Красная ромашка - Рафаэль Ахметович Мустафин

очередную репетицию. Под видом репетиции проходило заседание подпольного центра.

— Раз фашисты не хотят посылать нас больше на фронт, — говорил Джалиль, — надо поднять восстание в Едлино. Захватим оружие, перебьём охрану и с боями будем пробиваться навстречу наступающим частям Красной Армии. Тебе, Гайнан, поручается перерезать телефонный провод и нарушить связь с Берлином. Тебе, Баттал, захватить орудия и лошадей. Надо создать боевые группы, которые уничтожат немецкий штаб и перебьют охрану. Медлить больше нельзя!

В это время за дверями барака раздался условный свист. Подпольщики вскочили на ноги.

— Всем быстро расходиться! — скомандовал Джалиль.

Но было уже поздно. Ворвались гестаповцы.

Всех арестованных жестоко избили, надели наручники и под усиленным конвоем отвезли в Варшавскую тюрьму. Начались допросы, жестокие пытки. Во время допросов Джалиля не покидала одна мысль: «Кто же предатель?» Но вот однажды он получил от Абдуллы Баттала маленькую записочку. На ней было написано одно только слово «Махмуд» и рядом был нарисован фашистский знак.

«Махмуд? Новый легионер? Он выдавал себя за комсомольца… Правда, он был слишком любопытен, — думал Муса. — Да, должно быть, именно Махмуд Ямалутдинов — предатель. Гестапо, наверное, его завербовало и специально подослало к нам!.. Больше некому. Все остальные — проверенные, свои люди».

МОАБИТ

Вскоре Джалиля и его друзей перевели в берлинскую тюрьму Моабит. Это было мрачное серое здание с толстыми каменными стенами, длинными полутёмными коридорами и глухими подземными казематами. Здесь пытали и мучили узников. Фашистские палачи добивались от поэта и его друзей, чтобы они выдали своих товарищей. Муса стойко переносил пытки и не назвал ни одного имени.

Теперь у него оставалось единственное оружие — слово, и Джалиль продолжал борьбу с врагом этим оружием. Возвращаясь после мучительных допросов в сырую, холодную камеру, он сочинял стихи. Один из заключённых подарил ему огрызок карандаша. Другие товарищи, которых водили на работу, собирали и приносили ему обрывки бумаги. Из этих обрывков поэт сшил крохотную, размером с детскую ладошку, тетрадь— чтобы удобнее было прятать во время обысков. Сюда он записывал свои пламенные стихи:

Не преклоню колен, палач, перед тобою,

Хотя я узник твой, я раб в тюрьме твоей.

Придёт мой час — умру. Но знай — умру я стоя,

Хотя ты голову отрубишь мне, злодей.

Увы, не тысячу, а только сто в сраженье

Я уничтожить смог подобных палачей.

За это, возвратясь, я попрошу прощенья,

Колени преклонив, у Родины моей.

Фашисты сковали поэту руки и ноги железными кандалами. Он мог передвигаться только мелкими шажками, вытянув вперёд онемевшие руки. Щёки его ввалились, глаза лихорадочно блестели. Всё лицо было в ссадинах и кровоподтёках.

Как-то раз Джалиля вели по длинному тюремному коридору на допрос. Один из заключённых узнал поэта и окликнул:

— Как дела, Муса?

Муса усмехнулся и, гремя кандалами, ответил:

— Во всяком случае, лучше, чем у Гитлера!

Однажды в камеру Джалиля втолкнули высокого черноволосого человека.

— Андре Тиммермане, бельгиец, — представился он поэту.

Вначале Муса отнёсся к нему недоверчиво — уж не провокатор ли? Но когда узнал, что Тиммермане вёл подпольную работу против фашистов, изменил к нему отношение.

Постепенно они подружились. Рассказывали друг другу о своих странах, вспоминали родных и близких, поровну делили скудный тюремный паёк.

И вот настало такое утро, когда за дверями раздался грохот кованых сапог, послышался лязг отпираемой двери.

— Это за мной, — сразу понял Муса. — Сейчас поведут на казнь.

Они обнялись. Муса протянул Тиммермансу тетрадь, густо исписанную мелким бисерным почерком.

— Здесь мои стихи. Постарайся сберечь их и после войны перешли на мою Родину.

Андре Тиммермане выполнил просьбу друга. Он вынес стихи Джалиля из тюрьмы и передал их в советское консульство в Бельгии. Так о подвиге Джалиля узнала вся наша страна, весь мир.

За исключительную стойкость и мужество, проявленные в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками, Мусе Джалилю было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза. А его «Моабитская тетрадь» была удостоена высшей литературной награды нашей страны — Ленинской премии. Вырвавшись из мрачных стен Моабитской тюрьмы, стихи Джалиля облетели весь мир. В чеканных строчках бьётся мужественное сердце поэта, звучит его непокорённый голос:

Песня меня научила свободе,

Песня борцом умереть мне велит.

Жизнь моя песней звенела в народе,

Смерть моя песней борьбы прозвучит.

Рисунки В. Гальдяева.

Для младшего школьного возраста.

Рафаэль Ахметович Мустафин.

КРАСНАЯ РОМАШКА.

ИБ № 1491.

Редактор Л. Архарова. Художественный редактор О. Ведерников. Техничский редактор Ю Бурмистрова. Корректор Н Пьянкова. Подписано в рычать с готовых диапозитивов 06.07 02. 84х106 Бумага офс. № 1.

Печать офсет. Усл. печ л. 5,0. Уч. — изд л. 4,80. Тираж 200 000 экз. Изд. № 1297. Заказ № 1726. Цена 50 коп Издательство «Малыш». Москва, К-55 Бутырский вал, 68. Калининский ордена Трудового Красного Знамени полиграфкомбинат детской литературы им. 50-летия СССР Росглавполиграфпрома Госкомиздата РСФСР Калинин, проспект 50-летия Октября, 46.

© Издательство «Малыш» 1981.