Расскажи мне всё! (СИ) - "Меня зовут Лис"

— Возьмём с собой? — предлагает Финник. — Я вчера побеседовал с ней, по-моему, она не так плоха, как ты говорил.

— Ничего, что я здесь? — вклиниваюсь я в разговор, обиженно сверкнув глазами в их сторону. — И я не собираюсь с вами никуда ехать.

Парни переглядываются, и Финник, ухмыляясь, добавляет:

— Мы все равно едем к Питу домой, так что нам по пути.

— Какого черта, Одейр? — раздражается Пит. — Это несмешно!

Он сверлит меня взглядом, давая понять, что не в восторге от этой идеи, а Финник, кажется, наоборот с трудом сдерживает смех. Мне удается выдавить из себя жалкое «ладно». Мелларк раздражённо выдыхает, натягивая очки на красные глаза и не говоря больше ни слова, разворачивается и садится в машину.

— Я поведу, — кричит Одейр ему в спину, а парень лишь поднимает кулак в знак благодарности. — Знаю, ты не выспался.

Финник садится за руль, Пит устраивается рядом, а я забираюсь на заднее сидение думая, как вести себя дальше. Водитель включает радио, а Мелларк разложив свое кресло, закидывает ноги на приборную панель.

— Меня не будить, пока мы не приедем, — заявляет он, снимая очки и надвигая кепку глубоко на глаза.

Автомобиль движется вдоль широких ярких проспектов, едва-едва просыпающихся. Я мимоходом гляжу в зеркало заднего вида и встречаю его сосредоточенный взгляд. Я не знаю, что лучше: продолжать смотреть или отвернуться. Поэтому я просто копирую то, что делает Мелларк, дожидаясь, пока он проиграет первым, отступив.

Но он не опускает глаз. В них столько равнодушия, что на секунду я готова поклясться, что он знает меня насквозь, и знает зачем я здесь, будто считывает правду страницу за страницей. Я для него открытая книга.

Мы стоим на светофоре. Перед нами выстроилась очередь из автомобилей. И тут меня осеняет, так что я даже забываю о нашем состязании.

— Вы едете в Двенадцатый на машине? — просовывая голову между передними креслами, спрашиваю я. — Но это же больше недели пути через всю страну.

— А до тебя действительно медленно доходит, не так ли? — издевательским тоном констатирует Пит.

Финник лишь по-доброму смеётся и поясняет:

— Мы не едем в Двенадцатый, Китнисс, мы держим путь в Четвёртый.

— Но как же, ты ведь сам сказал, что родители Пита…

— Я недавно перевез их в другой дистрикт.

— Но разве это возможно? — удивлённо спрашиваю я.

— При наличии нужных знакомств все возможно, Эвердин, — раздражаясь, говорит Мелларк, — заткнись уже в конце концов и проведи остаток пути, размышляя над выражением «нем как рыба». От твоей болтовни голова раскалывается.

Я сжимаю кулаки так, что ногти впиваются в ладо­ни, делаю глубокий вдох и заставляю себя промолчать. Пока промолчать.

Мы все дальше удаляемся от столицы — высокие дома сначала сменяются одноэтажными уютным райончиками, а потом и вовсе засеянными полями. Чем дальше мы движемся на юг, тем скучнее становится вид за окном. Ближе к вечеру Пит меняет друга за рулём, а мне даже удается немного поспать на заднем сидении.

Темнеет, и мы, наконец, останавливаемся у небольшого двухэтажного мотеля вдоль дороги. Пит сворачивает с трассы и находит место для парковки. «Свободных номеров нет», — гласит светящаяся табличка на двери, но парни бодрым шагом заходят внутрь, протягивают документы, и девушка за стойкой вручает им ключи. Похоже, забронировали заранее.

— Почему гостиницы здесь пользуются такой популярностью, — спрашиваю я у Финника, глядя на десяток горящих окон маленького здания. — Перемещения между дистриктами ведь запрещены?

— Многие чиновники из Капитолия на самом деле родом из дистриктов с Первого по Третий, — объясняет Одейр, — а они все расположены вокруг столицы, поэтому те, у кого есть разрешение на выезд, часто путешествуют домой на машинах. К тому же сами Капитолийцы посещают Четвёртый летом. Таких пляжей больше нигде не найдёшь, — довольно добавляет он.

Мы поднимаемся по уличной деревянной лестнице и дальше вдоль коридора, сплошь состоящего из дверей.

