Замок из стекла - Джаннетт Уоллс

Папа утверждал, что все наши переезды – явление исключительно временное. У папы был великий план: он собирался найти золото.

Все говорили, что папа очень способный. Он мог починить все, что угодно. Однажды, когда у нашего соседа сломался телевизор, папа снял заднюю крышку и макарониной изолировал два провода. Сосед был сильно поражен такой инженерной мыслью и после этого всем рассказывал, что наш папа, как никто другой знает, как обходиться с макаронами. Папа неплохо смыслил в математике, физике и электричестве. Он читал книги о логарифмах и обожал, как он выражался, симметрию и поэзию математики. Он объяснил нам магические свойства цифр и то, как цифры могут открыть нам тайны вселенной. Но самым горячим увлечением отца были вопросы энергии: термической, ядерной, солнечной и ветряной. Он говорил о том, что в мире существует столько неосвоенных человечеством видов энергии, а люди лишь глупо жгут нефтяное и газовое топливо.

Папа постоянно что-то изобретал. Одним из его крупнейших изобретений было устройство под названием Искатель, пользуясь которым мы должны были искать золото. Искатель состоял из наклонного листа размером 1,20 на 3 метра. На этом листе были деревянные планки и ямки, благодаря которым самородок золота по весу отделялся от другой породы. Тогда, если нам потребуется что-то купить, мы могли бы взять небольшой самородок золота и поехать с ним в магазин. По крайней мере, такой у папы был план использования Искателя после того, как он его построит.

Мы с Брайаном помогали папе строить Искатель. Мы шли на площадку за домом, где я держала гвозди, а папа их забивал. Иногда папа разрешал мне чуть-чуть вбить гвоздь, но окончательно забивал его всегда сам одним мощным ударом молотка. Воздух пах свежеструганым деревом, а папа забивал гвозди и насвистывал. Он всегда насвистывал, когда работал.

Мне казалось, что мой папа – идеал всех пап, хотя мама говорила, что у него есть небольшая проблема с алкоголем. У папы была, как выражалась мама, «пивная стадия». Пребывая на этой стадии, он гнал машину быстрее, чем следовало, громко пел и совершал необдуманные и опасные поступки, но в целом наша жизнь была веселой и прекрасной. А вот когда в папины руки попадала бутылка крепкого алкоголя, ситуация сильно менялась. Под воздействием крепкого спиртного папа превращался в незнакомца с дикими глазами, кидающегося табуретками и грозящего побить всех и каждого, кто встречался на его пути. Вдоволь наругавшись и разбив все, что можно, папа падал без сил. Правда, пил крепкий алкоголь он только тогда, когда у него были деньги, что случалось совсем не часто, так что в те времена наша жизнь была преимущественно безоблачной.

Перед тем как Лори, Брайан и я укладывались спать, папа рассказывал нам истории на ночь. Во всех историях был один герой – папа. Мы лежали в кровати под одеялами, и окружающую темноту освещала только папина сигарета. Когда папа глубоко затягивался, огонек сигареты начинал ярко светиться и освещал его лицо.

«Папа, расскажи историю из своей жизни», – умоляли его мы.

«Ну, я не уверен, хотите ли вы услышать еще одну историю про вашего папу», – обычно отвечал он.

«Хотим! Очень хотим!» – кричали мы.

«Ладно, расскажу, – отвечал папа. Он закладывал паузу и тихо смеялся над каким-то далеким воспоминанием. – Ваш папаша много чего в своей жизни натворил, но то, что я вам сейчас расскажу, даже по меркам сумасшедшего Рекса Уоллса штука совершенно из ряда вон выходящая».

И он рассказывал нам историю о том, как, когда он был пилотом и в воздухе у самолета отказал мотор, он посадил его на пастбище и спас весь экипаж. Или тот случай, когда он поборол стаю диких собак, которые хотели загрызть хромого мустанга. Или когда он починил сломанный шлюз на плотине Гувера и спас жизни сотен людей, которые бы неизбежно погибли, если бы плотину прорвало. Еще у него была история о том, как однажды во время службы в ВВС он ушел в самоволку и поймал в баре сумасшедшего, собиравшегося взорвать военную базу, на которой была расположена папина часть. Последняя история наглядно показывала, что время от времени полезно уходить в самоволку.

Папа рассказывал истории не без определенного актерского мастерства. Он всегда начинал медленно и часто прерывал рассказ. «А что было дальше? Ну, пожалуйста!» – умоляли его мы, даже если уже слышали эту историю раньше. Мама хихикала в углу, а папа на нее гневно смотрел. Если кто-нибудь прерывал его рассказ, он очень злился, и, чтобы он его закончил, нам приходилось обещать, что мы не будем его отвлекать.

