Заклятие монастырского котла - Шерит Болдри

— Мне пора, госпожа, — сказала Гвинет. — Надо помочь маме с обедом.

— Иди, детка, — улыбнулась Марион. — И не забудь попросить матушку поискать мне помощницу.

— Не забуду, я же обещала!

Когда Гвинет спустилась, Гервард уже закрыл за посетителями дверь.

— Как ты думаешь, брат Патрик вообще знает, чем лечить Эдмунда? — спросила Гвинет брата. — Не помню, чтобы в аббатстве кто-нибудь болел падучей.

— Да и в деревне тоже, — кивнул Гервард. — Может, нам стоит спросить у Урсуса? Помнишь, как он вылечил мне ногу?

Гвинет помнила. Она никогда не забудет их первой встречи таинственным отшельником на склонах Тора. Гервард попал тогда ногой в вершу и повредил лодыжку, а Урсус наложил на неё повязку с какими-то травами, и нога зажила так быстро, что через пару дней даже шрама не осталось.

— Ну, конечно! — воскликнула она. — Урсус наверняка знает, что делать. Давай поищем его после обеда.

— Мам, мы хотим пойти поискать Урсуса, — сказала Гвинет, энергично отскребая чугунную сковороду. Обед давно закончился, и они с матерью заканчивали мыть посуду.

Айдони Мэйсон оглядела кухню и вытерла руки чистым льняным полотенцем.

— Ну, здесь все в порядке, — улыбнулась она. — Ты славно потрудилась, дочка.

— Тогда можно нам пойти? Надо найти Урсуса и спросить его, не знает ли он лекарства от падучей.

— А, для того малыша, — кивнула Айдони. — Конечно, ступайте, только не задерживайтесь допоздна.

Гвинет ополоснула сковородку, вытерла руки и сняла с крючка висевший за дверью плащ. Во дворе Гервард сыпал курам зерно.

— Ты готов?

— Заканчиваю, — ответил Гервард. Он вытряхнул из мешка последние зёрнышки и побежал отнести его на место в кладовую. Гвинет терпеливо ждала.

Наконец, они вышли на улицу и зашагали знакомой дорогой мимо рынка и кузни. Пронизывающий осенний ветер хлопал полами плащей. На рыночной площади закутанные торговцы пытались дыханием отогреть озябшие пальцы. Покупатели почти все попрятались по домам.

Вскоре деревня осталась позади. Теперь Гвинет и Гервард шагали по узкой тропе среди густого орешника. Чем ближе они подходили к Тору, тем более влажной становилась земля: у подножия гигантского холма протекала болотистая речушка. В сухих камышах на её берегах шелестел ветер, жалобно кричали невидимые птицы. Гвинет стало не по себе. Здесь, среди болот и туманов, скрывавших до половины огромную скалу Тора, трудно было не поверить древним легендам. Может, кости Артура — это не все, что от него осталось? Может, он и в самом деле спит где-то в глубине холма, ожидая своего часа?

— Что-то я не вижу Урсуса.

Гервард, как всегда, думал только о деле.

— Урсус! — позвал он. — Где вы? Ау!

Крик вспугнул пару уток. Громко хлопая крыльями, они поднялись над рекой и улетели искать место поспокойней. Отшельник не отзывался.

— Похоже, он появляется только, когда мы его не ищем, — вздохнула Гвинет.

— Откуда ему знать, что Эдмунду нужна помощь? — пожал плечами Гервард. — Идём, мы ещё не дошли до Тора.

Они зашлёпали вдоль берега речушки. Огромный холм с плоской вершиной загораживал уже полнеба. Урсуса нигде не было.

— Жалко, мы не знаем, где он живёт, — вздохнула Гвинет. — У всех отшельников есть какие-то хижины! А мы ищем по всему Тору…

— Так-то оно так, — сказал Гервард, отодвигая нависшую над тропой ветку. — Но если бы Урсус хотел, он бы нам сам показал, где его искать.

