Один на один - Ник Перумов

Очевидно, что все люди думают о смерти и боятся ее. Никто не хочет ни долгих мучений тяжелой болезни, ни тем более одинокого старческого угасания. Вспомните, о чем просили богов легендарные Филемон и Бавкида? Они хотели жить долго и счастливо и УМЕРЕТЬ В ОДИН ДЕНЬ. Госпоже Людецкой, к сожалению, не с кем было делить смертное ложе. Она намного пережила всех своих любимых. Тем не менее можно смело утверждать, что Оксана Сергеевна ушла из жизни счастливой, и главная заслуга в этом - господина Поплавского. Доказательством тому предсмертное письмо Людецкой. С помощью вышеназванного прибора покойная отправлялась в созданный ею мир, разительно не похожий на наш. Не вдаваясь в детали, заметим только, что в том мире "величайшее событие XX века - Великая Октябрьская и т. д." попросту не свершилась. За несколько сеансов в клинике Нейроцентра госпожа Людецкая прожила именно ту жизнь, которую хотела. Доктор Поплавский знал о намерении Оксаны Сергеевны оставить ему квартиру. Но он не мог предполагать, что во время последнего сеанса она потратит все свои силы на то, чтобы ОСТАТЬСЯ там, где она была счастлива.

Кто осудит благороднейшую женщину, которая выразила свою благодарность именно таким способом? Спасибо.

Между прочим, и реальный суд оставил завещание в силе.

Забавный нюанс: больше всех была недовольна таким решением истица - мать Саши Самойлова. Оксане Сергеевне она приходилась падчерицей. Вот вам старая сказка на новый лад. Хрустальный башмачок и полкоролевства достались мачехе, а Золушка пролетела мимо даже отцовского дома. Да вы бы видели ту Золушку...

Так что же все-таки началось? А именно то, что смерть бабушки явилась, по сути, первым вмешательством ВЫДУМАННОГО мира в нашу жизнь. До этого двухминутный сон в удобном кресле лечил и успокаивал, давал прекрасную разрядку и отдых уму. То есть практически ничем не отличался от обыкновенного. А теперь остановимся на минуту и подумаем: почему это освобожденная душа обязательно отправляется в какой-то другой мир? Неужели нет соблазна хоть что-нибудь изменить здесь, у нас? Свободна! Невидима! Во что превратила Маргарита квартиру ненавистного критика Латунского?.. Страшно? Очень. Взять любого - с его тайными страхами, пороками, вожделениями - и представить, что вся эта мерзость вылезет наружу. Мало, что ли, нас обижали, обделяли, обманывали и предпочитали другим?

Вторая смерть была ужасна. Больному Сапкину Степану Ильичу оставалась неделя до выписки, когда его нашли мертвым в палате. На его шее остались багровые следы удивительно маленьких, почти детских пальцев. А окоченевшая рука сжимала клок рыжей бороды. Никакая милиция никогда не найдет эту странную парочку убийц. А доктор Игорь будет молчать. И это понятно: кому скажешь, что Степана Ильича задушил появившийся из ночного кошмара новорожденный монстр-племянник?

Иные миры, созданные фантазией людей, вторгались в реальную жизнь. Это могло выражаться в чем угодно: начиная от новых туфель, стоящих в прихожей, которых никто не покупал, и кончая сверхъестественными способностями, вдруг проявившимися у рядового обывателя. Так, одна из пациенток Поплавского, благополучно завершившая курс лечения, невольно стала причиной кровавой трагедии в петербургском метро. Мелкая ссора с сестрой из-за меховой обновки так распалила чуткую женщину, что прямо на глазах ошарашенных пассажиров безобидная шуба из собачьих шкур превратилась в озверелую свору, кипящую от ненависти к людям-предателям.

И поломают еще головы ученые над загадкой крыс-мутантов в том же метро, наворачивая мудреные теории и жонглируя удобным термином "антропогенный фактор". Горячо, горячо, товарищи ученые. Да вот только не наши это грызуны, покладисто переварив ядохимикаты, дали столь опасное потомство. Никому и никогда уже не расскажет Виталий Антонов о СВОЕМ мире - о том, как спасаться от саунд-волны; о том, как выглядит мертвый северный город; о последнем задании, которое не выполнила его Команда; о славном парне-связном по кличке Зеленый. Трепло и весельчак, это он поведал байку про крыс, выделяющих сильнейший галлюциноген в момент опасности. Противогазы посоветовал взять. Погиб Зеленый. Похоронен ТАМ. Рядом с заброшенной ТЭЦ, над которой так жутко мерцают в ночи сиреневые сполохи. А мыслишка осталась. В НАШУ жизнь влезла и всех пережила.

