ПРОДЮСЕР-САН, том 1: я оказался в корпорации, где меня ненавидят - Энн Санни

— Мы делаем звёзд, и поверьте, эта — даже не самый ценный наш актив, — продолжила Сакура-сан. — Топ-1 в чартах Японии в августе. Более миллиона просмотров клипа. Пять тонн мерча, распроданные в течение трёх недель. Но самое главное — монетизация. Как думаете, сколько заработала Химефу с начала года? Полтора миллиона йен, как простой офисный работник? Нет, сорок пять миллионов восемьсот тысяч, и с каждой секундой эти цифры увеличиваются. Слышите звук падающих монеток? Тик-так, тик-так.

— А ведь эту девчонку раскрутил я, и это ещё не самый мой большой успех. Мы нашли её в обычной средней школы — можно сказать, на помойке. У неё нет таланта, но она раскрутилась. Потому что работала, а талант здесь не при чём.

— Чистешая правда, — встряла в разговор Сакура-сан. — За талантом идите в смол-ток, там миллиард талантливых певцов по тысяче просмотров у каждого. Мы не берём талантливых и гениев, мы берём только трудолюбивых. Без исключений. А раз вы пришли сюда, то вы точно не любите трудиться. Если бы вы работали, и работали, херачили, продавали свою душу и тело за очередную тысячу просмотров ваших клипов, вы бы не пришли сюда. Я презираю вас, бездельники.

— Ты всё врёшь! — завопил Гурудзи, который пробирался к сцене, расталкивая толпу. — Это не так! Химефу…

Я оттолкнулся от стены, оббежал охранника и ринулся наперерез порочному монаху, чтобы остановить его, пока не произошло непоправимое. В те моменты, когда Гурудзи задевали, он превращался в носорога и принимался бежать на противника, не разбирая дороги, и мало что могло задеть моего друга, как оскорбление его любимой певички, сделанное прилюдно. Слова училки и её подручного очкарика звучали, словно Химефу была для них товаром — но никак не той принцессой, которой она являлась нам. Я оттолкнул ещё одного костюмированного очкарика, похожего на того, что стоял на сцене, с точностью до деталей биоплатформы, и врезался в накрашенную девицу с розовыми волосами, от которой пахло жвачкой.

— Куда прёшь, опущ, — прошипела она, хватая меня за воротник.

Я дёрнулся, едва не порвал рубашку, и исчез в толпе под недовольное шипение вслед.

— Как ты смеешь, старый пень, говорить подобные гадости про нашу принцессу? — взвился Гурудзи, взлетев на сцену. — Обычная девочка? На помойке? Да за такие слова…

— А вот и наш первый клиент! Что необычно, похожий на монаха — объявила Сакура и схватила Гурудзи за руку, отчего он замер на месте, словно приворожённый ледяным заклинанием, не спуская ненавидящего взгляда с очкарика на сцене. Химефу, явно не ожидавшая такой прыти от неизвестного ей человека, растерянно смотрела на него, будто решала, то ли ей кричать от страха, то ли делать разученный приветственный жест.

— Но это хорошо, — продолжила Сакура-сан. — Монахи обычно дисциплинированы и понимают цену труда. Как вас зовут, наш первый клиент?

— Что значит, клиент? — спросил Гурудзи. — Я хочу заставить этого человека взять свои слова обратно. Он не имеет права говорить такого о Звёздной Принцессе, которая…

Зал прервал его речь взрывом смеха. Кто-то достал телефон и принялся щёлкать камерой. Сакура сделала жест двум охранникам, пробивавшимся от двери к сцене, вслед за которыми я полз по расчищенной людской тропинке: те замерли, как вкопанные, и я едва не врезался одному из них в спину.

— Так ты фанат, — радостно объявила Сакура. — Господа, как видите, и фанат айдору может стать продюсером!

— Я не хочу… — затянул Гурудзи, но его голос тут же утонул в громогласном объявлении: — Приветствуем нашего первого клиента!

Сакура принялась объяснять условия обучения в школе. Выходило, что каждый учащийся получает гарантированное трудоустройство в течение первого года. Месячная стажировка проходит вместе с уже работающими продюсерами — «никто не поможет влиться в тему скорее, чем уже работающий ментор», и на второй месяц ученик получает собственный проект по раскрутке айдору («конечно же, с нуля»).

— Да не хочу я у вас работать! — закричал Гурудзи. — Что вы мне свою школу суёте! Я хочу заставить извиниться вот этого — монах ткнул в лысого продюсера, всё ещё державшего подопечную за рукав, — который говорит гадости о прекрасной Химефу.

— Сакура-сан, — прокричал я на ходу, врываясь на сцену, — прошу меня простить. Мой брат немного не в себе. Он вас обманывает. Это я хочу работать у вас. Он здесь просто…

— Что вы за балаган тут устроили? — проревела та в микрофон. — Кто пустил на сцену школьников? Охрана, разберитесь с ними!

— Но я правда хочу у вас учиться, — взмолился я. — Мне нужен успех, удача и зарплата. Сколько платят у вас во время стажировки?

— Платят во время стажировки? — рассмеялась Сакура-сан. — Что значит «платят во время стажировки»? Это вы нам платите, пока мы тратим время, чтобы научить вас работать. И мы принимаем оплату вперёд за первый год, на случай, если среди вас затесались необразованные плебеи, которые не могут себе позволить обучение в нашей школе. Монахам и их братьям скидки нет, — закончила она под одобрительный смех аудитории. — Химефу, подай нашим новым сотрудникам контракт.

Юная айдору, испуганно смотревшая на нас, по команде Сакуры оживилась и вытянула откуда-то из платьев стопку бумаг. Я шагнул вперёд, закрывая Гурудзи своим телом: прогнивший монах дёрнулся в сторону, явно намереваясь взять бумаги из рук Химефу.

— Добро пожаловать в Сакура Энтертейнмент, — объявила она, склонилась в вежливом поклоне и протянула мне бумаги и ручку с блестящим единорогом на конце. — Мы рады видеть вас в нашей команде, господин.

Я взял бумаги, и вдруг замер, хлопая себя по бокам: — Кажется, у меня украли кошелёк.

Следовало спасаться бегством, и я брякнул первое, что пришло мне в голову. Никакого кошелька, у меня, естественно, никто не крал: во-первых, он всё ещё лежал у меня в кармане, во-вторых, полупустое недоразумение с сотней йен монетами на дне называться кошельком не могло.

— Куда он делся? — закричал я и принялся прыгать на месте, изображая панику. — Кто его стянул?

— Охрана! — объявила Сакура-сан. — Прекратите этот балаган и вышвырните этих двоих к чертовой матери!

— Вот он! Он! — выкрикнул я, тыкая пальцем в зал — непонятно в кого; впрочем, я и не целился ни в кого конкретного. — Он стоял рядом со мной и шарил руками! Держи вора! Я хочу на курсы!

— И у меня! У меня тоже! — закричал кто-то среди толпы. — Кошелёк пропал! Ловите его!

Охранники замерли на секунду, но тут же разделились: один двинулся к дверям, второй полез на сцену. В зале кто-то причитал, указывая пальцем