Синяя лошадь - Ефим Захаров

Теплов думал. Если Смелый готов всё-таки заплатить двести тысяч долларов за решение вопроса по земле, а секретарь совета, в случае если Карапетяна задержат на взятке, решает этот вопрос за половину, то есть за сто тысяч долларов, то «сотка», по всей видимости, полагаются в качестве премии за хорошо выполненную работу.

– Кто ещё знает об этом? – спросил Теплов напрямую. А чего тут таиться, если всё и так озвучено предельно ясно.

– Мы четверо и доверенное лицо Смелого, ты его не знаешь, он не местный, сейчас находится в Ялте, ждёт нашего звонка, – включился в разговор Зиновьев. Иван Иванович, всегда элегантный и дорого пахнущий мужчина под пятьдесят, всю свою сознательную жизнь отдавший на борьбу с экономическими преступлениями, также как и Полторашко носивший исключительно брэндовую одежду, выглядел уставшим и немного помятым.

Видимо «бодун», перебрал вчера дядя Ваня, – подумал Теплов. – Значит сумма премиальных (именно так он решил для себя называть неосвоенную сумму в сто тысяч долларов) делится на пятерых, – мгновенно вернулся Сергей мыслями к сути вопроса. С учетом того, что полковники имеют свой интерес, то больше, чем «десятку» тут не заработаешь. Однако сумма в десять тысяч долларов тоже выглядела весьма привлекательной, а главное абсолютно безопасной. Делай качественно свою работу и получай за нее премию. Именно так работает весь цивилизованный мир. Но, ведь есть же ещё прокурор.

– А прокурор? – продолжал выяснять обстоятельства Теплов.

– Прокурор, в случае выявления факта получения взятки, будет выполнять свою работу и действовать в рамках предоставленных ему законом полномочий, – Напрюшкин, единственный из присутствующих одетый в форменную одежду с тремя большими звёздами на каждом плече, как всегда был лаконичен и понятен.

Ага, значит, прокурора мы отбрасываем, нормально, – продолжал рассуждать про себя Теплов.

– Я так понимаю, что нужно найти полмиллиона долларов, которые было бы можно передать в качестве взятки? – задал Теплов следующий вопрос.

– Правильно понимаешь. Где и как найти нужную сумму решать вам с Димой. Понимаю, цифра большая, но безвыходных ситуаций не бывает. К тому же эти деньги нужны на время, потом они всё равно вернутся тому, кто их дал. Прошуршите по коммерсантам, менялам, вдруг получится. Найдёте – вы в теме, не найдете – будем считать, что оперативная информация не подтвердилась. Свободны, – разговор закончил Зиновьев. Он явно чувствовал себя неважно, и по последним словам было слышно, что полковника мучает жажда.

«Точно с «бодуна», – поставил окончательный диагноз Теплов.

Теплов и Полторашко вышли из кабинета Напрюшкина несколько напряженными. С одной стороны откровенный разговор сразу с двумя начальниками управлений свидетельствовал о полном доверии со стороны руководства, а с другой, ставил практически невозможную задачу, невыполнение которой сулило свести на нет то доверие, которое усматривалось с первой стороны.

– А сегодня нельзя? – Любовь Денисовна, секретарь Напрюшкина, с кем-то разговаривала по телефону и заметно нервничала. – А завтра?

Ей что-то отвечали.

– Очень жаль, – сказала Любовь Денисовна и повесила трубку. – Всё через жопу. Извините, нервы, – извинения предназначались Теплову и Полторашко. – Всё в порядке, мальчики?

– У нас всё ровно, – ответил Полторашко. – А у Вас что случилось, может помощь нужна?

– Звонила в бухгалтерию, Зоя Петровна сказала, что деньги на зарплату привезли. С банком что-то случилось, по безналу не перевели, из-за событий в стране наше казначейство в Киев наличку тоже не может несколько дней отправить, поэтому привезли наличными, на всю милицию Крыма, но выдавать будут не сегодня, а только в понедельник, третьего числа. Ну разве так можно, а, мальчики? Привезли – выдайте. Нет, всё в этой стране через жопу. Серёжа, что с тобой, ты в лице изменился, плохо, что ли?

Теплов и вправду на мгновение изменился в лице, потом улыбнулся, подошел и громко поцеловал в щеку секретаршу, сразу же почувствовав на губах противный привкус тонального крема и пудры.

– Всё в порядке, даже лучше чем было. Спасибо, Любовь Денисовна. А ну пошли назад, – Теплов и Полторашко зашли обратно в кабинет Напрюшкина. – Тук, тук, тук. Разрешите, идея одна появилась.

