Икар должен упасть - Кирил Малкин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Сколько времени понадобится на восстановление?
— Ну… неделя.
Валентина с испуганными глазами посмотрела на Генриха. Тот в ответ покачал головой и вновь обратился к Филиси:
— А если быстрее?
— Тогда шесть с половиной дней.
— Филиси, можно серьёзно?
— Можно, но на серьёзный ремонт нашими силами потребуется недели три. А так, через неделю уже запустим. Наверное.
— Филиси, нам одного кислорода на неделю не хватит.
— Ну, тогда я даже заморачиваться не буду. Полетела писать завещание.
— Филиси! — Генрих нахмурился. — Филиси!
— Я работаю!
Генрих отключил связь.
— Чёрт! — он потёр рукой лицо. — Narzisstische dreck denkt, es ist Zeit für Witze!
— Не надо так, Генрих. — Валентина покачала головой. — Она знает своё дело, просто… она такая, какая есть.
— Верно. — он кивнул. — Верно. Прости. Так… я займусь антигравами. Ты снаряжайся на склад. Найди комплектующие для систем жизнеобеспечения и проводку. Займись ремонтом. Сейчас, когда антигравитации нет, сможешь доставить всё сама. Когда запустим реактор, жизнеобеспечению надлежит заработать сразу, иначе мы все умрём. Понятно?
Валентина кивнула:
— Понятно.
— Хорошо. Это коммуникатор. — Генрих протянул ей наушное устройство. — Настрой его на общую частоту. У меня есть. Перед тем, как запустить антигравы, я обязательно всем извещу. И ещё… — он осмотрелся. — Я не вижу Масатоси.
— Дина тоже нет.
— Дин был в реакторном отсеке. Думаю, его уже… исправили, и теперь он помогает остальным.
— Ладно. Я зайду за Масатоси. Залечу.
— Хорошо. — Генрих кивнул. — Уинстон?
Тот обернулся:
— Да?
— Ты остаёшься здесь. Следишь за системами.
— Хорошо.
— И не будь у нас чрезвычайная ситуация, я бы уже давно оштрафовал тебя за потребление алкоголя в невыходной день.
— Я не…
— Во-первых, весь мостик уже давно пропах. А во-вторых, что именно можно так долго изучать за монитором систем водоснабжения?
— Они не работают.
— Конечно нет, Verdammte Scheiße! У нас ничего не работает! А криокамеры не хочешь проверить или, по-твоему, я за них отзываюсь?
— Конечно… — Уинстон кивнул и подлетел к соседнему с Генрихом монитору. — Конечно. Извините, капитан.
— Валентина!
Та вздрогнула и посмотрела на Генриха:
— Да?
— Иди.
— Иду. Лечу.
— И вот. — Генрих протянул ей ключ-карту. — Она универсальная.
— Ладно. — она кивнула. — Спасибо.
— Тебе спасибо. Ты самая ответственная из нас. И самая… — Генрих задумался. — Взрослая.
— Спасибо, что хоть не старая.
Генрих глубоко вздохнул:
— Величия желает каждый. Однажды новой станешь ты. Всё старое земле мы предадим.
— Что это?
— Да вспомнилось одно хокку.
— Что оно значит?
— Так, пустяки.
— Ладно. — она пожала плечами. — Подтолкнёшь?
Генрих кивнул, схватился рукой за стол и отправил Валентину в сторону коридора.
Добравшись до лифта, она нажала кнопку вызова. Тот быстро добрался до уровня с мостиком, и Валентина залетела внутрь. Подготовившись к спуску, она расположилась у потолка ногами вниз, после чего нажала кнопку склада. Инерция вдавила её вверх, но она быстро сориентировалась, начав подбираться к полу. Когда лифт остановился, Валентина вжалась в пол руками и ногами, после чего быстро оттолкнулась, вылетев из лифта через открывшиеся двери.
