ПОД НЕМЦАМИ. Воспоминания, свидетельства, документы. - К. Александров

Таким образом, во время военного управления территория была поделена фактически на военные округа («бецирки»[42]), которые не совпадали ни с прежними польскими границами воеводств, ни с советскими областными границами, ни, в конце концов, с немецкими «гебитами» позднейшего гражданского управления. Осталось зато ненарушенным районное и волостное (сельсоветское) деление, что значительно облегчило организацию всего административного аппарата.

Первым таким округом («бецирком»), с площадью равной приблизительно советской области, был Минский округ, организованный в то время управляющим этого округа — проф[ессором] Р. Островским.

Для первоначальной быстрой организации всей этой территории, занимавшей 21 район с 395-ю сельсоветами (волостями) в них, Островский воспользовался своими прежними связями в городе Минске, сохранившимися еще со времен Первой мировой войны. Из этих людей, а частично из привезенных с собой из Западной Белоруссии, и были Островским организованы кадры начальников районов. Понадобился, таким образом, всего лишь 21 человек, который был в один день развезен на автомашинах во все районы данного округа. В обязанности начальников районов, знающих местные условия и людей, входило организовать в течение одной недели все волости района и сделать все необходимое для создания условий для нормальной жизни местному населению. После того как районные и волостные управления были сформированы, все руководители районов и волостей были созваны в Минск на совещание, где и были разработаны инструкции для линии деятельности в соответствии с новыми военными условиями.

Окружное и районные управления состояли из отделов по специальностям: административный отдел; отдел общественной безопасности (полиция), состоящий из трех подотделов — уголовного, политического и службы порядка; продовольственный отдел; отдел здравоохранения; культурно-просветительный [отдел] с подотделом народного образования; дорожно-строительный и транспортный отдел; финансовый [отдел]; сельскохозяйственный [отдел] с подотделом ветеринарным; [отдел] регистрации населения и записей актов гражданского состояния; земельный отдел; строительно-архитектурный [отдел] и учетно-статистический отдел. Специалистов, за исключением администраторов и полицейских, для всех этих отделов на местах нашлось вполне достаточно. Причем некоторые ответственные должности в окружном и районных управлениях были заполнены бывшими членами компартии, изъявившими согласие работать в новой системе, если о них имелись хорошие отзывы со стороны местного населения. И надо отдать [им] справедливость: почти все бывшие члены компартии в новой системе работали вполне честно и принесли большую пользу. Во вторую очередь, после организации административного аппарата, были организованы Белорусский банк, кооперативный союз, а также окружная и городские кассы.

Институт судей временно не был восстановлен. Судебные функции по уголовным делам исполнялись административными органами и криминальной полицией как первой инстанцией и аналогичными органами в окружном управлении как высшей инстанцией, решения которой утверждались военной немецкой комендатурой или военно-полевым судьей. Все гражданские дела были временно приостановлены.

Во всей этой довольно удовлетворительно функционировавшей административной системе наибольшую трудность представляло отсутствие опытных, политически проверенных администраторов, т. е. начальников районов и начальников полицейских учреждений. Второй не меньшей трудностью было отсутствие административных и полицейских законов, а также закона о семейном праве. Все советские законы, конечно, [были] абсолютно не применимы в условиях новой системы; немецкие же законы также не всегда соответствовали местным условиям и обычаям, а вдобавок их не было в белорусском или русском переводе. Вполне понятно поэтому, что отсутствие таких законов создавало трудности в работе опытных администраторов и полицейских, не говоря уже о тех, кто впервые выполнял эти функции временно, по необходимости.

Такая административная система (структура) была заведена впервые только на территории Минской фельдкомендатуры, а на территориях других фельдкомендатур — как на восток, так и на запад — окружных управлений организовано не было. Там каждая ортскомендатура организовывала местное управление по-своему. В одной местности была введена прусская система, в иной баварская — в зависимости от того, из какой местности происходил ортскомендант. В иных работали по старой советской или по старой польской системе.

