Пансион благородных убийц - Мередит Митчелл

– Мисс Вернон досталась комната под самой крышей. Прежде ее занимала сестра мистера Чемберса, бывшая экономка Расселов…

При упоминании Расселов Эмили вздрогнула, а леди Боффарт понимающе кивнула – в молодости она была дружна с миссис Рассел.

– Пожалуй, я навещу свою старую подругу на будущей неделе, – заявила тетушка Розалин, не дав Сьюзен окончить рассказ о переезде пансиона. – Она давно приглашала меня, но мне не хочется встречаться с ее сыном, этим скрягой. Подумайте только, он запрещает матери устраивать праздники для своих друзей, потому что это влечет за собой существенные расходы! Он так и говорит «существенные», как отвратительно!

– Может быть, нам лучше пригласить ее сюда? – робко спросила Эмили. Она плохо знала Расселов, но с некоторых пор они не выходили у нее из головы.

– Ну уж нет! – решительно возразила леди Боффарт. – Я поеду к Элизабет сама и проведу там по меньшей мере четыре дня. И мы обязательно устроим обед и пикник, пусть ее сын подавится своим бренди! В конце концов, его отец оставил жене достаточную сумму для того, чтобы она могла жить так, как ей вздумается!

– Почему бы тогда ей не снять себе дом, в котором она могла бы распоряжаться? Тогда не надо будет терпеть все эти притеснения от сына и его жены! – Расселы жили по соседству с леди Пламсбери, и Эмили и прежде слышала о том, что отношения старой и молодой миссис Рассел оставляют желать лучшего.

– Она боится одиночества и очень привязана к своей внучке. – Леди Боффарт пожала плечами. – Но, быть может, мне удастся уговорить ее поступить именно так. Она ведь еще отдает часть своих денег сыну за то, что ест с ними за одним столом! Вы можете себе это представить?! Старый Рассел был веселым и щедрым человеком, любил поесть – это-то его и погубило. А сын пошел не в отца, к сожалению.

Леди Гренвилл и миссис Говард в один голос заявили, что скаредность молодого Рассела просто возмутительна, и Сьюзен, наконец, получила возможность сообщить о том, что послезавтра миссис Рэйвенси приглашает Эмили и леди Боффарт на чай.

– Гостиная еще не будет готова, но миссис Рэйвенси знает, как тебе хочется посмотреть на новый дом. – Сьюзен повернулась к Эмили. – Девочки будут рады показать тебе свою спальню. Лестница в доме достаточно удобна, чтобы ты могла подняться туда.

Леди Гренвилл порадовалась приглашению – она уже целую неделю не видела Агнесс и охотно поболтала бы с девушками и мисс Вернон. Леди Боффарт тоже не собиралась отказываться – характеры и внешность девушек могли заинтересовать ее как писательницу. Кто знает, может быть, ее будущая героиня будет походить на мисс Вернон или кого-то еще из обитательниц пансиона?

Лори закончил свои упражнения и прибежал на террасу, чтобы получить похвалы от тетушки Эмили и других леди и выпросить одно или два пирожных. Леди Гренвилл позвала к столу и его гувернантку, мисс Роули, чтобы Сьюзен рассказала ей, как прекрасно устроилась на Кинг-стрит ее подруга мисс Вернон.

Сама Элис Вернон в это время старалась придать уютный вид своей комнате. Накануне она до позднего вечера трудилась внизу вместе с девушками и миссис Рэйвенси и слишком устала, чтобы обустраивать свой укромный уголок.

Комната ей нравилась, пусть и была несколько темновата, в ней было всего одно небольшое окошко. Просторное помещение было выгорожено из чердака года четыре назад, когда сестра аптекаря передала бразды правления домом Расселов новой экономке и поселилась вместе с братом и его семьей. Остальную часть этажа занимал чердак, сейчас пустой, – рачительный Чемберс потрудился даже разобрать груды всевозможного хлама, накопившегося на чердаке за последние лет пятьдесят.

Элис радовало то, что рядом с ней не будет других комнат – порой ей хотелось побыть одной, подумать о будущем или просто помечтать в тишине, заполнить страницы дневника… В старом здании пансиона уединение было недостижимой мечтой – мисс Вернон делила комнату с одной из старших учениц.

Теперь у нее, наконец, появилось убежище, где она могла спрятаться ненадолго от вездесущих девушек. Мисс Вернон уже повесила на стену небольшое зеркало в овальной деревянной раме и разместила на противоположной стене несколько акварелей, написанных ее подругами по пансиону. Она надеялась, что у кого-то из них точно так же висят и ее акварели.

