Темная алхимия - Сара Лаветт

— Здесь «чистая» зона, — прервал ее размышления Декстер.

Сильвия подумала было, что речь о стерильном порядке в кабинете, но потом сообразила, что он имел в виду уровень безопасности.

— Прежде чем мы спустимся вниз, — добавил Декстер, — я хочу, чтобы вы уяснили, с чем мы тут имеем дело: зоотоксины, фитотоксины, вирусы, микробы — у нас созданы все условия для безопасной работы с ними.

— С некоторыми из них, — уточнил Свитхарт. Степень биологической опасности определяется по шкале от одного до пяти, пять — наивысшая, шкала установлена Центром контроля заболеваний и Национальными институтами здравоохранения. — Я полагаю, вы говорите об организмах, разрешенных для использования в лабораториях с уровнем безопасности «три».

— Естественно, — Декстер не пытался скрыть раздражение. — В основном наши ученые работают с амплификацией ДНК. Вы удивитесь, но журналисты и прочие штатские почти разочаровываются, узнав, что здесь не «Эбола».

— Но у вас хранятся и живые токсины, — сказала Сильвия, вспомнив доктора Томаса, предположительно отравленного нейротоксином.

— Да, мы храним здесь токсины, но не стоит преувеличивать. Я уже говорил, «Эболы» у нас нет, это уровень «четыре».

— Но и токсины третьего уровня могут привести к смерти.

— Можно умереть даже от поваренной соли, если много съесть.

Декстер проводил их обратно в коридор, где они тут же встретили первое препятствие — кабинет Палмер находился рядом с запертой металлической дверью, оклеенной предупреждениями: черный череп с костями; СТОП! БЛ-3; ВНИМАНИЕ — ХИМИЧЕСКИЙ СКЛАД; БИОЛОГИЧЕСКАЯ ОПАСНОСТЬ; НЕ ЕСТЬ И НЕ ПИТЬ; ОПАСНО — ВЫСОКОЕ НАПРЯЖЕНИЕ! Декстер постучал по наклейкам:

— Даже при третьем уровне «грязные» зоны отделены от «чистых». Грязно там, куда мы сейчас направляемся.

Набирая секретный код на цифровой панели замка, Декстер продолжил:

— Если ученым приходится работать с жизнеспособными патогенами, есть небольшой риск вдохнуть их. Здесь в дело вступает вентиляционная система. Воздух перекачивается из «чистых» помещений в «грязные», пятиминутный цикл. Если система заработает в обратном направлении — такое случалось в других лабораториях, — сотрудники надышатся патогенами. Чтобы избежать этого, воздух поступает внутрь единожды, — он покрутил указательным пальцем над головой, — а затем его прогоняют через фильтры, которые улавливают «грязь», и выпускают.

— Выпускают куда? — спросила Сильвия.

— В окружающую среду. Самая современная система.

— Вы занимались наукой, мистер Декстер? — спросила Сильвия.

Декстер равнодушно и отстраненно посмотрел на нее. Она с удивлением поняла, что он не причисляет ее к «хорошим», она для него чужак. Ее жених вел себя так же, встречаясь с кем-то впервые. Недоверчивость присуща всем копам.

— Я закончил колледж, доктор Стрэйндж До того, как решил работать в правоохранительных органах, получил степень магистра. Я не могу должным образом охранять то, чего не понимаю.

Это произвело на Сильвию впечатление, но она также знала об изъянах в работе лаборатории.

— А технические неисправности? Человеческий фактор или саботаж? Вы рискуете сотнями тысяч жизней, полагаясь на вашу самую современную систему. Вам не мешает спать мысль о том, что она может оказаться не столь безупречной, как об этом говорят?

Выражение лица Декстера не изменилось, только глаза, казалось, сузились и потемнели, но слова явно выдавали его чувства:

— Моя дочь поет в церковном хоре, сын — защитник в футбольной команде «Хиллтопперс», жена — учительница во втором классе. Моя работа — знать, что воздух, которым они дышат, безопасен.

Молчание длилось всего несколько секунд, но Сильвии показалось, что прошло минут десять. Она вздохнула с облегчением, когда Свитхарт привлек внимание Декстера.

— Что вы можете сказать об исследованиях Палмер? — спросил он.

Декстер моргнул, явно обрадованный, что тема исчерпана.

— Насколько мне известно, они ведутся в двух направлениях. Первое — амплификация — по большей части не представляет никакой опасности. Новые организмы не появляются из ниоткуда, а их ДНК находится в устойчивой форме, вы можете подмешать его себе в мартини и максимум что получите — неприятный вкус.

