Курсант: Назад в СССР 7 (СИ) - Дамиров Рафаэль

— Хм-м… — кивнул следователь. — Логично.

— И самое главное, — для важности суждения я даже поднял указательный палец вверх. — Зачем вспарывать живот? Ведь, фактически, Дицони был уже мертв…

Глава 3

Администратор гостиницы «Россия» Евгения Иванова, молоденькая девушка с неброской и простоватой внешностью русской Аленушки, вжалась в стул в кабинете Горохова и хлопала на нас испуганными глазенками.

— Что вы так волнуетесь? — Никита Егорович участливо посмотрел на нее. — Чаю хотите?

— Нет, спасибо, — ответила та, слегка заикаясь.

— Еще раз расскажите о вчерашней встрече с Артуром Дицони и его спутницей. Вы все как-то сбивчиво говорите. Я мало что понял.

— Постояльца я этого не знала… Не хотела пускать его гостью. У нас после одиннадцати посетителям нельзя. А мне не передавали… Он поднял скандал. Пришел старший администратор и велел пропустить их.

Кулачки на ее коленях сжались. И так девчонке непросто, а тут еще Никита Егорович, будто строгий учитель, требует связности.

— Что было дальше?

— Часа через три эта дама выскочила из гостиницы, ну… Как ошпаренная.

— Посмотрите, — Горохов разложил на столе фотографии молодых, но уже изрядно потертых жизнью женщин. — Она есть среди них?

Фотографии проституток нам оперативно предоставили конторские. Даже запрос не пришлось делать. Один звонок нашему руководству, и оно порешало вопрос с руководством КГБ. В эти времена почти все жрицы любви (а в особенности их элитная прослойка, что трудилась исключительно за валюту), что хоть как-то имели отношение к гостиницам, находились под плотным колпаком у КГБ. Через путан тысячами проходили частые зарубежные гости нашей страны. Оперативное кураторство иностранцев осуществлялось через агентурную сеть из девиц легкого поведения.

— Нет… Никого не узнаю, — администратор вздыхала и, зажевав губу, старательно разглядывала фотографии.

— Вы не торопитесь, — Горохов нахмурился и закурил, — Посмотрите внимательнее.

— Тут они, как это сказать, в обычном виде. А многие и вовсе не накрашенные. Да и фотографии черно-белые, — оправдываясь, пожала плечами Иванова. — А та была яркая. Вызывающе красивая.

— Красивая?

— Не знаю… Но она точно не из простых. Видна порода. И одежда явно импортная. Такую за рубли не купишь.

— А вы разбираетесь в заграничных вещах? — голос Горохова стал въедливым.

— Не так чтобы очень… Но я же администратор. Много приходится общаться с иностранцами.

— Вы же, вроде, недавно работаете, — Горохов уставился на Евгению с подозрением. — Что-то вы не договариваете. Мы это выясним в любом случае. Даже если придется перевернуть всю гостиницу. Подумайте. Стоит ли нам врать?

— Я не хотела. Я недавно там, — Иванова вдруг всхлипнула и уткнулась носом в мятый платочек, что перебирала пальцами.

Я осторожно перевел взгляд с нее на начальника, а потом обратно.

— Рассказывайте… — холодно проговорил следователь.

Администратор совсем сникла:

— Мне сказали, что по-другому работать нельзя, иначе меня уволят. Что здесь так принято. Если хочешь нормальной жизни, то не стоит отрываться от коллектива и идти против него.

Я постарался не хмыкать вслух. Конечно, можно было догадаться, что не все в этой цепочке оказывались там так уж охотно.

— Конкретнее, — командовал Горохов.

— Я просто передавала нужным иностранцам сумки, которые мне приносила старший администратор.

— Что было в сумках?

— Я не знаю. Но… Один раз расстегнула молнию. Там оказались банки с осетровой икрой.

— И все?

— Да…

— Какое это отношение имеет к Дицони? Ему вы тоже что-то передавали? Или он вам?

— Нет.

— Тогда к чему эта исповедь? — странно, но с этой девочкой Горохов как будто терял терпение, потому казался такой холодной глыбой.

А ведь ее надо было просто выслушать.

— Я просто… Подумала, что меня из-за этого вызвали.

— Ясно, — Горохов разочарованно вмял окурок в бронзу пепельницы. — Милая девушка, нас не интересует спекуляция черной икрой и другим дефицитом. Мы расследуем убийство. Помогите нам, и мы вас отпустим.