Они продолжали поиски до самых сумерек. Безрезультатно.

— Пойдём-ка домой, — вздохнула, наконец, Гвинет. Ей совершенно не улыбалось возвращаться в темноте по болоту, тем более без фонаря.

— Урсус! Слышите нас? — крикнул в последний раз Гервард. И опять в ответ только ветер прошуршал камышами да какой-то зверь с треском скрылся в кустах. Признав поражение, они повернулись и поплелись обратно в деревню.

— Может, завтра ещё раз попробуем? — предложила Гвинет.

— А давай по дороге навестим Эдмунда! — предложил Гервард. Подпрыгнув на ходу, он сорвал гроздь орехов — наверное, последнюю в этом году — и кинул её в кошель.

— Гостинец, — объяснил он лаконично. — Вряд ли парень когда-нибудь собирал орехи.

Когда они добрались до аббатства, уже наступила ночь. В окнах серого приземистого здания гостевых палат зажглись огоньки свечей. В дверях Гвинет и Гервард чуть не столкнулись с братом Тимоти. Сын деревенского гончара, он принял постриг три года назад, и все ещё не забыл друзей детства. Однако сейчас его приветливое лицо было мрачным и озабоченным.

— Что-то случилось? — спросила Гвинет.

— Увы, да, — кивнул брат Тимоти. — С юным Эдмундом Хардвиком случился припадок. Отец взял его к вечерне, и мальчик свалился на пол прямо в часовне. Брат Патрик укладывает его в постель.

— А навестить Эдмунда можно? — спросил Гервард.

— Поглядите сами — вон там! — брат Тимоти махнул рукой, указывая на одну из дверей чуть дальше по коридору. — Только если брат Патрик или лорд Роберт вас выгонят, уходите сейчас же.

— Да, да, мы понимаем, — сказала Гвинет.

— А я пойду, помолюсь за выздоровление мальчика, — добавил брат Тимоти и торопливо зашагал к часовне.

Гвинет и Гервард подошли к двери и постучали.

— Войдите! — отозвался лорд Роберт.

Комната была залита светом множества свечей. У стены стояла кровать с пышным парчовым балдахином. И балдахин, и богатое меховое покрывало явно не были собственностью аббатства. Неужели лорд Роберт привёз все это с собой?

На кровати неподвижно лежал Эдмунд. Брат Патрик склонился над ним с чашей и, приподнимая рукой за плечи, пытался чем-то напоить. Глаза Эдмунда были открыты, но голова безвольно болталась, словно он не в силах был удержать такую тяжесть. Он отхлебнул чуть-чуть и отвернулся.

— Прошу вас, выпейте все, мастер Эдмунд, — сказал брат Патрик. — Это пойдёт вам на пользу.

Лорд Роберт нервно мерил шагами комнату. Он даже не заметил брата с сестрой, пока Гервард не обратился к нему:

— Мы пришли навестить Эдмунда, сэр. Мы принесли ему орехов. Но если вы возражаете, мы…

— Нет, нет, оставайтесь.

Лорд Роберт остановился прямо перед Гервардом. Волосы его были взъерошены, расшитая туника смялась и перекрутилась, лицо прорезали глубокие складки. Простояв лишь миг, он снова начал расхаживать взад и вперёд, не отводя глаз от постели сына.

Гвинет и Гервард отошли к камину, чтобы не мешать. В этот момент дверь снова распахнулась, и в комнату влетела Элеонор Фиц-Стивен. Следом, не отставая ни на шаг, спешила растрёпанная темноволосая девушка — её няня Хильда.

В одной руке Элеонор держала красивую куклу в вышитом платье с длинными льняными волосами. Очевидно, это и была Мелюзина. Другой девочка удерживала вырывающегося чёрного котёнка — тот уже залез ей на плечо и успел запутаться в волосах.