— Первое направление — анализ ДНК, а второе? — подсказал Свитхарт.

— Когда время становится критическим фактором — например, вспышка сибирской язвы после 11 сентября — наряду с анализом ДНК проводятся другие работы: изоляция токсинов, создание сыворотки. Тогда приходится держать организмы здесь.

— О каких организмах вы говорите? — спросила Сильвия.

— Два года назад это были споры Bacillus anthracis.[3] Сейчас другие микроорганизмы.

Он указал на стерильное защитное снаряжение, сложенное в раздаточном устройстве на стене:

— Сегодня обойдемся без респираторов, проверка показала, что все чисто. Наденьте перчатки и бахилы, они безразмерные.

В «грязном» секторе Б-30/Т, святая святых, царил тусклый бело-голубой полумрак, это был мир хромированного металла, огнеупорного стекла, пластика, переплетения проводов всех цветов радуги.

В центре «грязного» сектора находились физические лаборатории с традиционным оборудованием для анализа: мензурками, термометрами, центрифугами.

Вокруг лабораторий располагались кабинеты, изоляторы, отсеки с подопытными животными — металлический скрежет шестеренок, шуршание грызунов, жалобные крики других живых существ сливались в зловещую какофонию. Опыты на животных разрешили всего полгода назад, еще одна примета разгорающейся борьбы с терроризмом.

Коридоры походили на лабиринты, в спертом воздухе присутствовал легкий химический привкус. Шаги отдавались гулким эхом. Сильвию охватило инстинктивное беспокойство, непреодолимое желание вернуться во внешний мир. Но они все дальше углублялись в чужую территорию — мир, где исследования работают на такие далекие друг от друга области, как биологическая война и экология. Они направлялись в лабораторию Кристин Палмер.

Пока Декстер вел их по очередному коридору, Сильвия слушала, как Свитхарт расспрашивает его про оборудование, системы защиты и о покойном докторе Дуге Томасе. Она пыталась следить за разговором, одновременно анализируя первые ощущения от Кристин Палмер, объекта их расследования.

Она чуть не врезалась в Свитхарта, когда мужчины остановились перед большой застекленной лабораторией.

— Вот здесь, в основном, работает Палмер, — сказал Декстер.

— Вы сказали, она ведет исследования в двух направлениях, — спросила Сильвия. — Чем конкретно занимаются в этой лаборатории?

— Я знаю только, что доктор Палмер и ее группа работают над выделением мощного нейротоксина.

Сказав это, Декстер набрал код на панели замка, открыл дверь и впустил психологов внутрь, предупредив: «Ничего не трогайте».

Сильвия глубоко вздохнула и огляделась. Лаборатория (площадью примерно двадцать квадратных футов), напоминала морг — чистые металлические столы, массивные раковины и шкафы. Два угла занимали стеклянные боксы-изоляторы со встроенными перчатками. Большая вытяжка на потолке обеспечивала мощную вентиляцию для безопасности при работе с особо токсичными образцами. Белые пластиковые лотки с чашками Петри; красные стаканы с тампонами, шприцами, фильтрами. На резервуарах надписи: ЖИДКИЙ АЗОТ и КРИОГЕН. За толстой стеклянной перегородкой дюжина пронумерованных боксов с белыми мышами; большинство животных казались вполне здоровыми, но, приглядевшись, она заметила, что некоторые мыши умирают или уже мертвы.

Сильвия отвернулась и увидела, что Свитхарт и Декстер разглядывают один из трех стеклянных изоляторов, где в холодильниках, морозильниках и отдельных ячейках хранились токсины третьего уровня.

— Здесь то, что вы ищете, доктор Стрэйндж. — Южный акцент Декстера тянулся, как свежая ириска. — В этой лаборатории Дуг Томас мог отравиться только здесь.

— Что вы хотите этим сказать? — спросила она.

Декстер указал на маленький морозильник за стеклом:

— Это вещество является противоядием при специфическом биохимическом отравлении, а значит, оно и само ядовито. — Он указал на другой контейнер с оранжевой надписью: «Биологическая опасность». — У этого уровень токсичности «шесть» — он сверхтоксичен: меньше пяти миллиграммов на килограмм живого веса приведут к смерти.

— А у доктора Томаса был доступ? — спросила Сильвия.

— Только с разрешения его руководителя, доктора Палмер, — ответил Декстер.

— То есть доступ у него был.

— Да. Он был одним из ведущих специалистов группы «Мит», как они окрестили проект Палмер, сокращение от «Митридат».