Комната была оклеена обоями с рисунком из веток цветущего миндаля – весьма своеобразный выбор для пожилой женщины, но Элис они казались очень милыми и почти не испачканными. Только на стене, возле которой стояла кровать прежней хозяйки, виднелось несколько жирных пятен – старушка наверняка любила выпить в постели чаю с ломтиком поджаренного хлеба или масленой булочкой.

Мисс Вернон поставила кровать у другой стены и теперь с сожалением рассматривала пятна.

– Как жаль, что у меня нет куска таких же обоев! – Она привычно поднесла руку к виску, чтобы потеребить в задумчивости темно-каштановый локон, и тут же резко опустила, досадуя на гладкую прическу. Но подметать полы и развешивать картины с кокетливыми локонами совершенно невозможно, не говоря уж о том, что миссис Рэйвенси не одобряла кокетства как у учительниц, так и у учениц, по крайней мере в стенах пансиона.

Девушка подошла к стене и задумалась, каким из немногочисленных предметов меблировки можно скрыть пятна. Навряд ли она станет принимать гостей в своей комнате, подруг в Торнвуде у нее еще не появилось, но Элис всегда стремилась окружать себя чистотой и уютом, насколько это было возможно.

– Что ж, я придвину сюда кресло, а рядом поставлю рабочий столик, и пятна не будут видны. О, чуть ниже обои темнее, и рисунок не совпадает, наверное, миссис Чемберс заклеила одно из пятен. – Элис наклонилась, чтобы разглядеть обои получше. – Может быть, мистер Чемберс нашел бы еще остатки обоев с таким же рисунком, спроси я его об этом прежде, но, даже если они и оставались после оклеивания этой комнаты, при переезде он, конечно, выбросил все лишнее.

Девушка задумчиво провела пальцами по более яркому участку стены и вдруг почувствовала, как прогибается рисунок.

– Похоже, этот кусок прикрывает не пятно, а дыру в стене, – озабоченно сказала себе мисс Вернон – она частенько разговаривала вслух сама с собой. – Что, если из нее полезут мыши?

Напуганная, она тут же выпрямилась и почти отпрыгнула от стены, словно между цветками миндаля уже проглядывали мышиные носы.

– Надо узнать, насколько велика дыра, и заделать ее как можно скорее, – решила Элис и принялась искать среди своих вещей нож для разрезания бумаги, с помощью которого надеялась аккуратно отделить кусок обоев, так, чтобы после заделывания прорехи в стене его можно было приклеить обратно.

Она очень старалась сделать все как можно тщательнее, и труды были вознаграждены – вскоре отделенный от стены квадратный кусок обоев шириной чуть больше фута лежал на полу. К удивлению Элис, в дощатой стене не обнаружилось сквозной дыры в чердачное помещение, там была лишь небольшая выемка, что-то вроде ниши глубиной не более двух дюймов. И в этой нише что-то было!

Мисс Вернон, будучи гувернанткой, не раз читала своим подопечным всевозможные сказочные истории, она сразу догадалась – это клад! Или хотя бы тайник, где спрятана карта, указывающая путь к зарытым на церковном кладбище или в подвале булочника сокровищам.

Волнуясь и в то же время посмеиваясь над собой, Элис протянула руку и вытащила содержимое тайника. Им оказалась поставленная вертикально небольшая книжечка. Ниша в стене была так мала, что положить туда что-то более крупное не удалось бы.

Девушка встала и подошла к окну, чтобы лучше рассмотреть свою находку.

– Наверное, это дневник какой-нибудь девушки, умершей от несчастной любви! И он пролежал здесь бог весть сколько лет! Или же судовой журнал какого-нибудь бравого капитана, из которого и вправду можно узнать, где зарыты пиратские сокровища!

Элис принялась листать толстые коричневатые страницы, густо исписанные крупными округлыми буквами. Прочитав несколько слов то на одной, то на другой странице, она весело рассмеялась:

– Это всего лишь записи покойной миссис Чемберс! И как я могла забыть, что эту стену поставили лишь несколько лет назад, когда она переехала к брату! Похоже, здесь одни только рецепты и памятные записи о праздниках, устраиваемых миссис Рассел в своем доме.

Мисс Вернон не испытывала сильного разочарования. Она пережила несколько волнительных мгновений предвкушения, когда ей казалось, что она держит в руках нечто чудесное, и этих впечатлений было довольно для того, чтобы не отбросить с досадой бесполезную тетрадь. Элис даже не была удивлена тем, что миссис Чемберс – а кто же еще? – так постаралась, чтобы ее записи не нашел никто. Каждая уважающая себя экономка хранила в тайне какие-нибудь особенные рецепты, которыми не хотела ни с кем делиться. Что ж, стремление сберечь свои секреты могло обрести и вот такую форму. Несколько чрезмерно, но нельзя забывать, что миссис Чемберс была уже очень стара и могла позволить себе кое-какие странности.