Темная алхимия - Сара Лаветт

— Весь мир знает, что она гиперактивна. Она ненормальна потому, что блистательна, амбициозна, высоконравственна и харизматична.

— С каких пор тебя интересует мнение всего мира? А как обстоят дела на самом деле?

— Группа наблюдения выявила некоторую эксцентричность в ее поведении. — Свитхарт скрестил руки на широкой груди. — Смутные слухи о нервных срывах, лечение в частных клиниках — мы должны все это проверить. Наша работа в том и состоит, чтобы разгадать, почему она убивает, ее методы, систему координат. — Он замолчал, лицо его оживилось, но тут же снова стало непроницаемым. — Это очень интересное дело.

Сильвия ответила не сразу. Она смотрела, как тает лед в стакане. Что здесь правда, а что — нет? Через секунду она перевела взгляд на Свитхарта и спросила:

— Почему у меня такое ощущение, что ты недоговариваешь?

Никакой реакции, он даже не моргнул. Издалека Свитхарт почти мог сойти за туриста. Почти. Его серые льняные слаксы слегка помялись, легкомысленная желтая рубашка смягчала очертания широких мускулистых плеч. Но даже в тени правильные черты его лица наводили на мысль о европейских и полинезийских предках, физическая сила была очевидна, в темных глазах светился незаурядный ум.

Нераскрытые дела, бесполезные факты — в лексиконе Свитхарта такие понятия отсутствовали. До нее доходили слухи о его связях с ЦРУ и МИ-6, равно как и с ФБР (что из этого правда, она не знала). Но его деятельность можно обрисовать одной фразой — «тот, кто спасает положение».

Сильвия смотрела на него, она до сих пор не могла понять, что им движет, и постепенно соединяла части мозаики, создавая собственный психологический профиль специалиста по профилям. Она поставила стакан на стол, лед тихо звякнул о стекло.

Первым объектом его охоты, о котором она узнала, был Бен Блэк, террорист, связанный с ИРА и Усамой Бен Ладеном. Свитхарт преследовал Блэка годами, неоднократно видел его «труп». В конце концов Блэк подорвался на собственном устройстве.

В его списке есть и другие. Подрывник, ответственный за крушение самолета в Британской Колумбии, 221 погибший.

Радикал-шестидесятник, участвовавший в ограблении банка, в результате которого погибли трое гражданских, в том числе беременная женщина. (Этого арестовали месяц назад, его выследили с помощью компьютерной программы Свитхарта для создания психологических профилей, МОЗАИКА).

А теперь серийный отравитель…

Свитхарт качнул головой, в знак того, что не нуждается в ее оценке.

Но Сильвия почувствовала его нерешительность. Она понимала, что он не сказал ей всей правды, но не давила на него. Она научилась не давить на Эдмонда Хоммалия Свитхарта.

В качестве партнеров они со Свитхартом образовывали интересное химическое соединение. Он — аналитик, опирающийся только на факты, скептик, склонный все подвергать сомнению. Она — равная смесь интеллекта и интуиции, подчас эмоциональная.

Официально Свитхарт числился экспертом по психолингвистике, специалистом по борьбе с терроризмом и создателем многофункциональной компьютерной программы МОЗАИКА В свободное время он занимался сумо, коллекционировал антикварные часы и консультировал федеральные и международные спецслужбы.

Официально Сильвия являлась судебным психологом с большим опытом работы с преступниками и душевнобольными; написала несколько книг, одна из которых стала бестселлером. Ее мать жила в Сан-Диего, отец пропал без вести более двадцати лет назад. У нее имелась очень сообразительная одиннадцатилетняя приемная дочь Серена, две собаки и любовник Мэтт Ингланд, которого она обожала и за которого собиралась замуж. Он так же, как и она, предпочитал активную, полную адреналина жизнь рутине повседневных забот. В свободное время она занималась бегом, играла в мамочку, консультировала законодательные и исполнительные органы, а также частных лиц.

Поставив пустой стакан на стол, Сильвия встала и потянулась.

— Ты не спросил, как я поживаю. — Она подошла к Свитхарту и помахала у него перед носом рукой с кольцом. Рубин заиграл на свету.

— Ничего не скажешь по поводу моей свадьбы?

— Ну и как оно?

— Ты нарочно пытаешься казаться таким тупым или само собой получается?