— Вы не будете меня арестовывать? — глазки Ивановой заблестели, а в голосе появилась надежда.

— Этим пусть ОБХСС занимается. Или КГБ. Иностранцы — их профиль, не наш. А вы просто помогите нам найти вчерашнюю посетительницу номера 413.

— Да я бы рада, но все уже рассказала, — Евгения сложила на груди руки, будто собиралась помолиться.

В кабинет постучали. Горохов не успел крикнуть дежурное «войдите», как дверь бесцеремонно распахнулась, и на пороге появился Черненко.

— Добрый день, товарищи, — улыбнулся он с хитринкой. — Как продвигается расследование?

— Работаем, Алексей Владимирович, — кивнул Горохов с некоторым удивлением. — Спасибо вам за фото ваших подопечных, но пока никого не опознали. А вы какими судьбами?

— Вот решили помочь коллегам, — подполковник выглянул в коридор и приказал. — Пащенко, заводи.

Молодой мужчина в штатском появился в проеме и подтолкнул впереди себя сгорбленную девушку в легком летнем костюме «юбка плюс блуза» в один тон. Смотрелся костюмчик элегантно, но как-то не сочетался с затравленным видом посетительницы.

— Это она, — пробормотала вдруг администратор, глядя на девушку и тыча в нее подрагивающим пальцем. — Вчера была в гостинице… С Дицони вместе.

— Спасибо, Евгения, вы свободны. Из города попрошу не уезжать, ходите как обычно на работу и будьте на связи. Если нам понадобитесь, мы вас еще вызовем, — Горохов торопливо выпроводил Иванову за дверь, всучив ей подписанный пропуск.

Та, не веря своему счастью, поспешила убраться, выпорхнула в коридор, даже дверь за собой не закрыла.

— Знакомьтесь, товарищи, — Черненко пропустил напарника с женщиной вперед и прикрыл дверь. — Луцкая Алевтина Петровна, шестидесятого года рождения. А в профессиональных кругах известна, как Марго.

Я с удивлением уставился на гостью. Двадцать два года ни за что бы ей не дал. Ее природная привлекательность скрадывалась изможденными чертами лица. Кожа с нездоровым пепельным оттенком. Она смотрела на нас исподлобья, чуть ссутулившись, как затравленный зверек, который может еще и куснуть.

— Спасибо, Алексей Владимирович, за помощь. Чем обязаны такой поддержке? — Горохов продолжал недоверчиво смотреть на ГБ-шника.

— Общее дело делаем, Никита Егорович, — уклончиво ответил тот. — Если не раскроем, достанется всем. Так что принимайте Марго. Мы с ней уже немного побеседовали, молчит пока, но я в ваших профессиональных навыках не сомневаюсь. Вот ее паспорт, так что работайте, товарищи, а мы пойдем. До свидания.

— До свидания, до свидания — Горохов довольно потирал руки.

Дверь за конторскими захлопнулась, и Марго, насупившись, осталась стоять одна.

Света, Катков и Погодин с интересом разглядывали проститутку. При свете дня и без «рабочего» раскраса она никак не тянула на «элиту» своей профессии и сейчас не выглядела породистой.

— Присаживайтесь, Алевтина Петровна, — лыбился Горохов. — Или как вас лучше называть? Марго?

— Марго я для клиентов, — огрызнулась девушка прокуренным голосом.

— Ну, клиентов, судя по всему, вы нескоро увидите. Возможно, вообще никогда. Вас опознала администратор гостиницы. Рассказывайте.

— Я уже говорила, что не убивала Артура… Я просто вошла с ним в гостиницу. Он помог мне пройти. Меня ждал клиент.

— Какой клиент? Из какого номера?

— Мы имен не спрашиваем, а номер я не помню. Там тысячи номеров, и почти все одинаковые. Мы встретились с ним возле лифта, в южном корпусе на втором этаже.

— Хм-м… — Горохов нахмурился, — а я смотрю, вы завсегдатай «России».

Следователь кивнул Каткову:

— Алексей, откатай ей пальчики.

Конечно, дактилоскопировать ее можно было бы и после допроса, да и, наверняка, пальчики ее есть уже в базе, но Горохов избрал верный психологический прием. Человек попал в милицию, ему и пальцы откатали, как жулику, и допрашивать стали. Невольно создается чувство безысходности, если рыльце в пушку, то это нам только на руку.