуков.

Это ожидание — нередкий и отнюдь не малозначительный эпизод работы экспедиции во время такобского сбора. К великому огорчению участников, в их распоряжении было только три параплана, причем далеко не новейшей, отечественной конструкции — все, что им удалось раздобыть. С помощью этих парапланов за неделю, отведенную на сбор, парашютисты должны были отработать старт со снежников и посадку на незнакомом склоне, а альпинисты — освоить азы техники полета под крылом.

Наконец Валентин Михайлович застегивает на груди лямки подвески параплана и бросается вниз. После утренних полетов смотреть на его отчаянные попытки страшновато. Пять или шесть раз Божуков попадал в арчовые купы, не пролетев и десятка метров,— вялое движение воздуха, разогретого полуденным солнцем, не могло поднять параплан. Видя безнадежность его попыток, я вернулся на базу, но Божуков пришел только через час, задумчивый и недовольный.

После обеда он вновь полез на склон, а за ним и большинство участников сбора. Парашютисты на этот раз не летали, а помогали альпинистам готовиться к первым полетам. Тон, как всегда, задавал научный руководитель. Ветер теперь «работал». Взлетал Божуков почти механически, почти без ошибок и, аккуратно развернувшись против ветра, приземлялся на зеленом пятачке у подножия. Потом, подобрав параплан, Божуков поднимался обратно и снова летел, доводя качество прыжка до предельной отточенности.

Глядя на его успехи, ребята отчаянно носились по склону, но взлететь почему-то никому не удавалось. Опытный скалолаз Игорь Азарьев осторожно опробовал новую для себя роль. Инженер-аэродинамик, разработчик моделей дельтапланов, он не раз поднимался на них в небо. Но параплан с первых же минут показал, что может быть и строптивым. Взлететь Азарьеву удалось лишь однажды, причем приземлился он довольно жестко и больше не испытывал судьбу.

Отказался от бесплодных попыток и Сережа Беломестное. Здорово ударившись бедром о камни, он так и не поднялся над склоном на те десять метров, где параплан ведет себя гораздо увереннее. Морщась от боли, снял лямки подвески и отдал крыло товарищам.

Бесстрашный Григорий Скаллер забирался повыше и очертя голову несся вниз, тщетно пытаясь поймать в трепещущее за спиной полотнище поток нужной силы. В какие-то мгновения ему казалось, что он летит, и тогда Григорий начинал судорожно дергать за стропы управления, чего в этот момент делать было не нужно. Параплан валился набок, а Скаллер, бешено работая ногами, чудом избегал удара о камни.

Мой утренний страховщик Сергей Коробейников положил конец мытарствам товарищей. После очередного разбега он оторвался от земли, но, не пролетев и двух десятков метров, врезался в торчащий на пути куст и упал, почти сразу крикнув, что, кажется, сломал ногу.

Скаллер посадил Сергея на шею и понес вниз. По счастливому стечению обстоятельств все это произошло недалеко от базы. Уже через пятнадцать минут кто-то добежал до нее, и навстречу им выехал на своей машине Юрий Баранов.

На этом тренировочные прыжки первого дня закончились. Счет удач и поражений оказался равным: два — два. Сложные утренние прыжки со снега закончились двумя прекрасными приземлениями, и одной травмой. Так красиво стартовавший Игорь Солосин при посадке сильно ушиб ногу. Второй неудачей был прыжок Сергея Коробейникова.

На следующий день после краткого совещания все, кто мог летать, решили ехать на перевал Анзоб, выше в горы, и продолжить полеты. Но перевал оказался закрытым из-за оползней. Однако вчерашние неудачи так раззадорили ребят, что никто не захотел возвращаться. Погода была летная. Склон над кишлаком Хазора оказался идеально гладким, покрытым густой травой.

Прыжки удались всем. Сергей Беломестнов, позабыв о вчерашних ушибах, летал, кружился, владел парапланом так, будто занимался этим делом всю жизнь. Ребята говорили, что наконец-то им помог ветер. Он, как по заказу, дул точно снизу вверх по склону, сильно и ровно, а при таком ветре параплан как будто и не требует никаких навыков, оттолкнулся от земли — и летишь!

В последний день парашютисты все-таки слетели со снежника над Анзобским перевалом. Юрий Баранов парил пять минут!

Такоб.

Сергей Бура, Валерий Орлов (фото), наши спец. корр.

Б. Травен. Сокровища Сьерра-Мадре

Продолжение. Начало в № 8, 9.

Бандиты рубили сучья и молоденькие деревья и начали вязать катки-фашины по индейскому образцу. Спрятавшись за ними, они могли совершенно спокойно добраться до канавы и с удобной во всех отношениях позиции обрушить свой смертоносный огонь на осажденных. Допустим, в канаве еще можно было бы обменяться несколькими выстрелами, но конечный итог предрешен. Этому плану ничего нельзя было противопоставить. Что оставалось делать? В последнем ближнем бою просто отдать свою жизнь. Ведь тому, кто попадет в руки бандитов, слез радости проливать не придется.

— Меня, вообще-то, удивляет, как это они раньше не додумались,— сказал Куртин.— Ведь это старый индейский трюк.

С какой стороны обороняющиеся ни обдумывали создавшееся положение, они так и не придумали, как спастись из этой дьявольской западни.

Может быть, взобраться вверх по скале в надежде укрыться за одним из ее выступов? Но пока они будут карабкаться по почти отвесной стене, их запросто перестреляют на полдороге. Будь то днем или ночью.

Потому им ничего не оставалось, как просто наблюдать за бандитами. Часа в четыре пополудни фашины будут готовы, к этому времени следует и ожидать нападения, если только бандиты не предпочтут атаковать с наступлением ночи.