— Ты нужна мне на этом деле.

— Почему?

— Потому что ты понимаешь Палмер лучше меня. — Он помолчал, ожидая вопроса, который она так и не задала, потом договорил: — Потому что ты разработала Райкера.

Сильвия отвернулась к окну, на город — призрачный, притихший Санта-Фе на закате, пурпурные и желтые отблески на бирюзовом море. С улицы доносился шум — автомобильные гудки, смех, звуки радио. В это мгновение она ощутила себя между двумя мирами, темным и светлым, плохим и хорошим.

— Слушай, Свитхарт, — мягко и ровно произнесла она. — Что ты думаешь о моем городе? Нравится этот вид?

Он покачал головой, до неприличия пристально глядя на нее. У него на шее запульсировала жилка. Она почувствовала себя разоблаченной.

— Я нужна тебе в этом деле, потому что смогла понять Райкера, — сказала она. — Но то, что я при этом увидела в себе, для меня закончилось кошмарами. Райкер заставил меня коснуться той части себя, где нет места состраданию, милосердию. — Она отвернулась, глядя в окно, но видела только свое отражение — искаженное лицо, размытые черты. Голос понизился до шепота. — Как ужасно осознать, что только сострадание отличает тебя от этих монстров. И ты понимаешь, что сострадание и милосердие — единственная слабая надежда на спасение. Если пропадет человечность, что останется? Но я прикоснулась лишь к пустоте. Понимаешь, почему я не могу вернуться?

— Я знаю, что ты не можешь уйти.

Она покачала головой, он придвинулся к ней и сказал:

— Дело Райкера опустошило тебя, я понимаю. Ты утратила чувство равновесия, но это пройдет…

— Это нечто большее…

— Ты нужна мне, Сильвия.

В его голосе слышалась настойчивость, а в глазах она увидела почти отчаянную мольбу. Она вздрогнула, перевела дух, чтобы сказать «нет», но что-то словно толкнуло ее изнутри, сильно и резко.

Она вздохнула, внезапно обессилев, и сделала первый шаг к капитуляции.

— Какова временная шкала?

— Четыре месяца назад Палмер присоединилась к команде исследователей, работающих по сверхсекретному соглашению на Министерство обороны — мощные морские токсины, анализ и использование на самом современном уровне. Для ареста у нас нет улик, к тому же она слишком важная персона в этом проекте.

— Я постараюсь изучить документы в ближайшие дни. Я дам тебе знать.

— Не пойдет. Ты нужна мне сейчас.

— Я не могу. — Она отошла от окна — снова устанавливая дистанцию, будто пытаясь освободиться от невидимого силового поля. — Только после свадьбы.

— В пятницу утром у нас появилась новая жертва. Молекулярный токсиколог. Член исследовательской команды из Англии.

— Что она применила?

— Нейротоксин… — он запнулся.

Сильвия покачала головой, и Свитхарт резко возразил:

— Ты сама сказала, что красота яда в его невидимости. Токсикологическая экспертиза требует времени. Они ведь ищут не обычные вещества.

— Что с ним случилось?

— Жертва направила свою машину на скорости семьдесят миль в час прямо во встречный поток движения. Конечно, это могла быть техническая неисправность, несчастный случай или самоубийство. Но готов спорить на свою карьеру, это убийство.

— Они не могут закрыть проект под каким-нибудь предлогом?

— Они не захотят лишиться ценного для них исследования и предупредят ее, — он тряхнул головой. — Она под круглосуточным наблюдением. Федералам нужно поймать ее на месте преступления. Или добиться признания. Вот почему в дело включаемся мы с тобой. Сильвия, я прошу тебя — дай мне пять дней, а потом возвращайся к своей жизни.

— Она в Англии? Так что — Лондон?

Свитхарт вздохнул.

— Доктор Томас умер на территории США, и его убийца обретается по соседству с тобой.

Как ты думаешь, почему я здесь? Доктор Палмер возглавляет проект в ЛАНЛ.

красный всадник: готовы говорить?

алхимик: что вам нужно?

красный всадник: вежливый ответ

алхимик: кто вы?

красный всадник: друг/ нет, поклонник!

алхимик: коллега?

красный всадник: мы движемся по концентрическим окружностям

алхимик: значит, мы встречались

красный всадник: не спешите

алхимик: представьтесь

красный всадник: не сейчас