В таком положении административный аппарат находился во время передачи его военными фельдкомендатурами немецкому гражданскому управлению («цивильфервальтунг») в сентябре 1941 года. Гражданское немецкое управление приехало на территорию Белоруссии с готовым административным аппаратом и совершенно иным административным делением. Вся территория Белоруссии, как известно, была разделена на так называемые «гебиты» — несравнимо меньшие, чем бывшие области, и большие, чем польские уезды. Без изменения осталось лишь районное и волостное распределение, и поэтому новая система не внесла больших изменений в уже существующую; так основное деление на районы и волости осталось прежним.

На первых порах в состав генерального комиссариата «Белоруссия» вошли только следующие «гебиты»: Минск, Слуцк, Барановичи, Новогрудок, Слоним, Лида, Вилейка, Глубокое и Ганцевичи. Во главе этих «гебитов» и стали немецкие гебитскомиссары со своим административным персоналом. В сфере влияния военного управления геересгебит «Митте» заведенная административная структура фактически осталась та же, за незначительным изменением: в каждом районе были введены так называемые «крайсляндвирты», в задание которых входило выкачивание сельскохозяйственных продуктов из населения и руководство бывшими совхозами, а также в ведение немецкого персонала «гебита» был передан «арбейтсамт»[43] — бывший отдел биржи труда. Все остальные отрасли административного управления в районе оставались по-прежнему в руках белорусского персонала, который в зависимости от личности гебитскомиссара имел большую или меньшую самостоятельность. Таким образом, гебитскомиссары фактически заменили белорусские окружные управления и вместе с тем принесли колоссальный вред делу, ибо вся их деятельность оставалась без общественного контроля, что давало им возможность бесчинствовать и совершать такие действия, которые в нормальных условиях [считаются] уголовными. Находившиеся же под их контролем начальники районов часто были хозяевами положения, и от их моральных качеств зависело очень многое. Такое положение [дел] просуществовало до декабря 1943 года, когда была организована Белорусская Центральная Рада (БЦР).

Белорусская Центральная Рада возникла за счет двух предыдущих благотворительных организаций: Белорусского Красного Креста, организованного доктором Антоновичем, который в конце 1942 года реорганизовался в так называемую «Белорусскую самопомощь», во главе которой был доктор Ермаченко, и подпольной организации «Белорусская партия независимости», организованной майором Всеволодом Родзько. Эти обе организации действовали объединено, но официальную работу вела только легальная организация «Белорусская самопомощь».

«Белорусская самопомощь» как благотворительная организация сумела создать свои органы буквально в каждой волости Белоруссии и оказала большую услугу в деле подбора кадров на руководящие должности в административных учреждениях Белоруссии. Благодаря этой организации, в июле месяце[44] 1943 года в Минске была организована так называемая «Рада мужоу даверу» («Совет мужей доверия»), председателем которой был назначен бывший посол польского Сейма (белорус) Юрий Соболевский. В задания этой «Рады мужоу даверу» входило консультирование аппарата генерального комиссариата «Белоруссия» в вопросах, связанных с местными условиями.

Исполняя свои функции, «Рада мужоу даверу» всячески внушала генеральному комиссару фон Кубе необходимость создать координационный административный центр, который, работая параллельно с аппаратом генерального комиссариата, облегчил бы деятельность генерального комиссариата путем мобилизации всех местных общественных сил. Комиссар Кубе разделял мнение «Рады мужоу даверу» и согласился было образовать такой центр. Но решение свое Кубе осуществить не успел — он был убит.

Новый Генеральный комиссар СС генерал-лейтенант (СС группенфюрер) фон Готтберг[45] 21 декабря на торжественном заседании белорусского актива в Минске огласил утвержденный им Статут Белорусской Центральной Рады следующего содержания: