Всемогущее правительство: Тотальное государство и тотальная война - Людвиг фон Мизес
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Однако даже эта мрачная перспектива может оказаться чрезмерно оптимистичной. Не видно признаков того, что народы Запада готовы отказаться от политики этатизма. Но в таком случае они не смогут отказаться от взаимной экономической войны, от экономического национализма и не смогут установить мирные отношения между своими странами. Тогда мы вновь окажемся в ситуации, с которой мир однажды уже не справился в период между двумя мировыми войнами. Результатом станет третья война, еще более ужасная и разрушительная, чем предшествовавшие. Последняя часть книги посвящена обсуждению условий, которые могут обеспечить западным демократиям хотя бы относительную политическую и экономическую безопасность. Там я также пытаюсь выяснить, можно ли разработать некий план, который бы обеспечил прочный мир в нашу эпоху всемогущества государства.
IV
Главным препятствием для беспристрастного изучения современных социальных, политических и экономических проблем, а также для всех попыток выдвинуть более приемлемую политику, чем та, которая привела к нынешнему кризису цивилизации, является упертый, бескомпромиссный догматизм нашего времени. Народы охвачены новой разновидностью идолопоклонства – культом государства. Люди требуют наказаний и принуждения, грозят бедами и насилием каждому, кто не преклоняет колени перед новомодными идолами!
Это совершенно бесспорно в отношении сегодняшних России и Германии. Можно назвать русских и немцев варварами и заявить, что такого не может случиться с цивилизованными народами Запада, но это не изменит положение вещей. На Западе осталась лишь горстка сторонников терпимости. И левые, и правые партии повсеместно относятся к свободе мысли с чрезвычайной подозрительностью. Весьма характерно, что в эти годы отчаянной борьбы против нацистской агрессии известный своими просоветскими настроениями британский автор имеет дерзость доказывать полезность инквизиции. «Инквизиция, – пишет Дж. Кроутер, – полезна для науки, когда защищает интересы поднимающегося класса»[3]. Ибо «опасность или достоинство инквизиции зависят от того, используется ли она от имени реакционного или прогрессивного правящего класса»[4]. Но кто «прогрессивен», а кто «реакционен»? Относительно этого вопроса между Гарольдом Ласки и Альфредом Розенбергом есть примечательная разница.
Конечно, за пределами России и Германии инакомыслящие пока что не рискуют быть осужденными на расстрел или медленную смерть в концентрационном лагере[5]. Но мало кто обращает серьезное внимание на их идеи. Если человек пытается оспорить доктрину этатизма или национализма, вряд ли кто-либо возьмется за тщательное изучение его аргументов. Еретиков высмеивают, оскорбляют, игнорируют. Критика взглядов влиятельных групп или сомнение в благотворности государственного всевластия стали восприниматься как нахальство или дурной тон. Набор догм, усвоенных общественным мнением, все в большей степени оказывается вне критики. Во имя свободы и прогресса сами прогресс и свобода постепенно оказываются вне закона.
Защита доктрины с помощью полиции, угроз и насилия – свидетельство ее внутренней слабости. Даже не имей мы иных методов оценки нацистских доктрин, достаточной уликой послужил бы один-единственный факт, что они нуждаются в покровительстве гестапо. Идеи, способные выдержать испытание логикой и разумом, могут обойтись без преследования скептиков.
Нельзя взваливать всю ответственность за эту войну на нацизм. Неспособность других народов вовремя остановить нацизм и воспрепятствовать новой немецкой агрессии способствовали этой катастрофе в той же мере, что и внутренняя эволюция Германии. Притязания нацистов ни для кого не были секретом. Сами нацисты афишировали их в бесчисленных книгах и брошюрах, в каждом номере многочисленных газет и журналов. Никто не может обвинить нацистов в том, что они тайно готовились к осуществлению своих планов. Имеющий уши, чтобы слышать, и глаза, чтобы видеть, не мог не знать об их намерениях.
Ответственность за нынешнее состояние дел в мире лежит на доктринах и партиях, определявших развитие политики в последние десятилетия. Обвинение в адрес нацистов не снимает ответственности с виновных. Да, нацисты и их союзники – отъявленные злодеи. Но ведь главной целью политиков и должна быть защита народа от враждебных замыслов злодеев. Не будь дурных людей, не было бы и нужды в правительстве. Если те, кто несет ответственность за работу правительства, не сумели предотвратить беды, это означает, что они не справились со своей задачей.
В последние 25 лет на повестке дня не было политической задачи важнее, чем предотвращение этой войны. Но политики были либо поражены слепотой, либо продемонстрировали полную неспособность хоть что-то противопоставить надвигающейся катастрофе.
Левые партии заняли удобную позицию, ведя себя так, как будто на них снизошло откровение, сообщившее им, что хорошо и что плохо. Они знают, что источник всех бед – частная собственность и что общественный контроль над средствами производства превратит землю в рай. Они умывают руки, снимая с себя всякую ответственность; эта «империалистическая» война, как и все войны, случавшиеся в прошлом, является прямым следствием капитализма. Но если присмотреться к политической деятельности социалистических и коммунистических партий Европы, мы сразу обнаружим, что они сделали все возможное, чтобы подтолкнуть нацистов к реализации их агрессивных планов. Прежде всего пропагандой идеи, что нейтралитет и разоружение – лучшее средство остановить нацистов и другие державы Оси. Разумеется, в их планы не входило помогать нацистам. Но имей они такое намерение, трудно придумать лучший способ его реализовать.
Идеалы левых полностью воплощены в Советской России. Здесь правит пролетариат, и марксизм является господствующим учением. Но попытки Советской России предотвратить эту войну провалились еще более плачевно. Русские прекрасно знали, что нацисты жаждут захватить Украину. Тем не менее они делали все, чего хотел от них Гитлер. Их политика в значительной степени способствовала приходу нацистов к власти в Германии, перевооружению Германии и, наконец, началу этой войны. Их не извиняет то, что они не доверяли всем капиталистическим странам. Политике, препятствующей достижению собственных целей, не может быть оправданий. Невозможно отрицать, что заключенный в августе 1939 г. договор обернулся для России катастрофой. Сталин оказал бы бóльшую услугу своей стране, если бы сотрудничал с Великобританией, вместо того чтобы вступать в дружественные отношения с нацистами.
То же самое можно сказать о поведении всех других стран Европы. Трудно представить более глупую политику, чем аннексия части Чехословакии Польшей в 1938 г. или ухудшение отношений между Бельгией и Францией в 1936 г. Судьба поляков, чехов,
