Две дамы и римские ванны - Анна Викторовна Дашевская

оссобукко остались только пустотелые косточки, два солидных официанта быстро убрали всё лишнее и принесли большие тарелки, накрытые посеребрёнными полусферическими крышками-клош.

– Особый десерт, синьоры, – поклонился один из седовласых официантов. – Если не возражаете, к вам на минуту присоединится синьора Бридели.

– Да, конечно, – кивнула леди Камилла и, когда официант отошёл, повернулась к Полине. – Ну вот вам и случай, чтобы узнать насчёт отеля напротив.

– А кто такая синьора Бридели?

– Хозяйка этого отеля и ещё четырёх здесь же, на этом курорте.

– Вы знакомы?

– Да, мой муж любил сюда приезжать, – леди Камилла чуть заметно вздохнула. – Я давно тут не была, лет пятнадцать, наверное. Но в отеле меня помнят, как видите.

В этот момент возле их столика появилась немолодая дама в брючном костюме цвета фисташек со щёгольски завязанным шёлковым шарфом. В её ушах сверкали крупные изумруды, стрижка наводила на мысли о самых дорогих салонах… Словом, они с Камиллой друг друга стоили. Полина прикусила губу, и старательно отогнала паническую мысль «А не сбежать ли?».

– Джулия, дорогая! – леди Конвей встала, и дамы обнялись. – Как я рада тебя видеть! Разрешите, я вас познакомлю, это Джулия Бридели, владелица этого беспокойного хозяйства – это Полина Майнд, профессор Кембриджа по… Ох, мисс Майнд5, я опять забыла название вашего предмета, для меня это чересчур сложно!

– Магоматематика, – улыбнулась Полина. – Вам это и не нужно, Камилла, вы же не будете рассчитывать формулы заклинаний. Рада знакомству, синьора Бридели.

– Синьора профессо́ре, – склонила голову Джулия Бридели. – Как прекрасно, что вы приехали! Для человека, занимающегося интенсивным умственным трудом, у нас есть специальные программы… Вы уже говорили с доктором?

– Ещё не успели, – покачала головой леди Камилла. – Мы только сегодня поселились. Кажется, нам назначена встреча с врачом… на завтрашнее утро?

Полина кивнула.

– Ох, я отвлекаю вас от десерта?

Синьора Бридели чуть приподняла руку, и за спинами обеих дам возникли фигуры в чёрных фраках, руки в белых перчатках протянулись и подняли крышки над блюдами. Там лежали… ну, пирожные, наверное, так подумала Полина. Она такого раньше не пробовала, поэтому подождала, что скажет подруга. Леди Камилла ахнула и подняла сияющий взгляд на хозяйку гостиницы.

– Канноли6! Боже мой, вы помните, как я их люблю!

– Ну, признаться, помню… – улыбка синьоры Бридели была польщённой. – Но говоря честно, мой новый кондитер – сицилианец, и это его коронный десерт. Пробуйте же, я не стану вас отвлекать, подойду попозже.

Она и в самом деле отошла к соседним столикам – с кем-то только здоровалась, с кем-то смачно расцеловалась, с одними гостями посмеялась, другим только кивнула… Полина наблюдала за этим представлением, словно за голографическим фильмом: красиво, нарядно, интересно.

– А потом всё закончится, в зале зажжётся свет, и можно будет пойти домой, – пробормотала она.

Судя по внимательному взгляду, леди Камилла явно услышала сказанное, но никак комментировать не стала. Взяла ложечку и решительно погрузила её в белую взбитую массу, который были начинены поджаристые, даже по виду хрусткие вафли.

Когда канноли закончились – довольно быстро, надо сказать! – были поданы крохотные чашечки с кофе и рюмки с прозрачно-золотой граппой. Синьора Бридели вернулась к их столику, присела рядом с Камиллой и спросила с интересом.

– Ну как?

– Прекрасно! – ответила леди Камилла.

Полина добавила:

– Теперь я буду знать, какой у меня любимый десерт!

– Вот и хорошо. А теперь очень важный вопрос!

– Какой?

– Развлечения!

Дамы переглянулись, и Полина вздохнула.

– Честно говоря, я так устала за семестр, что мне довольно будет бассейна с тёплой водой и шезлонга на солнышке. Ну, и ещё, может быть, какой-нибудь массаж…

– Сегодня у нас танцевальный вечер… – начала синьора Бридели.

– Ой, нет!

– … И я вас даже приглашать не стану, понимаю, что устали. Завтра – небольшой концерт, оперные арии. Никого особо выдающегося из певцов мы на сей раз не заманили, поэтому я пошла другим путём: пригласила талантливую молодёжь из Медиоланума.

– Это может быть интересно, – кивнула Камилла.

– Ну, а послезавтра я сама отвезу вас в Венецию!

И столько торжественности было в этой фразе, что ни у Полины, ни у леди Камиллы не получилось возразить. «В конце концов, в Венеции я была бегом, один день, и мало что запомнила, – подумала Полина. – Мне город показался серым и неинтересным, но вдруг в этот раз будет по-другому…»

И она широко улыбнулась.

– Замечательная программа!

Уже открыв дверь своего номера, леди Камилла вдруг повернулась и спросила:

– Вы не стали задавать вопрос насчёт отеля напротив, почему?

– Как-то не вписывалось это печальное здание в атмосферу вечернего ресторана, – пожала плечами Полина. – Но ведь мы здесь будем ещё две недели, успею спросить! Спокойной ночи!

– Спокойной ночи, – эхом отозвалась Камилла, и дверь за нею закрылась.

Полина вышла на балкон: огнями переливалась главная улица, сияли витрины, еле слышно доносилась откуда-то музыка. И бассейн тоже был освещён, в свете подводных ламп он казался загадочным, волшебным. Только дальше, справа, за красивой кованой решёткой смутно белело среди тёмного парка здание, надпись на котором в сумерках было уже совсем невозможно разглядеть.

ГЛАВА 3

,

в которой начинается настоящая курортная жизнь.

От процедур Полина попыталась отказаться.

На приём к доктору Лучентини они пошли перед завтраком, в пушистых халатах, у леди Камиллы – бледно-зелёный, у Полины – бежевый. Доктор расспрашивал её о жизни, о студентах, о Кембридже, и делал это так ласково и ненавязчиво, что в конце концов железная профессор раскололась. Рассказала и о спине, которая пару раз чуть не подвела в самый ответственный момент, и о больной коленке, и о бессоннице, привычно сопровождающей начало новой темы, и о том, чего стоит её знаменитая железная выдержка… Синьор Лучентини слушал, кивал, что-то помечал в разлинованном листе. Потом подумал с минуту и выложил Полине такое расписание, что ей осталось только рассмеяться.

– Доктор, я не хочу никаких массажей! – сказала она. – Я… не люблю, когда меня трогают чужие люди.

– Хорошо, – невозмутимо отозвался Лучентини. – Тогда пометим, что грязи нужно наносить не руками, а специальной кистью, и заменим ручной массаж на магический. Шарики из подогретого камня не будут вызывать у вас отторжения?

Полина поняла, что проще уступить, чем объяснять, почему не хочется, и кивнула.

Новая жизнь началась через час после завтрака, и оказалась очень утомительной. После финальной процедуры она выползла сонная и вялая, словно рыба, выброшенная на горячий песок, и прислонилась плечом к такой же вялой леди Камилле. Вдвоём они добрели до лифта, разошлись по своим