Закон ракушки - Лариса Андреевна Романовская

Витя не плевался. Он не знал, может, у того дурака никакой Яриковой кошки не было.

Ярик дорассказывал быстро, потому что в игре ночь заканчивалась. Скелеты отступали.

— Короче, мама сказала, что вечером ещё раз к дураку домой пойдёт. А я сказал, что, если они нам кошку назад не отдадут, чтобы она всё время в той комнате музыку громко включала.

— А ещё им можно дверь измазать! — закричал Лёха. — И тухлые яйца под обшивку шприцом закачать. Я на ютьюбе ролики видел.

— Короче, потом нам в стенку постучали, это была мама дурака. Она с балкона спросила, какого цвета наша кошка. Моя мама сказала, что серая в белых носочках. И мама дурака сказала, чтобы мы за Матильдой пришли. Она у них на шкафу шипит и плачет. Мама взяла переноску и пошла к дураку.

— А тебя чего не взяла? — нахмурился Лёха. — Я бы пошёл. Я бы ему двинул! Он же соврал, что у него кошки нет! Он — вор! Дурак — вор!

Лёха запрыгал по Зелёной площадке.

— Ярь, там твой день уже начался. — Витя отдал Ярику планшет.

Ярик начал играть стоя, потом, не глядя, обошёл скамейку, сел на Лёхино место.

А Лёха висел на лестнице-лазилке, цеплялся за зелёные перекладины замёрзшими руками. Шапка у Лёхи упала, куртка задралась. А рубашка выбивалась из штанов, висела мятым белым треугольником.

Витя смотрел в холодное небо. По нему облака то плыли, то почти останавливались. Будто думали — может, им снег прямо здесь просыпать? Или не надо?

— Дурак обратно идёт! — сказал Лёха.

Из магазина возвращался тот высокий парень. Если бы Ярик не сказал, что это дурак, он выглядел бы нормальным. А теперь казалось, что у парня куртка какая-то странная, и шапка странная, и шарф намотан по-особенному… На самом деле у него только пальцы были непонятные. Двигались всё время, будто он играл на невидимом планшете. Пальцы левой руки.

В правой парень держал фольговый пакетик с кошачьим кормом.

— Кошек воровать пошёл! — заорал Лёха и закачался на турнике. — Дурак кошек ворует!

Ярик вздрогнул. Витя сидел рядом с ним и всё почувствовал.

А парень свернул с дорожки на площадку и сказал им:

— Фивет!

Это был большой парень. Даже с усами немножко. Класса из девятого, наверное. Но он смотрел не как девятиклассники смотрят. Не мрачно. Наоборот.

Парень сам боялся Лёхи, Ярика и Вити. Витя не знал, боялся его кто-нибудь прежде или нет. Вот сейчас первый раз было. И Витя первый раз видел такого рядом с собой. Этого… Которых называют дураками.

Лёха спрыгнул с турника и закричал:

— Вали отсюда, кошкин вор!

А парень опять сказал:

— Фивет!

Ярик смотрел в Витин планшет. Если бы Ярик сказал: «Ага, привет», Витя бы тоже сказал. И тогда парень, наверное, сел бы к ним на скамейку, тут ещё есть место. И пришлось бы ему что-то говорить или показывать. А это трудно — разговаривать с человеком, который слова произносит со слюнями. У него изо рта брызги летят, когда он говорит. Слова в этих слюнях тонут.

— А вафу кофку фофут Мафифа…

Лёха встал за спиной у парня и передразнил. Парень этого не видел.

Ярик все ещё смотрел в планшет. Витя — на то, как Ярик рубится. Витя всегда так смотрит, когда Ярик в его аккаунте.

— Эфо ей оф мефя фофафок!

Парень протянул пакетик кошачьего корма. Подарок. Его рука оказалась рядом с Витиным плечом. Парень смотрел на Ярика. А тот проверял новое оружие. То, которое Витя купил.

Ярик просто кивнул и всё. Как Витя кивает, когда он сидит в игре, а мама ему кричит, чтобы шёл ужинать. Парень положил пакетик на край скамейки, на Витин рюкзак. Лёха стоял у парня за спиной и ждал.

Витя понял: если парень им сейчас что-то скажет, Лёха его сразу передразнит. Может, парень после этого наконец уйдёт.

Вдруг пошёл снег. Быстрый и редкий. Будто тучи так и не решили, сыпать или нет.

Витя хотел высунуть язык и поймать снежинку, но не стал. Он с таким языком будет похож на дурака. Если Витя язык высунет — парень тоже высунет. И получится, что они играют вместе.

— Феня зофут Фима… Дфифий…

Может, он как-то не так сказал, может, там не столько этих «эф» было. Ну, понятно, что Дмитрий. Но всё равно.

Витя сказал:

— Мы домой сейчас пойдем, погода портится.

И Ярик сразу поставил игру на паузу.

Парень сказал:

— А… Ну я тофе пойфу… Уфифимся…

Лёха ответил:

— Да, конечно. Увидимся. Пока-пока… — Лёха сдерживал смех, и у него изо рта вместе со словами летели слюни.

Взрослый парень дурак Дима пошёл через двор. На пакетик с кормом падали снежинки.

Ярик сказал:

— У нас Матильда такой не ест. Мы ей покупаем специальный, для пожилых кошек.

Витя сказал:

— Мне реально домой пора.

Он расстегнул рюкзак, чтобы убрать планшет. Пакетик упал под скамейку.

Лёха хотел наступить на него, но тут телефон зазвонил. И Лёха заорал на весь двор:

— Ну чего сразу домой? Да не трогал я его! Я с ним вообще не разговаривал! В шапке я! Иду уже. Всё, пора. Парни, мне мать сказала, чтобы мы к этому дураку вообще никогда не подходили.

— Почему? — спросил Витя.

— Ты чего, не понимаешь? Он же дурак… — Лёха снова сплюнул. Попал точно на упавшую снежинку.

Витя молчал. Не хотел понимать. И вообще думать про дурака.

— Ну всё, пацаны! В игре увидимся!

Лёха ушёл. Ему надо было к себе, а Ярику и Вите в другую сторону. Куда этот свернул… Дима. Ярик сказал:

— Мы когда Матильду искали, я узнал, где кошки живут. У них возле подвала миски. — И Ярик поднял подарок с земли.

* * *

Там, где Ярик показывал, никаких кошек не было. Только водосточная труба и старые блюдца, с сухим кормом и объедками. Ярик разорвал пакетик, выдавил корм в блюдечко. Кошки не приходили. Ярик сказал:

— Они, наверное, нас боятся.

— Или они не голодные сейчас. — Вите не хотелось, чтобы его боялись кошки.

— Когда мы Мотьку на дачу привезли, она убежала гулять и не возвращалась. Мы ее неделю ждали. Мама боялась, что Мотьку машиной задавило. Дедушка сказал: когда проголодается — придёт. И она пришла. Я летом опять на дачу поеду, с дедушкой.

— А мы летом с мамой в Америку уедем, к папе. Может, вообще навсегда.

Витя выдохнул — долго-долго. Будто у него вместе с тайной весь воздух вышел.

— Ярь, ты пообещай, что забудешь, что я сейчас сказал. Мама не разрешает никому рассказывать. Говорит, это тайна.

Ярик