Мировая юстиция в России: создание, деятельность, историческая миссия. Монография - Коллектив авторов

Пространственные рамки структурно-функциональных связей в системе мировой юстиции задаются ее территориальной организацией, которая, пронизывая все ее элементы, непосредственно связана с локальным характером мировых судов, пределами полномочий мировых судей и органов судебного управления, подсудностью дел.

3. Отрицание возможности определения сущности мировой юстиции (негативистский подход). Отстаивающий данную позицию Л. В. Головко полагает, что единый термин на самом деле скрывает дуализм концепций – английской и французской – который, в свою очередь, реализуется в множестве институтов (или институциональных вариантов) мировой юстиции. Эти варианты можно классифицировать по различным основаниям, а соединение разных классификационных групп образует определенную национально-историческую модель мировой юстиции. Л. В. Головко утверждает, что универсальных позитивных признаков мировой юстиции не существует вовсе, по крайней мере, признаков юридико-технических. Мировая юстиция конструируется не через утверждение, а через отрицание компетенции ординарных судей. В ее основе лежит некая идея (концепция), реализация которой не может быть возложена без ущерба для последней на обыкновенного судью, наделенного общим судейским статусом. В такой ситуации возникает необходимость в низовом единоличном звене судебной системы, обладающем особым статусом и особой компетенцией. При этом указанная концепция должна иметь этимологическое отношение к слову «мир» в его национальном понимании, что и позволяет назвать такого судью «мировым». При чрезмерном сближении статусов мировой и ординарной юстиции ни о какой подлинно мировой юстиции, по мнению Л. В. Головко, говорить не приходится24.

Немалое внимание в научной литературе уделяется типологии мировой юстиции. Являясь методом научного познания, типология играет важную роль для систематизации знаний о мировой юстиции в целом, позволяет лучше ориентироваться в ее национальных моделях, устанавливать связи между различными моделями (типами) мировой юстиции, в том числе в синхронном и диахронном сравнительно-исторических аспектах.

И. Г. Шаркова останавливается на англосаксонской, сформированной под влиянием общего права, и континентальной, сформированной под влиянием римского права и идей Просвещения, моделях (исторических и действующих) и дает им свою трактовку25. Особенность англосаксонской модели состоит в том, что она не выросла на базе судебного прецедента, а сразу создавалась путем издания нормативного (королевского) акта. Континентальная (французская) модель отличается конституционным уровнем закрепления. Российская модель у И. Г. Шарковой выделяется как самостоятельная.

Е. В. Чиснягова (Кузнецова) предлагает термин «исторический тип мировой юстиции», ссылаясь на И. Г. Шаркову и имея в виду хронологически ранние английский и французский как классические типы и более поздний – смешанный как результат формирования своеобразных сочетаний некоторых черт мировой юстиции26. Предлагаются и такие классификации, как мировая юстиция в унитарных и федеративных государствах (по типу ее формирования и функционирования)27; коллегиальная или односоставная (по порядку осуществления полномочий)28 и др. Список этот далеко не полон и может дополняться в зависимости от целей и задач исследования.

С позиций методологии структурно-функционального подхода к теоретико-правовой типологии мировую юстицию можно классифицировать:

1) по типу правового статуса мирового судьи:

– профессиональная и полупрофессиональная модели мировой юстиции (по требованиям служебно-образовательного ценза);

– модели мировой юстиции с выборными мировыми судьями и с назначаемыми мировыми судьями (по порядку наделения полномочиями);

– официальная и неофициальная модели мировой юстиции (состоят ли мировые судьи на государственной службе или их должность считается общественной);

2) по типу государственной деятельности, осуществляемой мировыми судами:

– судебная;

– административно-судебная;

3) по типу судебного управления:

– централизованная и децентрализованная модели мировой юстиции (по типу управления и самоуправления мировыми судами);

– единая и обособленная модели мировой юстиции (включена мировая юстиция в общую систему судебного управления или представляет собой обособленное подразделение).

На основании наибольшего числа сходных или различных признаков единичные типы (модели) мировой юстиции можно сгруппировать в обобщенные типы (модели): классическую (английскую), континентальную (французскую) и смешанную (профессиональную). Для классической (английской) модели характерен полупрофессиональный кадровый состав и выполнение мировым судом административно-судебных функций (Австралия, Бразилия, Великобритания, Канада, США). Континентальная (французская) модель также отличается полупрофессиональным кадровым составом, но мировой суд выполняет только судебные функции (действовала во Франции в 1790–1958 гг., в России в 1864–1917 гг., современные Испания, Италия). Смешанная (профессиональная) модель обладает постоянным признаком – профессиональным составом, а функции, осуществляемые мировым судом, могут быть административно-судебными или судебными (Израиль, Ирландия, Россия с 1998 г.).

