Ланцет и Мейстер. Дело № 1: Ведьмин кот - Дана Арнаутова

именно это, Стас и сам не знал. Вряд ли осторожность, которая закончилась еще пару часов назад, вместе с силами и надеждой быстренько выйти из проклятого леса.

Сначала он пытался идти как можно тише, помня о возможных хищниках, но в полумраке то и дело спотыкался о какие-то коряги и камни, наступал в ямки, поскальзываясь и с трудом удерживая равновесие, цеплялся за кусты и нижние ветки деревьев. Лес как будто не хотел выпускать его, и вскоре Стас ломился через плотный подлесок, наплевав на осмотрительность. Все, кто мог его услышать, наверняка уже услышали!

Но то ли волков с медведями здесь, на его счастье, не водилось, то ли они предусмотрительно убрались подальше от шума, но ни один хищник ему не повстречался. Зато сверху, впереди, позади и по сторонам постоянно что-то ухало, потрескивало, скрипело и шелестело, отчего Стас первые часа два-три нервно вздрагивал, а потом почти перестал эти звуки замечать.

С трудом переставляя ноги, он плелся, на ходу раздумывая, что делать, если не доберется до людей в ближайшее время. Что можно найти съедобного в лесу? Ягоды, грибы, орехи? Не факт, что они здесь растут. И не факт, что соответствуют земным, так что еще попробуй определи, не ядовита ли местная малина или ежевика. Охота или рыбалка? Даже не смешно… Хотя с голодухи он наверняка согласится ловить змей, лягушек или ежиков, никуда не денется. Хорошо, что в сумке, среди прочих мелочей, имеется зажигалка, плохо, что нет воды. После пива с жареным сыром и орешками пить хотелось просто немилосердно. Пока еще Стас терпел, но если хотя бы днем ему не попадется ручей…

Пытаясь отвлечься от жажды, он снова и снова вспоминал все, что случилось. Огромный белый кот, ночная Ротонда, падение во тьму… Все ли в порядке с Мариной?! И что она будет делать, оставшись одна? Что вообще можно сделать, если человек, который только что был рядом, куда-то исчез на твоих глазах?! Полиция ей попросту не поверит… Заявление, может, и примут, но искать по-настоящему начнут не сразу, подозревая глупый розыгрыш. Через несколько дней станет ясно, что он действительно пропал, но гораздо раньше бабушка, точно знающая, что ее Станек абсолютно к таким идиотским шуточкам не склонен, сойдет с ума от беспокойства.

Сможет ли он вернуться домой вовремя, чтобы с ней ничего не случилось? Вопрос, сможет ли он вернуться в принципе, Стас очень старательно запретил себе задавать. Сможет! Хорошо, что бабушка хотя бы не останется одна, Розочка Моисеевна и Отто Генрихович о ней позаботятся. Обо всем остальном лучше не думать, и без того тошно.

Еще какое-то время он размышлял о камне с рунами, пытаясь понять, какую роль тот играет. Что-то вроде маяка? Можно ли управлять этим переходом или он работает по случайному принципу? А может, вообще односторонний? А может, всех, появившихся из него, местное население забивает кольями, даже не пытаясь поговорить?! Так, опять мысли свернули не туда…

Самое паршивое, что прямо сейчас он ничего не мог сказать в точности и ровным счетом ни на что не мог повлиять, оставалось только идти. Шаг, еще шаг, и еще… Просто тренировка на выносливость, ничего особенного!

А потом вокруг как-то незаметно посветлело, сначала Стас просто стал различать, куда поставить ногу и как не наткнуться на очередное дерево, потом эти деревья из темной массы превратились в серую, распались на отдельные стволы, потом стало видно ветки с листьями, и Стас понял, что наступило утро.

На радостях он даже зашагал немного бодрее, как будто рассвет добавил ему сил. Вокруг просыпались птицы, уже не те, что ухали ночью, а нормальные, мелкие, они галдели, чирикали, перелетали с ветки на ветку и упоенно занимались своими птичьими делами. Сильнее потянуло ветерком, зашелестели кусты… Стас упрямо пер через лес, то настороженно поглядывая по сторонам, то пытаясь разглядеть на влажной земле хоть какое-то подобие тропинки. Болели уставшие ноги, а туфли угрожающе поскрипывали, намекая, что не предназначены для таких марш-бросков. Стас уже почти решил остановиться и передохнуть…

И тут где-то впереди, за мощными стволами, серыми снизу и залитыми золотисто-розовыми солнечными лучами сверху, мекнула коза!

Совершенно точно коза, этот звук Стас ни с чем бы не перепутал — когда Маринке звонила ее бабушка, телефон мекал в точности так же! Меканьем Маринка очень гордилась и хвасталась, что специально записала на телефон бабушкину Зойку… Но это сейчас неважно, главное, коза! Значит, и люди где-то недалеко!

Усталость мгновенно смыло радостным энтузиазмом. Нет, понятно, что люди еще не означают спасения, возможно, как раз наоборот… Но это хоть какой-то шанс — если не сразу вернуться домой, то хотя бы что-то прояснить! Ну и напиться, конечно… Он огляделся, тропы все так же не увидел и полез напролом, прикрывая лицо руками и придерживая сумку на плече.

Коза мекнула еще раз, будто подтверждая, что он идет правильно. Стас рванул на этот божественный звук изо всех сил, выдрался из гущи особенно цепких веток, вывалился из кустов…

А там, всего в нескольких шагах, окруженный сочной зеленой лужайкой и залитый солнцем от крыши до крыльца, стоял дом.

Безо всяких курьих ножек и пряничных стен — самый обычный деревянный дом. Очень похожий на дом Маринкиной бабушки, где Стас был всего однажды, но запомнил надолго — такой же крепкий, бревенчатый, под красно-коричневой черепицей. С огородиком, правда, совсем маленьким, но ухоженным. И даже с клумбой у самого крыльца! На клумбе, аккуратно обложенной камнями, росли какие-то мелкие цветочки, которыми неспешно лакомилась коза. Светлая, с длиннющей волнистой шерстью и загнутыми назад рогами, очень нарядная коза. К козе был привязан длинной веревкой деревянный колышек.

Стас моргнул. Дом не исчез. Коза тоже.

Она подняла морду от цветочков, окинула взглядом Стаса и замекала снова, причем с явной издевкой. Дожил, мало ему было филина, теперь козы насмехаются!

— Ах ты зараза! — раздался возмущенный вскрик, и откуда-то из-за дома выбежала женщина лет пятидесяти с небольшим.

Невысокая, полноватая, в длинном темном платье с закатанными по локоть рукавами, волосы убраны под белую косынку — соседка Маринкиной бабушки так же одевалась. И на козу похоже ругалась, ну, разве что забористей.

У Стаса разом задрожали ноги, да так, что он едва не сел прямо на траву. Голова закружилась, но почти сразу дурнота прошла, а взамен накатило блаженное облегчение.

Он вышел! Вышел из этого проклятого леса к людям!

И как бы сложно ни оказалось среди местных жителей, во всяком случае, они