Аяжан - Бердибек Сокпакбаев

С каким интересом следила Аяжан за поплавками! И все пропало из-за этого дурацкого камня, спугнувше­го рыбу, которая вот-вот клюнула бы снова.

— Ты что, с ума сошел, что ли? — рассердившись, крикнула Аяжан.

— Не стоит с ним связываться! — уговаривал ее Ораз.

— Лучше пойдемте подальше...

Все трое встали и отправились вниз по реке. Но едва Ораз, Аяжан и Зауре тронулись в путь, Нурдаулет тоже побежал и остановился на только что оставленном ими месте.

Не успела дружная компания усесться, закинуть удочки и начать снова внимательно следить за поплав­ком, как прямо перед носом Ораза в воду шлепнулись один за другим два увесистых камня. Оглянувшись, мальчик увидел, что Нурдаулет целится третьим.

Теперь он даже не прятался.

— Ты, что делаешь? — возмутилась Аяжан.

— Не даю удить вам рыбу! — нисколько не смутив­шись, издевался Нурдаулет.

— Почему? Одурел, что ли? — взорвался наконец и Ораз.

— Не я одурел, а мать твоя одурела. Разве ты не знаешь, что она поехала в горы за дровами и ее черт попутал? Потому она и оглохла, — не унимался хулиган.

Тут уж терпение у всех лопнуло. Ораз побледнел, будто его кто-то ударил. Несколько минут он сидел не шелохнувшись, потом вскочил на ноги, отбросил удочку и ветром помчался за Нурдаулетом. Но тот был наче­ку — припустился бежать. Пестрый щенок только и ждал этого сорвался с места и ринулся за мальчиш­ками.

Все трое бегут, словно ошалелые, догоняя друг друга.

Впереди дорогу перерезал овраг. Нурдаулет нырнул в него и исчез.

Щенок, обогнав Ораза, тоже исчез за Нурдаулетом в овраге.

— Майлыаяк, возьми, возьми его! — кричит Ораз на бегу.

Тут улепетывающий Нурдаулет показался на другом берегу оврага, щенок почти настиг его.

— Взять, взять, Майлыаяк!

Слыша грозный повелительный тон Ораза, собачон­ка не бежит — летит... И все внимание ее сосредоточено на голых ногах Нурдаулета, выглядывающих из широ­ких штанин.

Вот когда глупый мальчик пожалел, наверное, о том, что сделал. Он все чаще и чаще оглядывался назад чувствуя, что ему не спастись от Майлыаяка.

И Майлыаяк догнал его! С громким лаем схватил он обидчика за штанину. Нурдаулет завизжал еще раньше чем зубы собаки коснулись его. И от страха кубарем покатился по земле...

«СССР — 101. Земля — Луна»

Прошло несколько дней. Снова все были дружны, и как-то вечером Нурдаулет, взбудораженный, вбежал в дом.

— Аяжан, пойдешь в кино?

— Пойду. А какую картину покажут?

— «Застава в горах». Во, кино! Про шпионов.

— И меня возьмите, — взмолилась Зауре.

— Прежде поужинайте, попейте по пиалке айрану, — засуетилась Меруерт-апа, наливая им прохладного вкус­ного айрана и нарезая хлеб.

Аяжан, Зауре и Нурдаулет наскоро поели и помча­лись в клуб.

По дороге у одного дома под навесом собрались ре­бята, тесным кольцом окружили Ораза и на что-то смотрят. Хохочут, подталкивают друг друга. И так, вид­но, у них весело, что Аяжан и Заурешке очень захоте­лось вместе с ними посмеяться.

— Что они там делают? — повернулась Аяжан к Нурдаулету.

— Подумаешь, с собакой возятся!

Только чур: будем друзьями настоящими. О том, что у тебя есть верный друг, — никогда не забывать. Когда ты уедешь в город, начнем переписываться, — предложил Ораз.

— Как здорово! — обрадовалась Аяжан, так понра­вилось ей предложение друга.

Кончалось лето. Кончились каникулы, купанья, ры­балки... Зато Аяжан знает теперь, как доят коров, как надо наживлять червяка на крючок — да мало ли узнала она нового от ребят в ауле! Дружба с Оразом крепче крепкого. То и дело на улице, у дома, на дворе слышится:

— Аяжа-а-ан!

— Ор-а-аз!

Друзьям не приходится искать друг друга. Стоит выбежать одному на улицу, как другой уже мчится на­встречу.

Аульные ребята всегда вместе с Оразом и Аяжан. Они отлично знают: там, где Ораз и его верный Май­лыаяк, — всегда весело.

Как-то, когда на целый день зарядил дождик, Ораз позвал Аяжан к себе домой. Его мать — Кулиша — хлопотала в кухне — готовила обед.

— Здравствуйте, — сказала Аяжан, входя в дом. Кулиша не ответила, потому что не услышала голоса

Аяжан. Она даже не заметила, что в дом вошел чужой человек.

— Она не слышит. Апа моя не слышит! — грустно сказал Ораз, осторожно прикоснувшись к руке матери.

Кулиша повернулась к сыну и тут только заметила гостью.

Она внимательно всматривалась в девочку и наконец спросила:

— Ты, милая, дочка Дарибая?

О, каким печальным был ее тихий голосе

— Да, — со сжавшимся сердцем ответила Аяжан и кивнула головой.

Хоть она в первый раз увидела тетушку Кулишу, но так жалко было ее, бедную.

Кулиша подошла к ребятам и материнской доброй рукой погладила Аяжан по голове:

— Твой отец все детство провел среди нас. Он был ровесником моего первенца Азимжана. Они всегда иг­рали вместе. Мой Азимжан на войне погиб.

Сколько у Ораза книг! Целый три полки заполнены до отказа! Аяжан быстро пробежала глазами по ярким переплетам. Встречались знакомые, встречались и незнакомые названия. Книги на казахском языке стоят на одной полке, на русском — на другой. Сказки всех народов расставлены вверху красивым разноцветным рядом.

Вот уж что особенно любила читать Аяжан — так это всевозможные сказки! Она так увлекалась, читая раз­ные волшебные истории, что забывала обо всем. Когда она увидела столько сказок, у нее прямо глаза разбе­жались. Но, приглядевшись поближе к каждой книжеч­ке, узнала, что многие из них прочитаны, а есть здесь и старые любимые друзья.

Вдруг Аяжан приметила сборник японских и афган­ских сказок. Этих она еще никогда не встречала! Ну и, конечно, захотела прочесть незнакомые книжки.

— Ты дашь мне почитать их? — попросила Аяжан Ораза.

— Ну конечно!

Нижние полки книжного шкафа тоже были не пу­стые. На одной выстроились плотничьи инструменты: пила, топорик, рубанок, тяпка, бурав, плоскогубцы, сверло — целая мастерская! Аяжан и названий многих инструментов не знает. Понятно, это все были инструменты, с которыми возятся мальчики. Но если б девочки знали, каких только чудес не создашь, пользуясь этими инструментами, они, пожалуй, призадумались бы: не попробовать ли?

Тут же, внизу, Аяжан увидела забавно расставлен­ные деревянные фигурки животных, птиц, зверей и даже маленьких человечков. Рядом лежали приготовленные для резьбы деревянные чурочки. Сколько чудесных игрушек, сделанных умелыми руками!

— Ты все это сам?!

— Сам.

— Нисколько от живых не отличишь! Ты умеешь мастерить своими инструментами...

Петух раскрыл клюв и кукарекает, гребешок будто колышется. Бык мычит и намеревается бодаться. Его рога и поза точь-в-точь, как у той рыжей коровы, кото­рая напугала в день приезда Аяжан.

— Ой, Ораз, какой ты умелый!

— Ой, какие хорошенькие, — не перестает ахать и охать Аяжан, вертя в руках разные фигурки и любу­ясь ими.

— Я их готовлю на выставку, — сказал Ораз.

— На какую выставку?

— Учитель наш предупредил всех в школе, что осенью в районе будет выставка. Вот ученики и готовят­ся к ней в свободное время. Ну, кто что умеет делать... А тебе, до твоего отъезда, я обязательно что-нибудь на память подарю. Выпилю и подарю. Ладно?

— Ладно!

В кузнице

Аяжан, глянув на часы, даже не поверила — как она засиделась в гостях.

— Ой, я пойду.

— Я провожу тебя, — сказал Ораз.

Друзья вышли на улицу. Там уже было прохладно. Когда они проходили мимо решетчатых железных ворот, Аяжан спросила:

— Что за этими воротами?

Ораз стал рассказывать ей про МТС, про колхозные машины...

Аяжан схватилась руками за железные прутья и смотрела, смотрела... Не приходилось ей видеть в горо­де сразу столько тракторов, да еще с такими огромны­ми колесами. А Ораз знал даже как какой называется.

— Вон тот — ДТ-54, а с большущими колесами — «Беларусь».

Только комбайны не показал он Аяжан — их во дво­ре не было.

— Все они сейчас на уборке хлеба.

Когда Аяжан пригляделась повнимательней, то уви­дела справа от них какой-то длинный красноватый дом, а вместо одной стены у него были сплошные окна. От­туда все время раздавался страшный стук и грохот. За мутными стеклами полыхал красный свет и копоши­лись люди.

— Ораз, что в этом доме?

— Это кузница. Старина Сарыбай работает здесь.

— Кузница?!

— Да.

Ни разу еще Аяжан не видела кузницы.

— Ораз, а пустят нас туда? Пойдем, попросимся?

— Если скажем, что илем к Сарыке, пустят.

— Пойдем скорей!

И они стремглав побежали к проходной. Там сидел сторож, строгий неприступный старик Серкебай. Веки у него беспрестанно мигают, сам рыжеватый, бородка клинышком, взгляд пресуровый. Поверх черной тюбетейки надет торчащий киргизский войлочный колпак.