К настоящему времени в отечественной науке сложилось несколько вариантов периодизации истории мировой юстиции в России. И. Г. Шарковой была предложена следующая периодизация:

а) исторические предшественники мировой юстиции в период феодальной раздробленности Руси, отраженные в историко-правовых памятниках (Псковская судная грамота 1467 г., Судебник 1497 г., Судебник 1550 г., Соборное уложение 1649 г.);

б) российская мировая юстиция в период абсолютной монархии (Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г.);

в) российская мировая юстиция в пореформенный период (с 1864 г. по 1917 г.);

г) современная российская мировая юстиция (начало воссоздания правовой базы мировой юстиции в России)29.

Такую периодизацию следует признать не вполне удачной по следующим соображениям. Во-первых, она привязана не к узловым моментам развития самой мировой юстиции, а к традиционным периодам истории государства и права России (феодальной раздробленности, абсолютной монархии и т. д.). Это не позволяет со всей полнотой выявить качественно новые изменения в истории мировой юстиции, которые не всегда совпадают с рамками указанных исторических периодов. Во-вторых, из периода абсолютизма пореформенное время (1864–1917 гг.) выделено в отдельный период. Такой подход разрушает логическое единство периодизации: ведь указанный промежуток также находится большей частью в рамках периода абсолютной монархии (оставим в стороне дискуссионные вопросы о начале и окончании периода абсолютизма в России, решение которых может прямо повлиять на рассматриваемую периодизацию). В-третьих, можно согласиться с И. Г. Шарковой, что история мировой юстиции в первую очередь отражена в памятниках права и качественные изменения оформлены именно там. Однако, на наш взгляд, акцентирование внимания только на правовых актах делает описание истории несколько неполным. Практика, повседневная жизнь не менее информативны и значимы. Более того, правовой акт может быть как источником практики, так и результатом ее. Не всегда, на наш взгляд, можно связывать начало или окончание исторического периода с принятием или отменой правового акта. Кроме того, можно заметить и некоторую историко-правовую нелогичность в периодизации: вряд ли Соборное уложение 1649 г. может быть отнесено к периоду феодальной раздробленности, как, впрочем, и судебники Московского государства.

Е. И. Холодова (Вакарь) выделяет три основные периода развития института мировых судебных учреждений в России:

а) зарождение мировых учреждений в Древнерусском государстве, связанное с формированием правовой традиции упрощенного судопроизводства в судах общин (земский или княжеский период – IX–XIII вв.);

б) становление мировых учреждений (губных изб и земских судов), которое характеризовалось активностью и усилением роли местной администрации (наместников, волостелей, воевод) в судебном процессе (московский период – XIV–XVII вв.);

в) законодательное оформление института мировых учреждений в Российской империи и последующее введение мировых судей в ходе судебной реформы 1864 г. (имперский период – XVIII – начало XX вв.)30.

Эта периодизация в силу конкретных исследовательских задач является неполной: современный период в ней не отражен. Кроме того, спорным представляется тезис о зарождении мировых учреждений еще в IX в. О существовании упрощенных форм судопроизводства в древний период говорить рано: даже процедуры общего судопроизводства пока находятся в стадии формирования. Кроме того, в Древней Руси не удается найти примеры аналогов мировых судов – совместных княжеско-общинных (княжеско-земских) органов, осуществляющих судебную и полицейскую власть. Здесь, с одной стороны, действует суд князя и его агентов (посадника, тиуна), с другой – земля (община) осуществляет широкое самоуправление и поддерживает внутренний порядок самостоятельно (но это не мировой суд, имеющий государственную природу). Полагаем, что в Древней Руси мы можем наблюдать лишь фрагменты отдельных элементов мировой юстиции, но зарождения этого института как некой целостности еще нет. Предпосылки, ведущие к возникновению мировой юстиции, обнаруживаются в средневековых Новгороде и Пскове. Хотя упоминания об аналогах мировых судов мы встречаем там лишь в памятниках права XIV–XV вв. (Новгородской и Псковской судной грамотах), можно с уверенностью предположить, что появились они много раньше, по крайней мере, собственная организация местной судебно-административной власти осуществляется в этих землях в XII в.