Попаданка. Мама – служанка (СИ) - Елена Белильщикова

увидеть резную мебель, позолоту и прочие заморочки, которые богатый человек мог себе позволить. Но кажется, я слегка промахнулась. В этом мире все было гораздо проще. На полу лежал расписной пушистый ковер, по центру которого сидел маленький мальчик и горько плакал. За его спиной стоял массивный деревянный шкаф, неразобранная кровать с балдахином, а возле Дарена лежали всякие лакомства на серебряном подносе, которые ему натащили слуги с кухни.

У меня защемило сердце, когда я вспомнила, что Дарен вечно недоедал, а сладкого и вовсе не видел почти, разве что по большим праздникам или кто из соседей сунет изредка. И как же ему было горько и плохо без меня, мамы, в непривычном окружении, если он даже не попробовал те лакомства, что ему принесли.

– Мама! – Дарен поднял голову и увидел меня.

Его личико просияло от счастья, и он бросился мне на шею, бегом, босиком по всей комнате. Я подхватила его на руки, но незаметно прижала палец к губам, призывая молчать. А сама обернулась к Руфине, которая с нескрываемым удивлением наблюдала за трогательным единением меня и Дарена.

– Ой, меня все мамой зовут, у кого не служу! – затарахтела я, пытаясь не казаться подозрительной личностью и не выдать свой секрет. – Князь Ленский говаривал, что внешность у меня такая… располагающая для детей.

– А тебя как зовут? – Дарен быстро включился в мою «игру».

Он улыбнулся и спрыгнул с моих рук, нарочно побежал к Руфине и спрятался за ее спиной, поблескивая глазенками. Я выдохнула. Сейчас точно обманем Руфину!

– А может, мальчик заскучал тут, затосковал, вот и тебе, видишь, обрадовался! – продолжила частить я, и Дарен послушно обхватил необъятную талию Руфины своими тонкими ручонками.

Я закусила губу, когда увидела очередной синяк на запястье Дарена. И пожалела, что не всадила нож, который принесла из дома, прямо в черное сердце Велеса!

– Меня Злата зовут, малыш. Ну, что? Будем играть с тобой в… прятки?

Дарен закивал. Руфина выдохнула и расслабилась. Кажется, я уже не вызывала у нее подозрений. Хотя если присмотреться, Дарен все равно был напряжен. А на ресницах его поблескивали слезы.

– И ты с нами будешь играть? – спросил он уже чуть тише Руфину, будто запал погас и Дарен снова вот-вот сорвется в слезы.

Я не хотела, чтобы в этот момент она была рядом. Но к счастью, дел у экономки было полно. И она замотала головой, заторопилась к выходу. Строго-настрого приказав мне выполнять любой каприз мальчика.

– А там, как князь приедет, я тебя представлю да при Дарене оставлю, раз ты так малышу понравилась. Ратмир будет счастлив, он же сходит с ума по этому ребенку! – проговорила Руфина.

Я прищурилась, думая о том, что надо оттянуть этот «светлый» момент знакомства с князем. А то Ратмир меня узнает и мигом выкинет прочь из дворца. А я не смогу без Дарена жить!

– Да я… и сама с Ратмиром поговорю. Потанцую ему… Знаешь ли, долгими вечерами князья часто развлекаются танцами прислуги. А я это умею, – я неуверенно покрутила бедрами и повела плечами, демонстрируя базовые движения танца живота.

У Руфины снова глаза округлились да стали, как у нас говорят, по пять копеек.

– Что ж ты за чудо такое заморское, а не девка? – проговорила она изумленно. – Что и плясать умеешь, и с детьми управляешься так складно… Как же от такой прислуги отказаться можно? Не то что-то с тобой!

Я неопределенно пожала плечами и уставилась на дверь. Руфина намек поняла и отправилась восвояси. Как только мы остались одни, Дарен снова кинулся мне на шею, да так, что едва не задушил. Мальчик повалил меня на пол, на пушистый ковер, и принялся осыпать мои руки горячими поцелуями, отчего я снова чуть не разрыдалась.

– Мама, мамочка, ты пришла, пришла! – горячо шептал Дарин.

Глядя на его серьезное, испуганное лицо, я вдруг почувствовала его не младше, а старше своих лет.

– Конечно, как же я могла не прийти? Ты же мой мальчик! – я обняла Дарена и попыталась встать с ковра, но он мне не дал.

Все-таки мальчик уже был большой и тяжелый, чтобы запросто на руках таскать.

– Папа, когда ругал меня, иногда говорил так зло, что если я буду себя плохо вести, то придет чужой дядька, заберет меня от тебя и от него! Вот так и случи-илось! – вдруг зарыдал так горько Дарен снова. – Это из-за того, что я миску разби-ил, правда?

– Ну, что ты, маленький мой, иди сюда! – я все-таки схватила Дарена на руки и потащила усаживаться на кровать, чтобы посадить его на свои колени и крепко обнять. – Тарелка тут ни при чем. Ты очень хороший мальчик. И я никогда никуда от тебя не денусь, – принялась криво и неумело утешать Дарена я, сама едва не рыдая от наплыва материнских чувств. – А то, что дядя забрал от папки, так может, это неплохо, а? Не будет тебя больше никто обижать! Здорово ведь?

Я тормошила Дарена. Но тот наежился, как маленький птенчик, и искоса посмотрел на меня, как взрослый.

– Папа говорит, где ты родился, там и пригодился! И что никому я не нужен такой, слабый, хилый, больной вечно! Еще и на поле работать не умею! Меня точно убьет этот чужой дядька, убьет! Он же князь тут! Выше его только король, государь наш!

Я покачала головой и принялась вспоминать все самые страшные пытки, про которые только читала на уроках истории. Например, дыба и Велес… смотрелись бы неплохо, очень неплохо!

– Обещаю, никто тебя не тронет и не убьет. Даже Ратмир. Да я тебя и у короля бы отвоевала!

– Правда? – Дарен недоверчиво посмотрел на меня и шмыгнул носом. – Какая ты у меня стал хорошая, мама. Не уходи больше никуда, ладно? Не становись такой… как всегда.

– Что?

У меня все похолодело внутри. Откуда Дарен мог знать, что я не его мама? Или не знать, но догадываться, все чувствовать?

– А ты после того, как папа тебя головой ударил, другой стала. Заботливой и хорошей. А не такой, как раньше… что все равно тебе было, что с тобой будет, что со мной. Ты ж говорила мне, что все так на деревне живут. И что папа мой не самый плохой, есть и хуже