– Ну, заходите, садитесь. Чай будете? – Напрюшкин и Зиновьев пили чай, который второму заметно шёл на пользу, поскольку цвет лица Ивана Ивановича постепенно возвращал свой обычный, слегка розоватый оттенок.

– Не откажусь, – бодро сказал Полторашко и Напрюшкин пододвинул ему чистую чашку.

– Сам нальешь, вон, на маленьком столике.

– Я чай не буду, я лучше расскажу. – Теплов был взволнован.

– Излагай, – Напрюшкин откинулся в кресле и снова что-то буркнул в усы. – Слушаем.

– Сегодня в нашу финансовую часть привезли деньги, зарплату для всей милиции Крыма, наличными. Из-за событий в Киеве через банк провести не удалось, казначейство наше, крымское, наличность на Киев отправить не может уже несколько дней, поэтому наличку дали нам на зарплату.

– Откуда ты это знаешь, даже я этого не знаю, – оживился Зиновьев, который после чая и таблетки «Пенталгина» постепенно возвращался к жизни.

– Знаю, Иван Иваныч. Сорока на хвосте принесла.

– Не отвлекайся, продолжай, – Напрюшкин улыбнулся в усы и опять что-то пробурчал. Он тоже не знал о прибытии в учреждение крупной партии наличности, но ему было приятно, что именно его теперешний работник утер нос бывшему шефу.

– Так, вот, – продолжал Теплов. – Я не знаю, какая это сумма, но насколько хватает моих довольно средних математических способностей, то можно предположить, что, сумма месячной зарплаты для всей милиции Крыма никак не меньше семи-восьми миллионов гривень, а нам нужно всего четыре, по курсу[7].

– Ты хочешь зарплатные деньги на взятку использовать?

– Ну, дайте же договорить. Зарплату будут выдавать третьего февраля, в понедельник, сегодня тридцатое января, четверг. Получаем деньги, считаем и описываем, составляем заготовки протоколов. Завтра, тридцать первого, вручаем потерпевшему, проводим операцию, даём взятку и изымаем деньги. Нужно это делать утром, потому что возни бумажной много: понятые, аппаратура, протоколы, успеть бы закончить к вечеру. Первого, в субботу, работаем с подозреваемым и потерпевшим, пишем бумаги. Может быть, выходим с санкцией на арест. А в воскресенье, когда никого нет, договорившись, естественно, заранее, идем к следственному судье, в наш родной К…ий районный суд, он осматривает денежки и выносит определение о дальнейшем распоряжении вещественными доказательствами – передать людям в качестве заслуженной заработной платы. Таким образом, третьего февраля все деньги будут розданы на нужды трудящихся, а если потом в суде у какого-нибудь особо умного адвоката возникнет вопрос, а где же вещественные доказательства, деньги должны быть осмотрены, мы ему – вот, пожалуйста, определение следственного судьи, деньги осмотрены судом, признаны вещественными доказательствами и ими распорядились на основании решения суда, всё в рамках нового Уголовного процессуального кодекса.

– Да, действительно, процессуальный закон формально будет соблюдён, вещественные доказательства, если их осмотрит следственный судья, могут быть доказательством в суде, достаточно будет материалов в деле, но кто даст добро на проведение такой операции, а Иван Иванович? – Напрюшкин пристально смотрел на Зиновьева.

– Не знаю, надо к шефу идти докладывать. Пусть он согласовывает с прокурором. На словах все выглядит неплохо. Но, шутка ли, четыре миллиона. – Зиновьев задумался. – В принципе, всё можно даже официально провести. Финчасть по ордеру выдает деньги на проведение следственно-оперативных мероприятий, также по ордеру через три дня получает их назад. Всё время рядом с деньгами работники «Беркута», для безопасности. В суде вопрос – откуда деньги, такая сумма. Ответ – деньги государственные, всё официально.

Мужчины замолчали, обдумывая услышанное. Тишину разрезал противный писк. Так противно в кабинете начальника следственного управления пищал только один телефонный аппарат, имевший прямую связь со своей точной копией, установленной в кабинете генерала.

– Ну вот, на ловца и зверь, – Напрюшкин встал, снял трубку и приосанился. – Здравия желаю, Андрей Федорович. Да, у меня. Да, знаю. Так точно, – Напрюшкин положил трубку, расслабился и обратился к Зиновьеву. – Пойдем Ваня к генералу, сразу и доложим. Если даст добро, занимаемся. Если нет, то нет. А вы, архаровцы, – обратился Напрюшкин к Теплову и Полторашко, – остаётесь здесь. С моего кабинета ни ногой, чай пейте, операцию обсуждайте.

– Товарищ полковник, у меня дело, обвинительный акт, отчет, и … – начал было Теплов.

– Потом, Серёжа, потом, – Напрюшкин вместе с Зиновьевым вышли из кабинета.