Разбитое сердце Лорелеи - Hаталия Антонова

— Не доводилось, — легко согласилась Настя и зачерпнула чайной ложкой духмяную густую жидкость прозрачно-жёлтого цвета. Поднесла ложку ко рту, осторожно взяла губами совсем немного и замерла. От удовольствия у неё даже дыхание перехватило. И целая гамма послевкусия — сладость, горечь, фруктовые нотки…

— Вы правы, тётя Анюта, в жизни такой вкуснятины не ела.

— Ну так ешь, пока гостишь у меня хоть каждый день, сколько хочешь. Ты, Настенька, пирожок возьми. Этот вот с зелёным луком, а этот с капустой да яйцами.

— Спасибо большое, я всё непременно попробую, — поблагодарила девушка.

После чая тётя Анюта показала Насте свой садик, они вместе набрали целую корзину груш, винограда и персиков. Абрикосы, уже переспевшие, уложили в отдельное блюдо. Часть решили съесть, а часть засыпать сахаром, чтобы завтра сварить варенье.

Кроме фруктов, в саду пахло цветами, травой, влагой от мини фонтанчиков, разбрызгивающих воду.

Правда, систему полива тётя включала ненадолго, привыкла беречь воду. Однако с непривычки от разнообразия ароматов у девушки закружилась голова. Ведь, живя в огромном городе, ей приходилось изо дня в день дышать совсем другими запахами…

— Теперь пойдем, я покажу тебе своих курочек, — сказала тётя Анюта, — а то, как солнце опустится, они спать уйдут.

Куры были большие и ярко-рыжие. Но самое большое впечатление на Настю произвёл петух. Он был тёмно-зелёного цвета, только в хвосте всеми оттенками изумруда сверкали более светлые перья, тоже все зелёные. Большой гребешок был словно вырезан искусной рукой мастера из цельного куска рубина, а глаза отливали оранжевым янтарём.

Настя ни разу не видела такого петуха — абсолютно зелёного, и, не удержавшись, она воскликнула:

— Какой красавец!

Петух, вероятно, оценив её искреннее восхищение, склонил голову сначала направо, потом налево, внимательно посмотрел и одобрительно пробормотал: «Ко-ко-ко».

— А когда он будет петь? — спросила шёпотом Настя.

— Скоро. В полночь, потом до зорьки и на зорьке.

— Всегда в одно и то же время? — спросила Настя.

— Примерно, — улыбнулась тётушка Анюта.

Каштан, которому хотелось получить свою порцию внимания и восхищения, крутился у них под ногами. Когда хозяйка ласково потрепала его, как Настин братишка Вася, запрыгал на месте, а потом, тихо поскуливая, завертел хвостом.

Девушка, мечтающая с детства о собаке, но не имеющая возможности поселить ту в их маленькой квартире, быстро подружилась с Каштаном и всегда откладывала лакомый кусочек, чтобы угостить новоприобретённого друга.

Оставшуюся часть вечера они просидели на террасе. Тётя Анюта интересовалась, как там живёт Рая, и вообще, как жизнь в далёких российских городах.

Темнота наступила неожиданно для Насти, то есть практически мгновенно. Точно кто-то опустил фиолетовый бархатный занавес и горстями рассыпал по нему крупные мерцающие звёзды, а для полного очарования повесил и луну, ослепительно яркую и низкую. Казалось, если привстать на цыпочки, то до луны можно достать рукой.

Когда глаза девушки, привыкли к ночному освещению, Настя увидела, как над петуниями и левкоями порхают большие ночные бабочки. В этом приморском городе всё было таким удивительным и волшебным…

— Пошли-ка в дом, — донёсся до неё голос тёти Анюты, — у тебя уже глаза слипаются.

И тут девушка почувствовала, что у неё не только глаза слипаются, но и ноги стали как ватные. Добравшись до своей постели, она тотчас уснула. А под утро ей приснился странный сон…

По голубому небесному лугу бежали облака, курчавые, как ягнята, и между ними то там, то здесь появлялась смешная улыбающаяся мордашка маленького ангелочка.

— Мама, это я, — пропел он хрустальным голосочком.

И Настя проснулась.

— Приснится же такое, — пробормотала девушка и расстроилась. — Ну вот, я проспала всё на свете и не слышала, как пел петух тёти Анюты.

Глава 3

Настя умылась и вышла на веранду. День был жарким и душным с утра. Под ноги ей сразу кинулся Каштан, улыбнувшись, она ласково коснулась пальцами рыже-белой густой шерсти собаки.

Тётушка Анюта уже не спала.

— Поешь, — сказала она девушке, — я там тебе яйца сварила, госты приготовила, а чай нальёшь сама.

Настя поблагодарила хозяйку, наскоро перекусила, съела одно яйцо, второе отдала Каштану. Очистить не успела, и пёс сжевал его вместе со скорлупой. На морде его было разлито такое наслаждение, что вначале оторопевшая Настя подумала, что собакам, наверное, кальций только на пользу. Погладив пса, девушка заспешила к морю. Увидев его совсем близко, она радостно запела:

— Купаться, купаться, а гном идёт купаться! — и вприпрыжку, как юная козочка, приблизилась к берегу.

Вот и оно, море, во всех своих проявлениях не раз запечатлённое и воспетое кистью Айвазовского. Одухотворённая стихия, обладающая необъяснимой магией притяжения для миллионов людских сердец во всём мире. Настя протянула руки и замерла в предвкушении погружения в это чудо из чудес.

Море переливалось голубым и зелёным, а золотые солнечные блики качались на волнах, точно звёзды, не пожелавшие уплывать вместе с отступившей ночью в потаённые уголки вселенной.

Как хорошо, что тётя Анюта жила так близко от дикого пляжа, вокруг не было ни души! Даже чаек не было слышно.

Настя медленно дошла до границы ракушечника и воды, позволила волнам дотянуться до её ног и облизать ступни. Потом сделала шаг навстречу, ещё один и ещё, наконец, погрузившись в воду по грудь, оттолкнулась от дна ногами и поплыла.

— Как хорошо! — воскликнула девушка. — Как хорошо!

Плавала Настя, по словам отца, не хуже Ихтиандра, поэтому воды совсем не боялась. Даже в реке она рисковала доплывать почти до середины. А море отличалось своей благо склонностью и к начинающим пловцам. Оно, как заботливая няня, и поддержит, и поможет. Поэтому девушка плыла и плыла, пока слегка не притомилась. После чего легла на спину и позволила морю нести себя туда, куда ему захочется.

Настя смотрела на ярко-синее небо, залитое солнцем, слушала крики появившихся чаек. Слегка повернула голову и увидела скалы, вернее, нагромождение серых скал, напоминающих разрушенную древнюю крепость или старинный замок. Заметив грот, наполовину заполненный водой, Настя вспомнила битву Ихтиандра со спрутами. Но в Чёрном море, насколько она знала, осьминоги не водились, поэтому она вплыла в грот.

К счастью, там были только маленькие рыбки и мидии, облепившие стены. Было слышно, как с другой стороны о скалы разбиваются волны и тихо урчат, как раздражённые непреодолимым препятствием молодые львы. Настя выплыла из грота.

«Ой, кажется, я далеко заплыла, — спохватилась она, — наверное, надо возвращаться. А впрочем, пройдусь обратно по суше. Это будет даже интереснее. Заодно изучу окрестности».

И Настя поплыла к берегу. Она коснулась босыми