К счастью, прозрение наступило довольно быстро. Судьба, в лице безымянного медицинского чиновника, затребовала от кандидата наук Поплавского некую статистику. А именно: как поживают и чем занимаются бывшие пациенты третьего отделения клиники Нейроцентра. В смысле - доложите нам, как и сколько вы вылечили за отчетный период. Бумажное поручение быстренько спихнули на безропотную лаборантку, которая успешно справилась с делом.

Первым увидел злополучную статистику Александр Иосифович Тапкин. Он сразу же позвонил Поплавскому, но поговорить коллегам в тот момент не удалось Игорь спешил на банкет. "Фуксии и Селедочке" исполнялось два года. Да, да, припоминается, что голос у Тапкина был встревоженный. Неизвестно, ЧТО увидел и до чего успел додуматься Александр Иосифович, глядя на жутковатые цифры. Несколько часов спустя он погиб прямо здесь, в своей лаборатории. Вылетевший из центрифуги ротор весом более пяти килограммов разорвал его почти пополам.

Следующий день напоминал туго сжатую пружину, которая потихоньку вылезла из своего гнезда и вдруг раскрутилась со страшным скрежетом. Игорь сидел в своем кабинете, разбитый и подавленный. Помаргивал экран компьютера, выдавая очередную нейрограмму. Прямо на клавиатуре лежали листки злополучной статистики. Не требовалось большой проницательности, чтобы понять: прибор опасен. Равнодушные цифры и слова, выписанные круглым ученическим почерком лаборантки, складывались в трагедии живых людей.

Герои появились вовремя. Один из них, конечно, Саша Самойлов. Двое других простые, но смекалистые русские милиционеры. Надо сразу честно признаться, что Сашина роль в этом эффектном появлении невелика. И если Валера Дрягин и Миша Шестаков по долгу службы занимались загадочными событиями, приведшими их к доктору Погошвскому, Саше в это время досталась роль как бы молчаливого катализатора.

Ох, какой получился разговор... Представьте себе реакцию мента, которому заумный хлыщ в белом халате втюхивает историю про путешествие души! Все равно что подозревать в краже Мальчика с Пальчик или судить за убийство Кота в Сапогах! И самое обидное, что пришлось поверить!

Не иначе судьба послала к Игорю этих троих. Потому что самое страшное увидел он даже не в этой проклятой статистике. Прокручивая раз за разом десятки нейрограмм на экране компьютера, он постоянно спотыкался о некую странность. Нейрограмма? Это такая длиннющая неровная линия - горы и впадины. А говорит она знающему специалисту о человеке многое. Вот в этом месте, например, способности к языкам. Если балакаешь ты свободно на двадцати, включая древнегреческий и суахили, - будет пик огромный. А если по-иностранному только - "уыпьем уодки" и "хенде хох!" - извини, яма. Да что там языки! Собак любишь или кошек, в шахматы играешь, сколько раз женат, пессимист-весельчак или оптимист-зануда, в инопланетян веришь, запои бывают, может, ты гомик скрытый - о чем хочешь скажу, ничего не утаю, а позолоти ручку, яхонтовый... Простите, увлеклись. И вот среди всех этих однообразных линий было три... ну, как бы это сказать... в общем, не должно быть у людей такого. Странные, ужасно странные нейрограммы. Одна - жестко-устойчивая, ни миллиметра изменений за почти два года. Но при каждом переходе души в свободное состояние выдает ярчайший энергетический всплеск. Как маяк. Единственная ассоциация - маяк. Вторая... Нет, так просто не описать, это чувствовать надо, слава Богу, насмотрелись уж этих разверток. Нечто... Ладно, скажу, как просится. Глядя на эту нейрограмму, отчетливо понимаешь: именно так и должна выглядеть бессмертная душа.