Магазинчик грешницы. Забудь меня… если сможешь - Виктория Вера

грабительская, я и сама успела подумать. И всё же приятно, что кто-то решил побеспокоиться о моих рисках.

— Всего вам хорошего, миледи.

Молодой человек коротко кланяется, разворачивается и уходит.

— Погодите! — догоняю и пристраиваюсь рядом. — А вы могли бы мне помочь выгодно получить ссуду и оформить документы так, чтобы потом не оказалось, что я должна больше, чем оговорено? Я могу заплатить. Сто пятьдесят эке будет достаточно?

Сумма для меня немаленькая. Это почти половина всего, что я успела скопить. Но если нарвусь на нечистоплотных клерков, то потеряю на порядок больше.

— Это много госпожа, и пятьдесят эке было бы щедро, — краснеет аж до ушей.

— Договорились, пусть будет пятьдесят! А что по поводу цены особняка думаете?

— Завышена, — разводит руками.

— Так и подумала.

— Но у вас не получится цену сбить. Особняк, о котором вы спрашивали, уже несколько лордов для себя присматривают. Думаю, что и триста двадцать тысяч — не последняя цена.

— Хотите сказать, что они устроят торг и продадут тому, кто даст больше?

Кивает.

А вот это действительно плохая новость. Прямо вижу, как особняк уплывает из моих рук…

Где мне тягаться с лордами? А если и хватит для ссуды всех моих земель, то как потом отдавать долги?

Боюсь, что таким образом можно лишиться и земель и самого особняка.

Почему-то становится обидно. Особенно за каменное чудище на том балконе.

Как было бы здорово, если бы в этом городе, меня защищало моё собственное каменное чудище.

Глава 4

Грезы

Ева

После разговора с Томом, я прогуливаюсь по улочкам Илларии.

Сегодня один из последних тёплых вечеров и мне хочется поймать за хвост уходящее лето.

Возвращаться домой нет никакого желания. Теперь чердак напоминает мне о темноглазом лорде, и эти мысли оседают на моих губах горьким пеплом.

Орнуа прав, кроме меня, некому будет рассказать аристократам о подлости Анриетты. Фамилия Орнуа не звучала, и свидетели этого грязного спектакля даже не знают, кем были те самые леди и лорд.

Но Рэйнхарт не понимает, что меня бы и так не стали слушать. Слово грешницы, против слов компании влиятельных леди? Даже не смешно.

Да и с кем мне там разговаривать? Аристократы списали меня, как расходный материал. Подумаешь, сломанная жизнь какой-то провинциалки. Да кому до неё какое дело?

Погруженная в мысли, добредаю до готического особняка. Он стоит на отворотке между площадью Искупления и тихой респектабельной улочкой. Напротив — ресторация «Праведные грёзы».

Большие окна ресторации горят уютным рыжим цветом. Своим видом они словно дразнят заколоченное угрюмое здание. За идеально чистыми стёклами хорошо видны богатые леди и лорды. Их смех, томные взгляды, блеск драгоценностей и кокетливые улыбки.

Возможно, и темноглазый лорд сейчас там со своею дражайшей супругой.

Отворачиваюсь и рассматриваю силуэт особняка, плавно погружающегося в густые сумерки. Чудище с балкона задумчиво рассматривает меня в ответ. Мне кажется, ему тоже одиноко.

На двери и окнах нижнего этажа — ставни, поверх которых неаккуратно набиты доски. Эти окна кажутся довольно большими, и я представляю, что могла бы использовать их как витрину.

Интересно, кем были хозяева этого дома?

Обхожу здание по кругу, касаясь ладонью прохладных тёмных камней.

С обратной стороны окна расположены выше, но так же надёжно заколочены. Краем глаза улавливаю блик и не сразу понимаю, что это свет из маленькой щели в массивных ставнях.

Просто так мне туда не дотянуться. А вот если забраться на узенький уступ и подтянувшись, встать на носочки…

Заглядываю в щель, откуда идёт слабое свечение, вглядываюсь, но мне не удаётся ничего рассмотреть. Я уже собираюсь спрыгнуть на землю, как глаз выхватывает огонёк свечи, плывущий в полутьме комнаты.

Там кто-то есть…

Огонёк опускается, высвечивая белый силуэт.

Сглатываю, потому что во рту пересыхает.

Стоп, Ева. Ты уже слишком взрослая девочка, чтобы верить в призраков… живущих в тёмных готических особняках с заколоченным входом и окнами…

Да ну… бред какой.

И всё же ладони неприятно потеют, а сердце начинает стучать у самого горла.

Призрак тем временем опускается в кресло, и огонёк высвечивает худое измождённое лицо немолодой женщины.

Может ли быть, что это…

Пальцы соскальзывают, и я, не удержавшись, падаю с невысокого уступа.

Тусклый свет в щели гаснет.

Ну уж нет. Так просто я не уйду.

Поднимаюсь, вытягиваюсь на носочках и уверенно стучу кулаком в ставню.

— Уважаемая! Мне очень нужно с вами поговорить!

Тишина.

— Я понимаю, что вы не хотите общаться… — немного повышаю голос, чтобы меня было слышно. — Но уже завтра в полдень сюда придут клерки ссудной конторы! И придут они вместе со стражей! Потому что истекает срок вашей долговой расписки! Завтра это здание отойдёт ссудной конторе! Понимаете?

Тишина…

— Послушайте! Я просто хочу с вами переговорить! — в голове лихорадочно щёлкают мысли. Я стараюсь одновременно проанализировать ситуацию и подобрать слова. — Мне очень нравится ваш особняк, и, возможно, я бы смогла не только погасить ваш долг… но и выплатить некую сумму вам лично!

Тишина.

— Эй? Вы меня слышите? — сама вслушиваюсь в тишину. — Эй! Я не буду стоять здесь до ночи! Если вам неинтересно моё предложение, то я…

Чья-то рука хлопает меня по плечу.

Вскрикиваю, отскакивая к стене.

— Да тише вы! — бледная женщина прикладывает палец к губам и жестом показывает мне следовать за ней.

Эээ… это как это она здесь оказалась?

Женщина тем временем сворачивает за угол, проходит дальше и ныряет под арку, ведущую на другую улочку. Внутри арки она резко сворачивает и входит в неприметную дверь.

Не отстаю и вхожу следом. Женщина закрывает дверь на засов, зажигает лампаду и шагает по узкому коридору, устланному ковровой дорожкой.

Коридор заканчивается несколькими ступеньками и дверью, за которой обнаруживается просторная полупустая гостиная. Мы в особняке?

— Проходите сюда, здесь будет удобнее разговаривать, — она жестом указывает мне на большой диван и аккуратно вешает на спинку соседнего кресла свою тёмную накидку. — Простите, не могу предложить вам чай. Сами понимаете, от огня будет слишком много света.

Присаживаюсь на край дивана.

— Я леди Милс. А вы, вероятно…

— Леди Тайлин, — она изящно присаживается напротив. Её спина идеально прямая, а взгляд печален. — Так, говорите, завтра истекает срок долговой расписки?

— Да. И по ней ваш особняк отойдёт ссудной конторе.

— Как же я могла это упустить… — удручённо