Ветер надежды - Дороти Гарлок

– Мне он понравился.

– Боже, тетя Элли! Да вам нравятся все, кто вежлив и чисто одет. Это просто модный хлыщ с хорошо подвешенным языком, такие как раз и есть хуже всего. Именно этим они и завлекают в свои сети клиентов – отлично сшитой одеждой и сладкими речами. И не заметишь, как твои карманы уже обчистили. Держу пари, что под шляпой у него пара очень миленьких рожек.

– У кого это под шляпой пара рожек? – заинтересовался Генри.

– Ванесса просто пошутила, сынок. Она хотела сказать, что этот мужчина не тот, за кого себя выдает.

– Интересно, такие люди пашут землю? – задумался Генри. Ему часто приходили в голову самые неожиданные мысли, и он простодушно делился ими.

– Наверное, – ответила Ванесса.

– Иногда я жалею, что мы уехали с фермы, – грустно сказал Генри. Он наморщил лоб, пытаясь поточнее донести до них то, что у него в голове. – Я бы сейчас пахал поле, и старину Шепа не забила бы лошадь.

– Может быть, нам удастся приобрести другую собаку, прежде чем мы покинем Додж-Сити.

Ванесса знала, что ее двоюродный брат все еще горюет о собаке, попавшей под копыта жеребца в Вичите.

– А когда мы уедем? Мне здесь совсем не нравится.

– Мне тоже. Я с радостью отсюда уеду. Думаю, к послезавтра мы управимся. Утром еще раз зайду в магазин и заберу у них оставшиеся арапники, если, конечно, хозяин не захочет их купить сам. Я сказала, что ему мы можем и скостить цену. Нам сейчас пригодятся любые гроши.

– Мне немного страшновато от того, что мы отправляемся в одиночку, – призналась Элли. – Лучше бы нам присоединиться к кому-нибудь.

– Я не нашла никого, кто собирался бы ехать именно сейчас. Говорят, что последний караван отравился всего за три дня до нашего приезда сюда. Так что следующего придется ждать долго. Может быть, мы повстречаем кого-нибудь в пути, а если нет, то и сами прекрасно обойдемся.

– Знаю, но земли здесь такие дикие…

– Думаю, мы сначала двинемся вдоль железной дороги, к Санта-Фе, а там, где рельсы сворачивают на юг, мы свернем к Денверу. Говорят, что дороги вполне сносные, местами даже хорошие. А у нас четыре сильных мула, отличный крепкий фургон. И Генри позаботится о нас.

– Все будет в порядке, мама, не бойся. Я с вами. Помолчав, Элли мягко сказала в темноту:

– Я благодарю Бога за то, что ты есть, в каждой молитве, Ванесса.

Глава 2

Кейн открыл первую из двух полученных телеграмм и несколько раз прочел ее. Смысл дошел до него не сразу. Он ожидал плохих вестей, но все же не таких. Все, что отец оставил ему в наследство, было в один миг утрачено в результате краха нью-йоркской биржи. Он стал банкротом – абсолютным и законченным банкротом. Все его имущество составляло теперь то, что лежало в его карманах и чемодане.

Почему же он ничего не чувствует? Почему нет ощущения, что мир рухнул? Много лет Кейн не ведал никаких материальных забот. Стоило ему послать телеграмму своему другу – брокеру Александру Фэрфилду, как деньги уже дожидались его в банке ближайшего городка. Он не мог припомнить ни единого раза, когда был бы вынужден зарабатывать на жизнь. Потому и плыл по течению без особых забот, делая лишь то, чем ему в данный момент хотелось заниматься. Труд был для него лишь средством от скуки. Он становился то рудокопом, то снайпером, то ковбоем, в зависимости от настроения. Как-то он довольно долго перегонял скот, затем значительно меньший срок служил шерифом в одном из диких городков Аризоны. Сейчас же он думал об одном: ниточка, соединявшая его с деньгами, была разом перерезана. Но потери Кейн не ощутил. А ведь когда-то, воображая подобную ситуацию, думал, что непременно будет переживать. Теперь самое худшее случилось, но его это почему-то оставило равнодушным.

Он сложил листок, положил его в карман и раскрыл вторую телеграмму. Пробежал ее глазами и нервно скомкал. Вот теперь чувство потери настигло его. Алекс, его давний друг, тоже потерял состояние во время краха и застрелился.

– Христос милосердный! – выдохнул Кейн. Как может мужчина в здравом уме и расцвете сил лишить себя жизни из-за денег? У Алекса было все для счастья: жена-красавица, которая души в нем не чаяла, прекрасные дети. Он же мог начать все сначала!

Кейн разгладил бумагу, чтобы еще раз прочесть короткий текст. Он ведь так и не прочел до конца. Посмотрим, какие там еще сюрпризы припасены.

ЗАЙДИТЕ РЭНДОЛЬФУ ДЕНВЕРЕ ТОЧКА НЕДВИЖИМОСТЬ ДЖАНКШЕНЕ ОСТАЛАСЬ НЕТРОНУТОЙ ТОЧКА

Телеграмму подписал помощник Алекса.

По дороге в отель Кейн до глубины души прочувствовал боль утраты. Бедняга Алекс! Чертов сукин сын! Следует ли теперь предложить свою помощь Руфи и детям? Нет, решил он. У нее уйма родственников, а кроме того, Кейн и сам стал банкротом. Правда, не совсем. Ему принадлежал бордель. Если бы ему не было так грустно из-за Алекса, то он бы расхохотался.

Год тому назад, когда Мэри Мэлоун с мужем решили вернуться в Техас, он выкупил их собственность. Долгие годы это место в пяти милях от города называлось просто «дом». Милое, спокойное местечко, куда мужчины приезжали за многие мили, чтобы приятно скоротать вечерок с одной из трех проституток заведения. Мэри подавала напитки. Посетители здесь ни в чем не знали отказа, за исключением разве что перепивших и представлявших угрозу для обитательниц «дома». Муж Мэри умер, когда властный, влиятельный и жадный до земли Адам Клейхилл нанял банду головорезов и согнал их семью и дюжину других переселенцев с их участков. Мэри купила землю и построила «дом» и исполняла в нем обязанности мадам, пока не вышла замуж за Кейса Мэлоуна. Тогда ее место в «доме» заняла Бесси Уилхайт. Но в прошлом году Бесси вышла замуж и переехала с мужем в Шайенн. С тех пор «дом» стоял заколоченным.

Кейн подумал: интересно, а куда делась костлявая и языкастая Минни, проведшая в «доме» пять или шесть лет? В любом случае, решил он, эта женщина не пропадет, она из тех, кто умеет справляться с трудностями. Он вдруг расплылся в улыбке, припомнив, как она ненавидела скрягу Адама Клейхилла и всякий раз, когда появлялась возможность, доводила его до белого каления.

Дойдя до гостиницы, Кейн прошел к себе в номер. Какая ирония судьбы, подумал он, что все его имущество находится целиком на подвластной Адаму территории! Клейхилл выбрался однажды на восток страны, где и женился на овдовевшей матери Кейна. Он привез ее и сестру Кейна Дэллу к себе в Колорадо. С ними переехал и Кейн, которому тогда исполнилось пятнадцать. Он быстро сообразил, что мать совершила чудовищную ошибку. Они с Адамом от всего сердца презирали друг друга, и спустя несколько месяцев Кейн снова вернулся на восток, к дяде, и продолжил образование. Он поддерживал связь с матерью все эти годы, до самой ее смерти. После ее похорон он побывал в Джанкшен-Сити лишь дважды и старался при этом не вспоминать о Дэлле. В их семье она являла классический пример паршивой овцы. Дэлла была красивой, абсолютно беспринципной и бесстыжей девицей. В настоящее время она заведовала самым дорогим и шикарным борделем в Денвере. Кейн подозревал, что в свое время она побывала в постели и у Адама Клейхилла, своего богатенького отчима. Когда-то давно Кейн отвел для сестры особое потайное местечко в своем мозгу, где прятал все неприятные факты и куда старался заглядывать как можно реже.