Смерть обреченных на жизнь - Ольга Санечкина

— Да, будет тебе известно любой из существующих миров достаточно многообразен, ибо это многообразие одна из основ бытия. А то, что вам образы вашего мира кажутся прекрасными, тоже вполне естественно. Представителям другого мира они показались бы ужасными. Нет, определенно, я никогда не смогу понять логику людей…. Впрочем, об этом не стоило и задумываться. А теперь, уходи. Тебе не стоило приходить ко мне. Густаво ошибся…. И уже не в первый раз.

Застывшие разочарование и обида в глазах Мины были готовы выплеснуться на волю потоком слез. Но будущая Малкани сейма Куори подавила в себе столь неподобающие эмоции.

— Хорошо, ты не хочешь мне помочь. Тогда дай мне кольцо жизни, чтобы я могла повзрослеть быстрее.

— Обойдешься. Я и так потратил на тебя слишком много своего времени. Уходи и не возвращайся…. Привет, Джул. — После этих слов Фарго набрал в щеки воздух и попросту сдул девочку с обрыва. На этот раз Марко понимал, что крылья подхватят ее и не дадут разбиться, но все равно тревога и недоумение не покидали его.

— Фарго, почему ты так с ней жесток?

— Ты же сам слышал, она хочет бороться, она хочет стать взрослой. Я просто помог ей немного повзрослеть.

— Я не понимаю. Каким образом твоя жестокость по отношению к этой девушке, поможет ей стать взрослее.

— Я предоставил ей возможность решать самой свою судьбу. Взрослый человек отличается от ребенка тем, что он сам пробивается в жизни. Сам выбирает дорогу, по которой ему идти, сам решает, где свернуть с нее. Все дети хотят стать взрослыми…. Но и все взрослые в душе, хотят стать детьми. Только для того, чтобы стать взрослым надо пройти немалый путь. Недостаточно просто прибавлять каждый день рождения единичку к своему возрасту. Зрелость — это багаж. Точнее старый большой шкаф, в котором мы храним, казалось бы, ненужные, но на самом деле очень важные вещи.

— Я всегда считал, что это называется памятью.

— Весьма распространенная ошибка. Между зрелостью и памятью мало общего. Память капризная дама. Она бережно хранит то, что ей вздумается и с легкостью выбрасывает целые куски нашей жизни. Зрелость хранит все.

— Опыт?

— Да, опыт. И опыт — это не воспоминания. Опыт это мышечная память сознания.

— Хочешь сказать, что ей надо набраться опыта?

— А разве я сказал, что-нибудь другое?

— Но ты бы мог поддержать ее, объяснить все более мягко…

— Я сделал только то, о чем она просила. Она хотела стать взрослой. Я предоставил ее самой себе. Это первый шаг к тому, чтобы достигнуть цели. Сейчас в ее душе царят злость, страх, ужас, обида. Постепенно она перестанет верить окружающим, и надеяться на кого-нибудь кроме себя и своих самых близких людей, со временем пройдет и это. А когда она придет к пониманию того, что всякое действие имеет те или иные последствия, это будет истинным взрослением. Ни на кого не надейся и помни, что ничто не проходит бесследно.

— Но ведь ты создал этот мир….

— Почему сразу я?

— Ну, зачем опускаться до оскорблений, трудно не догадаться.

— Ну, хорошо, признаю и что дальше?

— Неужели тебя не беспокоит, что созданный тобой мир рухнет. Ведь Мина может не успеть! — Мотоцикл так искренне переживал, что Фарго не удержался от улыбки.

— Марко, как давно ты меня знаешь?

— Ну, я никогда не считал прожитые дни…

— Скажи, ты видел, чтобы я что-нибудь задумал, а получилось по-другому?

— Нет, конечно!

— Ну, так теперь подумай тем, что заменяет тебе голову.

— О чем ты?

— Мне эта история уже не интересна. Дальше говорить про нее я не хочу.

— А я хочу. Мне интересна судьба Мины! — Марко первый раз за всю свою жизнь, перечил хозяину и это ему безумно нравилось!

— Да, что ты говоришь! Ну что же, хочешь посмотреть, что с ней будет дальше? Я не прочь.

То с какой скоростью хозяин уступил, ясно говорило о том, что он сам умирает от любопытства. Фарго взмахнул лапой, и ткань пространства перед ними стала сгущаться, постепенно приобретая конкретные очертания иного мира.

Первое, что увидел Марко, это был испуганный взгляд Мины. Она опасливо смотрела по сторонам, сидя на земле, поджав под себя ноги.

— Где это она?

— Я забросил ее обратно в их мир, в лес неподалеку от ее дома. Проблемы надо решать там, где они возникают.

— Девушка ночью в лесу, неужели нельзя было послать ее прямо к ней домой?

— Чтобы там ее сразу схватили эти наемники? Это неинтересно, я хочу знать, что она предпримет. Слушай, дай посмотреть спокойно! Не мешай!

Мина осторожно встала на ноги. Ее приземление было не таким мягким как обычно. Да и сам полет не столь плавен. Толи она уже теряла навыки полета, толи Фарго слишком сильно подул, но факт оставался фактом — она чуть не переломала крылья.

— Фарана! Куда меня занесло?! — немного придя в себя, выругалась Мина.

— Фарго, откуда она знает твоего брата Фарану? — удивление Марко било через край.

— Для их мира он является чем-то вроде дьявола для землян. Немногие видели его и Нифрею, но легенды о них не умерли, похоже, до сих пор. Есть даже несколько сборников сказаний о Фаране и Нифрее. Они являются довольно большой частью местной мифологии. Давай хоть немного разберемся в происходящем, прежде чем ты снова начнешь задавать вопросы.

Мина встала с земли, отряхнула юбку и осторожно огляделась. Местность показалась ей знакомой и через пару мгновений она поняла, что находится в лесу своего родового поместья.

Поместье Малкани Куори, находившееся в столице мира Куори-Сити, называлось Малкури, было огромным и состояло из двух частей. Первой частью был одноименный с поместьем небольшой замок, располагавшийся на берегу маленького изумительной красоты озера, в котором аккурат помещалось отражение главного здания Малкури. Несмотря на небольшой размер, замок считался одной из пяти прекраснейших архитектурных жемчужин мира. Выложенный из белоснежного камня т'эльмандина, привезенного с известнейших каменоломен сейма Темо, в лучах солнца замок сверкал золотыми искрами, а в свете луны переливался голубоватым перламутром. Головокружительной красоты крышу, ощетинившуюся многочисленными пенаклями и дымоходами, венчала открытая ажурная круглая терраса, с которой открывался потрясающий вид на поместье. Вся кровля комплекса была отделана дымчато-серым полупрозрачным т'ерьянином, один в один повторяющим цвет глаз хозяйки поместья. Как-то раз молодой адепт архитектурного общества Куори задался целью, описать сей шедевр зодчества в деталях, но к глубочайшему сожалению, не успел справиться с этой задачей, ибо умер от старости. С фронтальной стороны замок был окружен лесопарком, через который проходила петляющая дорога, ведущая от фасада здания к воротам поместья, выходящим на центральную аллею города. К тыльной стороне здания прилегал еще один шедевр владения Малкури всемирно известный Шелтон-парк. Изумительно изящное сочетание бесчисленных цветников, скульптур, фонтанов и замысловатых лабиринтов стриженных живых изгородей потрясало воображение самых привередливых ценителей красоты. Шелтон-парк заканчивался великолепным фруктовым садом, за каменным ограждением которого простиралась вторая часть поместья большой твердолиственный лес, в котором и оказалась Мина.