Пит открывает два соседних номера. В крохотной комнатке лишь кровать, а в углу приютилась небольшая уборная.

— Какая из комнат моя? — без задней мысли спрашиваю я, заглядывая внутрь.

Пит испускает смешок, вернее короткий лающий звук без малейшего признака веселья и заявляет:

— Свободных номеров уже нет, а так как твоё участие в путешествии не предполагалось, у тебя только два варианта: спать в одной комнате со мной или с Финником.

— Или в холле, — добавляет Одейр, — хотя вряд ли администрация будет в восторге.

— Но… но… — пытаюсь что-то придумать я, — может, вы поступите по-мужски и предложите мне выбрать одну из комнат?

— Пффф, — фыркает он, — все, что я могу предложить тебе — это выбрать сторону кровати, на которой спать.

Пит демонстративно делает шаг в сторону, указывая рукой внутрь номера, и я обречённо шагаю, напоминая кипящий чайник, который, того и гляди, начнёт плеваться кипятком. Мелларк заходит следом, занося вещи, и захлопывает дверь.

— Правильный выбор, Эвердин, — растягивает слова Пит, падая на кровать, — потому что Финник храпит.

— Не храплю я, не заливай, — доносится глухой голос из соседнего номера.

— Ого, вот это слышимость, — бывший напарник постукивает по стене за спинкой кровати.

— Пойду прогуляюсь, — злобно бормочу я и выхожу на улицу. Лишь бы не видеть его самодовольной ухмылки.

Темно, хоть глаз выколи. Вокруг ничего, одна лишь дорога. Воздух в Четвёртом, влажный и тяжёлый, как будто не колышется, зато из номера снизу веет алкоголем и сигаретным дымом.

Я достаю телефон и медленно печатаю:

Моё самое глупое решение за последние несколько лет! Я еду в Четвёртый! Мелларк — чёртов придурок!

Сигаретами воняет сильнее. Я закашливаюсь и произношу тихонько:

— Чтоб ты подавился, ночной любитель покурить, — ненавижу запах сигарет.

В ответ слышу лишь мужской веселый хохот и игривый женский голос, раздающиеся из открытого окна этажом ниже.

— Весело вам? — злобно ворчу я. — А я тут страдаю, между прочим, — выключаю коммуникатор и обречённо шагаю обратно в номер.

Чтобы не разругаться, я направляюсь прямиком в ванную, но Пит уже там, стоит у раковины, умывая лицо. Мне сегодня, определённо, не везёт.

— Тебя не учили стучать? — ворчит он.

Я игнорирую его колкость, хватаю зубную щетку и выдавливаю на нее тонкую полоску мятной пасты.

Парень встаёт рядом, глядя на меня в зеркало. Удивительно, как два человека могут поместиться в этой крошечной комнатке.

Я начинаю чистить зубы. Он тянется к своей щетке, пытаясь отпихнуть меня в сторону. Я толкаю его обратно.

Мы боремся за место у раковины, толкаясь локтями и работая щетками с такой силой, какую наши зубы, вероятно, никогда не ощущали. По очереди сердито плюем в раковину, каждый раз пытаясь сдвинуть друг друга хоть на сантиметр.

Я ополаскиваю щетку и кладу ее обратно в стакан. Мелларк делает то же самое. Подставляю свои руки под струю воды и наклоняюсь вперед, чтобы прополоскать рот, но Пит отталкивает меня в сторону, и вода разбрызгивается по всему умывальнику. Он довольно занимает моё место у крана. Я жду, пока он наклонится, и резко засовываю под струю свои пальцы, окатывая его с головы до ног мощным потоком.

Парень хватается за столешницу и делает глубокий, успокаивающий вдох. Он злится, а я победно улыбаюсь.

Мелларк медленно шагает в мою сторону. Я же отступаю назад, упираясь задом в керамический умывальник. Он удерживает свой взгляд на мне и слегка наклоняется. Теперь наши носы почти соприкасаются. Я чувствую тепло, исходящее от него, вижу, как его губы медленно раскрываются. Моё сердце сейчас разобьётся о грудную клетку.

Он кладет руки с обеих сторон от меня, опираясь на столешницу. Что он собирается делать? Я начинаю паниковать.

— Китнисс, — говорит он спокойно. Я вижу как движется его кадык, когда он глотает, все еще глядя прямо мне в глаза.

— Пит, — отвечаю я, но выходит как-то не очень убедительно.