Найти на складе нужное оборудование оказалось той ещё задачей, учитывая, что всё уже не было разложено по полочкам и ячейкам, а свободно летало по всему огромному помещению. Куда сложнее оказалось это схватить. Валентине пришлось изрядно поскакать от стены к стене, постоянно рассчитывая, как сильно, и в каком направлении ей нужно оттолкнуться. Множество раз пролетев мимо, ей удалось приспособиться и даже отправить несколько нужных ящиков в сторону лифта.
— Ва-а-а-а-алли.
Валентина прикоснулась к наушнику:
— Черчилль?
— Неправильно. Ва-а-а-а-алли.
— Почему ты не на общей связи?
— С тобой хочу поболтать. Ва-а-а-а-алли.
— Хватит! — она оттолкнулась от стеллажа схватив ящик. — Я работаю. Генрих уже ушёл?
— Да.
— Орал на тебя?
— Самое основное ты слышала.
— Значит, ты легко отделался.
— Это точно. — он замолчал на пару секунд. — Поговорим?
— О чём?
— Меня вот всегда забавляло слово «антигравы».
— Это чем же?
— Антигравитация предполагает поле, где гравитация отсутствует, верно?
— Не совсем. Так подразумевали фантасты до изобретения двигателей Кюранова-Хиггса. — прицелившись, она отправила ящик к лифту. — А теперь это просто отталкивающее поле. Вот и получается, что пока антигравы работают, нас не притягивает к полу, а вдавливает в него. Почти то же самое, что и гравитация, только антигравитация.
— Вот и поговорили.
— Ну да. А ты хотел завести длинный бессмысленный разговор с кучей примеров из древней научной фантастики?
— И не надеялся. Я же тебя знаю.
— Вот и славно.
— Как самочувствие, холодная девчонка?
— Так себе. И я не холодная. — Валентина вновь оттолкнулась, но на этот раз пролетела мимо. — Что б тебя!
— Ты мне?
— Нет, ящикам.
— Ясно. А вот у меня алкоголь совсем перестал действовать и теперь стало только хуже. Не могу понять, как… Ва-а-а-а-алли.
— Терпеть не могу это прозвище.
— А я его люблю. Оно очень милое.
— Дурацкое. Если только ты не подразумеваешь, что всё, на что я гожусь — это сбор мусора.
— Нет, конечно. Я же люблю тебя.
— Ага.
— Ты же знаешь, что я правда тебя люблю?
— Слышала уже много раз.
— Люблю твои каре-зелёные глаза, твои кудрявые рыжие волосы, твой нежный голос, твой звонкий смех, твои ласковые руки. Мне очень тебя не хватает.
— Ничем не могу помочь.
— Почему?
— Ты знаешь, почему.
— Знаю, но так и не могу смириться.
— Черчилль, если мы время от времени занимаемся сексом, это не… делает нас парой.
— Неужели тебе совсем не хочется тепла, ласки? Внимания?
— Нет.
— Почему?
— Потому что!
— Помочь? — раздался голос со стороны лифта.
— Было бы неплохо. — ответила она, выставив вперёд руки. — Лови!
Схватив ящик, она отправила его в сторону фигуры, после чего быстро зацепилась за близлежащий стеллаж, осматривая гостя:
— Том?..
Тот кивнул:
— Он самый. Привет.
— Что? — переспросил Уинстон. — Ты это мне?
— У меня гости. Поговорим потом. — Валентина отключила передатчик. — Привет… Том… а ты что здесь делаешь?
— Удивлена?
— Да, чёрт побери! Почему ты не в капсуле? Что случилось?
— Мы не знаем. Капсулы открылись.
— Все?
— Нет, только у третей смены.
— Слава богу, но… — Валентина покачала головой. — Вам же спать ещё несколько лет.
— Так себе сон, знаешь. Очень тяжело отходить. А перед пробуждением и вовсе что-то непонятное было. В криосне ведь сны не снятся, а тут… не знаю даже.
— Бездна?
— Бездна? — переспросил Том.
— Ну… тьма. Холод. Боль. Глубокая. Бесконечная.
— Наверное. — Том пожал плечами. — Я так и не понял, но, что бы это ни было, думаю, что даже смерть намного лучше.
Валентина кивнула:
— Да, пожалуй. Том,