В своих рассказах папа неизменно был сильнее, умнее и быстрее всех остальных. Он часто спасал жизни детей и женщин, а иногда и мужчин, которым не посчастливилось быть такими сильными и смелыми, как он сам. Папа учил нас разным приемам: как оседлать дикую собаку и свернуть ей шею и как уложить противника одним ударом в горло. Впрочем, папа уверял, что пока он рядом, если кто-то хоть палец поднимет на его любимых детишек, он оставит на заднице того наглеца такие четкие отпечатки подошв своих ботинок, что можно будет точно определить размер его обуви.

Порой папа вместо пересказа удивительных историй из своей прошлой жизни посвящал в свои великие планы на будущее. Например, он собирался построить Хрустальный дворец. Это был особый проект дома в пустыне, в котором он воплотит свои инженерные и математические способности. В замке будут толстые хрустальные стены, хрустальный потолок и хрустальная лестница. На крыше будут стоять солнечные батареи, обеспечивая электричество для обогрева, охлаждения дома и прочих нужд. Здесь будет и система очистки воды. Папа уже начертил план Хрустального дворца и сделал основную часть необходимых расчетов. Он не расставался с этими чертежами и иногда разрешал нам дорабатывать дизайн наших комнат.

Для претворения проекта в жизнь оставалось лишь одно – найти золото. А его мы должны получить, как только закончим свой Искатель. Сразу после этого мы будем в золоте купаться и начнем строительство Хрустального замка.

Папа очень любил рассказывать истории из своей жизни, но вот о своих родителях и том, где он родился, говорил редко. Мы знали, что папа родился в городке под названием Уэлч в Западной Виргинии – там, где много угольных шахт. Его отец, наш дедушка, работал клерком на железной дороге. Он сидел на маленькой станции и писал записки, которые, нацепив на палку, передавал машинистам проходящих поездов. Папу такая жизнь не привлекала, и, когда ему исполнилось семнадцать лет, он пошел в военные летчики.

Ему особенно нравилось пересказывать нам историю о том, как они встретились с мамой. Эту историю он поведал нам, наверное, раз сто. Мама работала в организации USO,[7] но они встретились, когда она была в отпуске на ранчо своих родителей рядом с каньоном Фиш-Крик.

Папа вместе с приятелями из ВВС стоял на скале в каньоне, набираясь смелости для того, чтобы прыгнуть в реку, которая текла в пятнадцати метрах под ними. На скалу приехала мама со своим приятелем. На маме был белый купальник, подчеркивающий ее фигуру и смуглую от загара кожу. У нее были каштановые волосы, которые летом выгорали на солнце и становились светло-русыми, и она никогда не пользовалась косметикой, за исключением ярко-красной губной помады. Папа говорил, что мама выглядела как кинозвезда. Он за свою жизнь повидал много разных женщин, но только в присутствии мамы у него стали подгибаться коленки. Папа влюбился в нее с первого взгляда.

Мама подошла к летчикам и заявила, что нет ничего проще, чем прыгнуть с такой высоты. Она, мол, с детства отсюда прыгала. Никто из летчиков ей не поверил, а мама подошла к краю скалы и ласточкой прыгнула вниз.

Папа прыгнул сразу после нее. Он не собирался упускать такую красотку.

«А как ты прыгнул, пап?» – спрашивала я каждый раз, когда он рассказывал нам эту историю.

«Солдатиком. Как парашютист, но без парашюта», – неизменно отвечал папа.

Он поплыл за мамой и прямо в воде сообщил ей, что женится на ней. Мама ответила, что до этого ей предлагали руку и сердце двадцать три мужчины, и она всем отказала. «Почему ты думаешь, что я тебе не откажу?» – спросила она.

«А я и не просил выйти за меня замуж. Я просто сказал, что женюсь на тебе».

Через полгода они действительно поженились. Я считала, что это самая романтическая история на свете, однако маме она не очень нравилась. Ей эта история не казалась романтичной.

«Мне пришлось согласиться. Твой папа просто так от меня не отстал бы, – объясняла мама. И добавляла, что очень хотела уехать от своей матери, которая не давала ей никакой возможности принимать самостоятельные решения. – Но откуда я могла знать, что в этом смысле твой папа окажется еще хуже?»

Сразу после свадьбы папа уволился из армии. Он хотел, чтобы его семья была богатой, а разбогатеть на службе довольно проблематично. Еще через несколько месяцев мама забеременела. Первые три года после рождения моя старшая сестра Лори была лысой, как коленка, и не произнесла ни слова. Потом совершенно неожиданно у нее появились волосы ярко-медного цвета, и она начала говорить без остановки так, что ее невозможно было заткнуть. Впрочем, смысла слов Лори никто разобрать не мог. Все думали – ребенок свихнулся. Только одна мама прекрасно понимала Лори и утверждала, что у нее богатый словарный запас.